Реки Вавилона - [143]
Хоснер лежал в неглубокой яме, засыпанный пылью. Ашбалы не видели, как он упал, и пробежали мимо.
Из своего укрытия он слышал, как, завывая, один за другим глохли моторы «Конкорда». Хоснер осторожно выглянул из ямы. «Конкорд» завис над краем стены, в слабом свете было видно, как гаснет пламя в его огромных двигателях. Ашбалы подошли к самолету совсем близко. С востока доносились редкие выстрелы коммандос, поднимавшихся по склону. Хоснер встал на одно колено, проверил затвор автомата, перезарядил его и, оглядевшись, вдруг понял, что стоит в той же самой яме, где они с Мириам занимались любовью. Он провел ладонями по теплой пыли, которая недавно служила им постелью.
Хоснер снова взглянул на «Конкорд». Он хотел убить Риша, хотя прекрасно понимал, что, получится это у него или нет, сам он непременно умрет. Правда, сейчас у него создалось такое впечатление, что он останется в живых, а все остальные израильтяне погибнут, потому что если даже Риш не сумеет добраться до «Конкорда» и перебить всех или взять в заложники, то все равно эта глупая попытка нырнуть в реку наверняка окончится гибелью израильтян. Сейчас ему хотелось только одного — дождаться прихода коммандос, и тогда он вернется домой. Но Хоснер не мог так поступить. Он поднялся и зашагал в направлении «Конкорда».
Чем дольше Бекер смотрел на реку, тем большим казалось расстояние до нее. Так что же делать?
Зашедший в кабину Бург привязывал Кана ремнями в кресле бортинженера. Кан дышал, но открытая рана в груди значительно затрудняла дыхание. Бург огляделся, нашел карту и заткнул ею рану. Булькающие звуки прекратились.
Наблюдавший за этим Бекер крикнул Бургу:
— Давайте десяток человек в носовую кухню!
Бург кивнул, распахнул дверь кабины и отдал приказ.
Двенадцать здоровых и легкораненых быстро поднялись и набились в тесное помещение носовой кухни. «Конкорд» качнулся и пополз вперед. Бург прыгнул в кресло второго пилота и пристегнулся ремнями.
Салем Хамади, возглавлявший группу ашбалов, преследовавших самолет, пробежал вдоль кромки задранного вверх правого крыла до места, где оно находилось, примерно в двух метрах от края стены. За секунду до того, как самолет заскользил вниз, Хамади закинул автомат за спину и прыгнул.
Он приземлился на крыло плашмя, раскинув руки и ноги. И в этот момент земля под кабиной «Конкорда» осела, и самолет сполз вперед еще на несколько метров. Хамади пытался найти за что ухватиться, ноги его уперлись в край рваной дыры, проделанной пулями, он оттолкнулся ногами и бросился к открытой аварийной двери, успев ухватиться за край порога. В это время никто из израильтян не смотрел ни в иллюминаторы, ни в дверь, и Хамади удалось втащить свое тело внутрь самолета.
Земля еще больше осела под «Конкордом», он перевалился через разрушенный край стены и устремился вниз к Евфрату. Пилотам истребителей, наблюдавшим эту картину с воздуха, его падение показалось очень грациозным.
Салем Хамади видел, что все в салоне приготовились к падению, обхватили головы руками, накрылись одеялами и подушками. Он проскользнул в темный салон, но тут самолет резко накренился вперед, и его швырнуло через салон прямо в дверь кабины. Хамади прижался спиной к стальной двери в ожидании удара. Он не мог представить себе, какая судьба его ожидает — утонет, застрелят, захватят в плен, покалечится, — но он точно знал, что не хочет находиться рядом с Ахмедом Ришем в тот момент, когда наступит развязка.
Бекер увидел быстро приближавшиеся кусты. Он почувствовал, что основная опора шасси согнулась и «Конкорд» еще быстрее заскользил вперед на брюхе. Нос самолета пропахал кромку берега, затем, словно салазки, ее преодолело его брюхо, и «Конкорд» плюхнулся в Евфрат. Бекер услышал громкий шлепок и одновременно с этим почувствовал удар. Он увидел, как воды реки устремились к лобовому стеклу, ворвались в кабину, обдавая его и Бурга брызгами и осколками плексигласа. А потом в глазах все потемнело.
Огромные клубы пара взметнулись над водой, это горячие двигатели «Олимпус» испарили тысячи литров речной воды. Вода стала с шумом заполнять фюзеляж, но потом она остановилась на уровне, при котором «Конкорд» мог держаться на плаву, и наступила тишина. Израильтяне начали поднимать головы.
