Реконизм. Как информационные технологии делают репутацию сильнее власти, а открытость — безопаснее приватности - [5]
В главе «Общество» мы представили, каким будет общество и мораль будущего, что станет с преступностью, цензурой, политикой, национальной идеей и какой будет новая правящая элита.
Дополнили мы свою работу Приложением, где мы рассказали об уже существующих в настоящем «кирпичиках», которые могут лечь в основание реконизма. Если, читая книгу, вам покажется, что авторы потеряли чувство реальности — откройте приложение. Иногда действительность превосходит даже самые буйные фантазии.
От стада к государству
История общества
Чем меньше полномочий у царской власти, тем она долговечнее.
Аристотель
Чтобы нарисовать убедительную и достоверную (насколько это возможно) картину будущего общественного строя, необходимо сначала вернуться в прошлое и проследить эволюцию человеческого общества с самого его зарождения и до наших дней.
На тот момент, когда сформировался вид Homo Sapiens, уже существовали закрепленные генетически формы общественного устройства — стаи птиц, косяки рыб, рои насекомых, стада антилоп, прайды львов>[2]. Однако человеку предстояло впервые в истории планеты создать чрезвычайно стабильные и необыкновенно крупные организованные сообщества, основываясь не на инстинктивном групповом поведении, а на культуре, традициях, законах — специфичных для человека способах самоорганизации и накопления информации.
Вначале было стадо. Первобытное человеческое стадо досталось нам в наследство от предков и по своему устройству мало чем отличалось от стада обезьян или стаи волков. Но роль этой формы самоорганизации исключительно важна. Это единственная из всех известных нам форм, закрепленная на генетическом уровне. Когда диктатор многомиллионного государства именует себя «отцом» каждого гражданина — он использует дремлющие в нас генетические программы в целях пропаганды. Вся националистическая, ура-патриотическая или ксенофобская риторика построена на этих атавизмах — «кровь предков», «родина», «семья братских народов», «чужеродный», «инородцы». Снова и снова, на уровне государства, корпорации, армии, церкви, школы, спортивной команды, всплывают образы божества-прародителя, старейших и мудрейших отцов-основателей или кровной связи между членами сообщества. Инстинкты живучи, и в ближайшие века они не изменятся ни на йоту. Биологическая эволюция — крайне медленный процесс. Тысячелетия социальной и культурной эволюции — лишь легкий налёт на поверхности глыб, созданных эволюцией биологической. Чтобы увидеть, с какой лёгкостью, в случае выпадения социальной группы из контекста современной культуры, внутри неё образуется типичное первобытное стадо, достаточно посмотреть на подростковые банды, сообщество заключенных в тюремной камере или казарму в условиях дедовщины. Само слово «дед» достаточно прозрачно намекает на генетическую основу неуставной армейской иерархии.
Начиная со времени объединения первобытных стад и родов в более крупные образования — племена и общины, включился новый механизм естественного отбора — социальная эволюция. Эволюция культур и способов общественной организации. Несмотря на то, что она имеет совершенно другую материальную основу — язык, традиции, письменность и законы вместо ДНК для хранения и передачи информации, и изобретения, открытия, образы и идеи вместо мутаций в качестве источника изменений, её механизм и закономерности имеют ту же природу. Точно так же как при биологическом отборе отсутствует цель и направление мутаций, никто не планирует очередной виток общественного развития — теория общественного договора>[3-5] сейчас выглядит так же наивно, как и теория разумного творения>[6]. Первобытные люди никогда не собирались вместе и не решали, что вот теперь пора объединяться в племя, потому что так удобнее и безопаснее. Просто в какой-то момент оказалось, что несколько родов, действуя согласованно, и не нападая друг на друга в силу каких-то сиюминутных соображений или договорённостей, легко могут перебить соседей и расширить своё жизненное пространство. После чего во всех регионах, где возникли такие объединения, те роды, которые не смогли организоваться в племена, очень быстро вымерли или были вытеснены в труднодоступные, изолированные места — горы, острова, джунгли, пустыни.
Что служило «клеем» для такого объединения? Чтобы понять это, достаточно сравнить племя с сообществом животных, например, львиным прайдом. Члены прайда узнают друг друга по запаху, внешнему виду, голосу, динамике движений. А члены человеческого племени говорят на одном языке и имеют общий культурный фон, например, ведут свой род от одного и того же тотемного животного или мифического персонажа>[28], имеют схожие ритуалы.
Язык и базирующаяся на нём культура, как более ёмкие и удобные инструменты передачи информации, стали первым социальным клеем. Развитие средств коммуникации человека открывало ему больше возможностей для узнавания соплеменников, что привлекало в круг своих еще больше особей и, в свою очередь, снова требовало усовершенствования коммуникаций в возросшей группе. И чем больше усложнялся язык, чем больше информации накапливалось в негенетических хранилищах, тем крупнее могли становиться общественные образования, тем более богатую культуру они имели и тем более сложный язык и более совершенные средства коммуникации им требовались.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.