Река прокладывает русло - [3]
В конце дня к механикам пришел Лесков. Уставший от конструктивных расчетов Бачулин, зевая, откинулся на стуле. Он любил поболтать, к тому же Лесков был его приятель.
— Ну как? — спросил Бачулин, возвращаясь все к той же теме. — Интересную я вам выдал новость, правда? Ты что скуксился?
Лесков казался мрачнее обычного. От недавнего ликования в нем не осталось и следа. Сухощавое нервное лицо его было насуплено, широкие черные брови грозно сведены к переносице, пальцы непроизвольно постукивали по столу. Бачулин знал Лескова уже три года, но еще ни разу не видел в таком волнении.
— Я от Пустыхина, — сказал Лесков. — Крупно побеседовали. Без всякой дипломатии.
Бачулин оживился:
— Ну? В самом деле? О телеграмме Неделина?
— О телеграмме. Поделились мнениями.
— Очень интересно, Саня! Я ведь тоже толкования Петины слыхал. Он утверждает: нет никакого поворота, все остается по-старому, работаем, как работали.
Лесков гневно взглянул на Бачулина, словно эти возмущавшие его мысли исходили от самого Бачулина.
— Мне он это тоже выложил! Ну, я не постеснялся…
— Ругались?
— Нет, не ругались — объяснились. Иное объяснение хуже ругани.
— Да ты толком, Саня! О чем конкретно?
— Обо всем. Что его проектное задание на завод — очковтирательство, а не новая техника. Что нас он еще может подавить своим авторитетом, а в Москве люди поумнее, там разобрались и постановили: переделывать. И что надо срочно перестраиваться, пока всем нам не дали по шапке.
— При всех такое вывалил? — Бачулин покачал головой. — Сильно, сильно! А он что?
Лесков пожал плечами.
— Ничего. Молчал и посмеивался, потом вскочил и предложил после работы побеседовать наедине. Даже проводил меня до двери, очевидно, чтоб больше я его на людях не разносил.
Бачулин с сочувствием глядел на упрямое, энергичное лицо Лескова. Он всей душой желал приятелю успеха, но страшился трудностей задуманной Лесковым борьбы. Нет, не легко приходится тому, кто открыто встает на Пустыхина.
2
Пустыхин считал дни. До заседания технического совета оставалось трое суток — слишком мало, чтоб переубедить колеблющихся и разгромить противников. Пустыхин не сомневался: драка предстоит крупная, такой, пожалуй, у него еще не бывало — все словно взбесились. Он наметил линию: бороться против тех, кто отвергает любую переделку проекта, как Шур и Шульгин, а еще больше — против тех, кто слишком заносится, как Лесков. Постановление правительства не могло быть детальным, это руководящие указания, конкретизировать их придется на месте. Кто явится на обсуждение с готовой программой переделок, тот окажется сверху — танцевать пойдут от его программы, как от печки. Пустыхин часто говорил: «Счастливые случайности — это явления, тщательно подготавливаемые заранее». Он торопливо работал, дополняя свое старое задание новыми требованиями, мысли его уносились в сторону. Пустыхин улыбался, он обдумывал не только технические аргументы, но и насмешки, злая шутка всегда была верной его помощницей, скоро, скоро он обрушит ее на головы Шуров и Лесковых!
Шур его беспокоил мало: это был старый противник и друг, уже не раз они наступали друг дружке на мозоли. Но от идей Лескова Пустыхин готов был отбрыкиваться обеими ногами. Происходило это не оттого, что он боялся всего нового, как это случалось с другими. В основе его сопротивления лежали более тонкие причины.
Каждый человек имеет заветный «пунктик» — нечто в себе, чем гордится и за что особенно себя уважает. У Пустыхина тоже был такой «пунктик», он не скрывал его, говоря на совещаниях: «Возможно, вы правы, но я инженер средний, я привык так…» И с торжеством называл главное свое качество: ни один из разработанных им проектов не забраковывался, все они были осуществлены на практике. В первый момент — особенно для людей малоопытных — горделивость Пустыхина казалась странной: инженеры для того и проектируют, чтобы проекты осуществлялись, это так же естественно, как естественны люди с нормальным зрением. Пустыхин не спорил, он указывал только, что естественность эта очень редка: нормальное зрение встречается раз на сто случаев, а проектанта, всегда осуществляющего свои проекты, и днем нужно искать с огнем. Пустыхин был таким проектантом. Он не был робким делягой, в каждом его проекте встречалось что-либо новое и своеобразное, у него выработался свой особый почерк, он всегда был на один шаг, но только на один шаг впереди своих товарищей. Этот шаг был неизменно верным. Ошибок Пустыхин не признавал, и не только потому, что за ошибки били. Он развил в себе особое, редчайшее чутье, почти талант — понимание того, что наверняка осуществимо. Если чутье подсказывало ему, что новшество может провалиться, Пустыхин попросту отвергал опасное задание или умело спихивал его на плечи соседей.
Уже с первых слов Лескова Пустыхин решил, что тот требует неосуществимого. Для Пустыхина это означало одно: Лескова нужно осадить. «Завод без людей! — думал он, угрюмо усмехаясь. — Крепенько формулирует. Для газетной статьи подойдет, а в чертеж не уложится!»
И когда Лесков после работы явился в комнату металлургов, между ним и Пустыхиным состоялся откровенный разговор, все поставивший на свои места. Пустыхин для удобства пересел со стула на стол.
На планете в сопряженном с Землей мире гибнет, распадаясь на части, великая империя. Мировая война довершает дело: на Латанию обрушиваются метео- и резонансные удары, союзники отворачиваются от нее, регионы выходят из ее состава… И в этот момент к власти в стране приходят молодые военные и инженеры. Возглавляет их будущий диктатор — полковник Гамов. Трибун и демагог, провокатор и пророк, он не останавливается ни перед чем, чтобы планета пала к его ногам. Что он сделает, добившись абсолютной власти?
Первая книга трилогии Сергея Снегова "Люди как боги" в изначальной, несокращённой редакции, опубликованная в сборнике "Эллинский секрет" в 1966 году.
Во главе звездной эскадры адмирал Эли начинает далекий поход. Умеющие искривлять пространство разрушители сначала не пропускают землян на свои территории, а затем заманивают адмиральский корабль в ловушку. Эли и его друзьям предстоит пройти через множество тяжелых испытаний, ведь найти общий язык с разрушителями почти невозможно. На помощь землянам приходит неведомая третья сила, а затем обладающий огромным могуществом Мозг, мечтающий обрести тело.Три величайших звездных народа нашего уголка Вселенной соединились в братский союз, но где-то в темных туманностях обитает загадочный и могущественный народ — рамиры…
«…Я диктую этот текст в коконе иновременного существования. Что это означает, я объясню потом. Передо мной в прозрачной капсуле, недвижно подвешенной в силовом поле, отвратительный и навек нетленный, покоится труп предателя, ввергнувшего нас в безысходную бездну. На стереоэкранах разворачивается пейзаж непредставимого мира, ад катастрофического звездоворота. Я твердо знаю об этом чудовищном мире, что он не мой, не людской, враждебный…»Третья, последняя часть космической трилогии, начатой книгами «Люди как Боги» и «Вторжение в Персей».
Это первая советская космическая сага, написанная Сергеем Снеговым в 197? году. Помню мальчишками мы дрались за то, кто первый будет читать эту книгу. С нынешней точки зрения она скорее всего выглядит немного наивной, но помните, что это один из краеугольных камней в фундаменте современной русской фантастики. Прочтите ее!…в далеком светлом и прекрасном будущем, где люди подчинили себе пространство и материю, где человечество по-отечески собирает под своим крылом инопланетные расы, вдруг оказывается, что идет вселенская битва — битва не на жизнь, а на смерть.
Звездный флот Земли далекого будущего совершает дальний перелет в глубины Вселенной. Сверхсветовые корабли, «пожирающие» пространство и превращающие его в энергию. Цивилизации галактов и разрушителей, столкнувшиеся в звездной войне. Странные формы разума. Возможность управлять временем… Роман Сергея Снегова, написанный в редком для советской эпохи жанре «космической оперы», по праву относится к лучшим произведениям отечественной фантастики, прошедшим проверку временем, читаемым и перечитываемым сегодня. Интересно, что со времени написания и по сегодняшний день роман лишь единожды выходил в полном виде, без сокращений.
Герои Владислава Владимирова — люди разных возрастов и несхожих судеб. Это наши современники, жизненное кредо которых формируется в активном неприятии того, что чуждо нашей действительности. Литературно-художественные, публицистические и критические произведения Владислава Владимирова печатались в журналах «Простор», «Дружба народов», «Вопросы литературы», «Литературное обозрение» и др. В 1976 году «Советский писатель» издал его книгу «Революцией призванный», посвященную проблемам современного историко-революционного романа.
Геннадий Юшков — известный коми писатель, поэт и прозаик. В сборник его повестей и рассказов «Живая душа» вошло все самое значительное, созданное писателем в прозе за последние годы. Автор глубоко исследует духовный мир своих героев, подвергает критике мир мещанства, за маской благопристойности прячущего подчас свое истинное лицо. Герои произведений Г. Юшкова действуют в предельно обостренной ситуации, позволяющей автору наиболее полно раскрыть их внутренний мир.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эпизод из жизни северных рыбаков в трудное военное время. Мужиков война выкосила, женщины на работе старятся-убиваются, старухи — возле детей… Каждый человек — на вес золота. Повествование вращается вокруг чая, которого нынешние поколения молодежи, увы, не знают — того неподдельного и драгоценного напитка, витаминного, ароматного, которого было вдосталь в советское время. Рассказано о значении для нас целебного чая, отобранного теперь и замененного неведомыми наборами сухих бурьянов да сорняков. Кто не понимает, что такое беда и нужда, что такое последняя степень напряжения сил для выживания, — прочтите этот рассказ. Рассказ опубликован в журнале «Наш современник» за 1975 год, № 4.
В книгу вошли роман «Воскрешение из мертвых» и повесть «Белые шары, черные шары». Роман посвящен одной из актуальнейших проблем нашего времени — проблеме алкоголизма и борьбе с ним. В центре повести — судьба ученых-биологов. Это повесть о выборе жизненной позиции, о том, как дорого человек платит за бескомпромиссность, отстаивая свое человеческое достоинство.
Новый роман грузинского прозаика Левана Хаиндрава является продолжением его романа «Отчий дом»: здесь тот же главный герой и прежнее место действия — центры русской послереволюционной эмиграции в Китае. Каждая из трех частей романа раскрывает внутренний мир грузинского юноши, который постепенно, через мучительные поиски приходит к убеждению, что человек без родины — ничто.