Регионы Российской империи: идентичность, репрезентация, (на)значение. Коллективная монография - [73]
В целом, конструируя систему правосудия для областей Восточной Сибири и Дальнего Востока, комиссия П. М. Бутовского проявила явную недальновидность. Она не предусмотрела, как уже говорилось, выездные заседания для окружных судов в Якутской и Амурской областях «ввиду крайней отдаленности окружных городов» и «полного отсутствия там устроенных дорог». Для выездов Читинского окружного суда Забайкальской области были назначены Верхнеудинск, Троицесавск и Сретенск, а для Владивостокского Приморской области – только Хабаровск (резиденция генерал-губернатора) и село Никольское[530].
Время и обстоятельства сформировали на практике иную картину. К концу первого десятилетия ХХ века в Якутской области окружной суд заседал обыкновенно в трех населенных пунктах, а в 1910 году их количество выросло до шести. Судьи на санях, пароходах и верхом на лошадях добирались до городов Вилюйска (530 верст от Якутска) и Олекминска (657), а также до селений Мархинского (775), Сунтара (867), Нохтуйского (902) и Хачинской инородной управы (961). По закону 3 июня 1911 года на севере области вводился мировой суд[531], что для Якутского окружного суда в качестве съезда мировых судей означало посещение в ближайшей перспективе других дальних поселений. Не скрывая ужаса, глава учреждения В. К. Сальмонович в докладной записке от 18 октября того же года на имя Н. П. Еракова сообщал о намечаемых вдобавок к уже совершаемым выездных сессиях в Верхоленске (900), Булуне (1200) и Средне-Колымске (2315)[532].
Число мест, предназначаемых для выездов Владивостокского окружного суда, также отличалось от запланированного комиссией П. М. Бутовского. По данным на 1910 год, владивостокские судьи вместо двух были вынуждены посещать пять населенных пунктов: Никольск-Уссурийский, Иман, Хабаровск, Николаевск-на-Амуре и пост Александровский на Сахалине[533]. Месторасположение окружного суда в Приморской области усиливало зависимость судебной деятельности от расстояний. Владивосток стоял на крайнем юге вытянутой по меридиану территории, на роль естественного географического центра которой напрашивался Хабаровск. Как раз через последний и проезжали члены окружного суда из Владивостока (716 верст по Уссурийской железной дороге[534]), направляясь в северные районы области. Хабаровску, однако, не хватало железнодорожного сообщения в западном направлении (им могла обеспечиваться скорая связь с Иркутской судебной палатой), но с перспективой ввода в эксплуатацию Амурской железной дороги город становился исключительно привлекательным для размещения крупного судебного учреждения.
Ситуация Забайкальской области также потребовала большей, чем намечалось, командировочной активности окружного суда. Последний на рубеже первого и второго десятилетий ХХ века выезжал из Читы до 30 раз ежегодно, проводя сессии в пяти населенных пунктах[535]. Накануне падения империи учреждение трудилось в режиме 23–25 выездов каждый год. Это количество обуславливалось наличием девяти селений, где суд отправлял правосудие, и систематическим проведением в них примерно по две сессии ежемесячно[536]. Хотя в своей области Чита занимала центральное положение, вопрос осуществления судебной миссии в регионе был также затруднен из‐за сложного географического ландшафта и бездорожья. Горные хребты и бескрайняя тайга, которые лишь узкой полосой пронизывал комфортный для передвижения Транссиб, делали многие местности труднодоступными. Характерное описание состояния сухопутных путей сообщения около города Баргузин на северо-западе области оставил мировой судья 20‐го участка М. Ф. Чапас: «Эти тракты – не дороги в прямом смысле этого слова, а узенькие тропы, составляющие следы от конских копыт; езда по ним возможна только верховая и притом шагом, самое большое – ступью или переступью»[537]. Недаром в 1913 году возникла идея создать на западе территории еще один окружной суд, в Верхнеудинске, сделав судебную систему ближе к населению дальних районов, в том числе Баргузинского уезда[538].
Бурная командировочная деятельность сибирских окружных судов, сопряженная с необходимостью преодолевать гигантские расстояния, определялась установкой власти на централизацию и предписанием соотносить локализацию судебных структур с административным центром.
Сформировавшаяся таким образом практика создавала тяжелейшие для осуществления правосудия условия и вызывала значительные нарушения, которые наносили ущерб скорости и законности судопроизводства. При этом задача приблизить суд к сибирякам отнюдь не была реализована. К примеру, на выездных сессиях Тобольский и Томский окружные суды не рассматривали апелляционные производства, назначая их к слушанию исключительно в губернских городах[539]. В разных углах Сибири замечалась практика формирования выездных составов окружных судов с привлечением местных мировых судей
