Реки Вавилона - [74]

— Нет, мой друг, это не тот прицел, с помощью которого тебя настигла пуля. У нас есть другой. Но тебе не следует знать об этом.

Ассада роскошно накормили едой из бортовой кухни и деликатесами из багажа пассажиров. Некоторая еда, похоже, даже привела его в изумление, но он все попробовал. Одна из стюардесс налила раненым в пластиковые стаканчики воды из термоса, они сделали по нескольку глотков. Рубин отпил половину, а оставшуюся в стакане воду передал через дыру в стене. Если Ассад и заметил, что раньше они не расходовали воду так расточительно, то не подал виду.

Из загона Ассада вывели люди Хоснера — Яффе и Алперн. Прежде чем ему завязали глаза, пленный успел заметить несколько десятков бутылок и банок, заполненных авиационным топливом и сложенных в яме возле загона. Стюард Дэниел Якоби на его глазах продолжал заполнять стеклянную посуду из канистры с топливом, Эстер Аронсон крутила фитили из полос одежды. Тут все было чисто, без обмана, и эта картина произвела на Мухаммада Ассада сильное впечатление.

Алперн крикнул Эстер Аронсон, чтобы она бросила ему полоску ткани для повязки. Как ей и было велено, Эстер замешкалась, и Алперн сердито закричал, чтобы она поторопилась.

А Яффе тем временем повел Ассада к периметру. Бросив быстрый взгляд в сторону, пленный заметил оружие, которое принял за тяжелый пулемет, установленный на треноге. На самом деле это была всего лишь сломанная опора передней стойки шасси, вымазанная сажей и установленная на треногу-штатив для фотоаппарата, найденную в вещах пассажиров. Стреляные гильзы, связанные вместе проволокой, поблескивали на солнце, словно пулеметная лента. Может быть, у Ассада и возник вопрос, каким образом на борту самолета мог оказаться тяжелый пулемет, но этого вопроса он не задал. За эти несколько секунд он увидел все, что израильтяне хотели показать ему, а затем Алперн завязал ему глаза. Пленного сопроводили к краю периметра, провели между двумя большими алюминиевыми отражателями солнечных лучей, перевели через траншею и бруствер. На середине пути Ассаду развязали глаза и дали в руки алюминиевую трубку, к которой был прикреплен белый носовой платок. Яффе тем же тоном, которым, должно быть, Господь говорил с женой Лота, велел Ассаду не оглядываться. Несмотря на рану, Ассад довольно резво припустился вниз по склону.

Хоснер приказал прекратить спектакль и разыскал Бурга и Добкина. Они стояли на возвышенности, бывшей когда-то сторожевой башней, где прошедшей ночью располагался командно-наблюдательный пункт. Горячий ветер колыхал сделанный из футболки флаг, и изображение портового района Тель-Авива тихонько шевелилось.

— Какое у нас следующее важное дело? — спросил Хоснер.

— Надо еще раз поговорить с Бекером, — предложил Бург. — Он в кабине.

Они направились к «Конкорду». Под покореженной носовой стойкой шасси возвышалась утрамбованная земляная насыпь, на ней на спине лежал Кан, засунув руки в нишу для колеса. Он вспотел и весь перемазался в смазке. Хоснер подумал, не лучше ли было использовать его бурную энергию для рытья ям-ловушек, но ничего не сказал.

— Какие успехи? — окликнул его Добкин.

Кан прервал свое занятие и поднялся.

— Никаких. Пока никаких. Но, думаю, скоро будут.

Добкин кивнул.

— Хорошо.

— Надеюсь, нам хватит батарей и оставшегося топлива запустить установку, если я починю ее. — Кан выразительно посмотрел на Хоснера.

— А для чего? — спросил тот. — Чтобы можно было пользоваться кондиционерами? — Он забрался на насыпь. — Если вы не можете установить связь, используя батареи, то не думаю, что вам поможет генератор.

Кан промолчал.

Хоснер оглядел носовую часть самолета.

— Все технари пытаются исправить что-нибудь сломанное, такова уж их натура. Ты зациклился на этой чертовой силовой установке, Кан, но я не понимаю, какая польза нам будет от ее починки. — Хоснер запрыгнул на крыло.

Оставшиеся позади Добкин и Бург тихо разговаривали с Каном.

В пассажирском салоне стояла жара, как в печи, и, хотя Хоснер уже долгое время не пил воды, он сразу вспотел. В салон долетали звуки, сопровождавшие работу по разборке хвостовой части. Проходя через кухню, Хоснер заметил, что из нее вытащили все, что только можно. Горел указатель скорости, и это означало, что Бекер пользовался аварийным питанием. Табло так и показывало «M 0-00», что почему-то вызвало у Хоснера раздражение. Для чего инженер-электрик во Франции подключил указатель скорости в пассажирском салоне к системе аварийного питания? Зачем пассажирам знать, с какой скоростью летит самолет в аварийной ситуации? Хоснер представил себе, что пассажиры «Конкорда 01», должно быть, видели, как падает скорость после взрыва. Интересно, какую скорость показывал указатель, когда самолет начал кувыркаться?

Еще не дойдя до кабины, Хоснер почувствовал неприятный запах. Он заглянул в кабину. Гесс так и сидел в кресле, склонившись над приборной доской, но тело его уже окоченело и выглядело очень неестественно. Горячий ветер дул в кабину через дыру в лобовом стекле. Бекер в наушниках слушал радио.

Хоснер шагнул внутрь.

— Я хочу, чтобы его убрали отсюда, — громко заявил он.