Регионы Российской империи: идентичность, репрезентация, (на)значение. Коллективная монография - [32]
Рассмотрение того, как местные власти решали вопросы применительно к выстраиванию иерархической вертикали путем наложения друг на друга разных социальных полей, позволяет обнаружить формы коллективности, складывавшиеся в рамках (или даже помимо) традиционного сословного и конфессионального единства. Эта же перспектива дает возможность увидеть в действии формы продвижения конкретных людей или групп.
Предсказуемо самыми легкими оказались для региональной администрации вопросы, связанные с обозначением места дворянского сословия. Здесь повсеместно ставка делалась на указание высокого статуса и сословное единство. Так, например, губернские власти не испытывали сложностей с определением того, как следовало соположить социальное и территориальное. Вопрос о том, где в шествии должны были размещаться уездные предводители дворянства – в уездной или в губернской части, был решен везде одинаково в пользу второй установки[197]. Дежурства у гроба монарха повсеместно организовывались с опорой на принцип дворянской солидарности. Мы не найдем в источниках случаи разделения свиты и местных дворян: представители княжеских, графских, баронских и просто известных дворянских родов шли в шествии или дежурили ночью у гроба покойного Александра I рядом с потомками куда менее именитых фамилий. Так, Волконские, Голицыны, Строгановы, Тютчевы и Загряжские оказывались рядом с Дренякиными, Кокошкиными, Чепынниковыми, Кологривовыми и Шкуриными, а офицеры лейб-гвардии – вместе с чинами, например, Чугуевского уланского или Рыльского пехотного полков[198].
Попытки сформировать среду социальной солидарности в контексте прощания с покойным монархом можно отметить и применительно к представителям других социальных слоев и страт. Описания региональных шествий достаточно часто указывали на приезжих (как правило, дворян, офицеров или купцов), которым было позволено войти в процессию. Так, в Харькове к церемонии присоединились «посторонние» (не проживающие на указанной территории) священники и «приезжие» офицеры[199], в Орле – оказавшиеся в это время в городе священники других епархий[200], а в Изюме – «иногородное купечество»[201].
Аналогичные установки можно заметить и применительно к низшим социальным слоям. Описания шествий многократно фиксировали, что «народ отпрягал лошадей и вез [колесницу с гробом Александра I] на себе»[202]. Материалы, направлявшиеся императору, именовали таких людей не крестьянами или кантонистами, кем они в большинстве своем были, а «гражданами» или «жителями»[203], встраивая их таким образом в общественную среду, осмысленную как нечто цельное. Примечательно в отношении форм коллективности и решение курского дворянства дать после проводов монаршего кортежа обед для бедных на 1000 человек. Источники отдельно оговаривают, что эта «услуга для них (бедных. – Прим. авт.) исполнилась самим дворянством, губернским и уездным предводителями и губернатором»[204].
Картина всеобщего единения у гроба почившего монарха, эмоционально описываемая в «Журнальных записках о печальном шествии», впрочем, была лишь одной стороной медали. Проговорки или даже прямые констатации, содержащиеся в источниках, вскрывают историю конфликтов, противоречий или борьбы за символический капитал, развернувшуюся в целом ряде шествий зимы 1826 года. Наиболее выразительными в этом отношении оказываются случаи Харькова и Новгорода.
Согласно сохранившимся источникам, церемония в административном центре Слободско-Украинской губернии прошла при полном доминировании дворянства и чинов Харьковского учебного округа. Если в Орле и Курске дворяне шли в середине процессии, оставив более статусные места людям чиновным – архитектору и землемеру, чинам гражданского и уголовного судов и казенной палаты[205], то в Харькове они размещались в самой значимой части шествия, почти у гроба[206]. При этом на втором месте после гражданского губернатора здесь оказался попечитель Харьковского учебного округа. Как уже упоминалось, церемонии предшествовал острый конфликт между губернским предводителем дворянства и руководством учебного округа и ряда учебных заведений. Однако, вопреки утверждениям Н. И. Шенига, члены советов кадетского корпуса и Института благородных девиц, а также попечитель учебного округа оказались в церемонии не на одном уровне с дворянами, а даже выше последних[207].
Судя по описанию, собственно Харьковский университет – профессора, университетские чиновники и студенты во главе с ректором – не имел к этому конфликту никакого отношения и не смог воспользоваться статусом, отвоеванным для себя попечителем учебного округа и членами советов. Если последние оказались на символической вершине власти, то университет получил не слишком завидное место в шествии – между чиновниками врачебной управы и учителями гимназии[208].
Слободско-Украинская губерния оказалась единственной территорией, где ко встрече Печального кортежа на границе губернии не вышли священнослужители. Сопровождавший останки покойного императора В. В. Орлов-Денисов отмечал, что «Слободской украинской епархии Преосвященный епископ Павел… встретил печальное шествие на границе своей паствы в г. Славянске» и «сопутствовал его до конца Епархии»
Третье издание руководства (предыдущие вышли в 2001, 2006 гг.) переработано и дополнено. В книге приведены основополагающие принципы современной клинической диетологии в сочетании с изложением клинических особенностей течения заболеваний и патологических процессов. В основу книги положен собственный опыт авторского коллектива, а также последние достижения отечественной и зарубежной диетологии. Содержание издания объединяет научные аспекты питания больного человека и практические рекомендации по использованию диетотерапии в конкретных ситуациях организации лечебного питания не только в стационаре, но и в амбулаторных условиях.Для диетологов, гастроэнтерологов, терапевтов и студентов старших курсов медицинских вузов.
Этот учебник дает полное представление о современных знаниях в области психологии развития человека. Книга разделена на восемь частей и описывает особенности психологии разных возрастных периодов по следующим векторам: когнитивные особенности, аффективная сфера, мотивационная сфера, поведенческие особенности, особенности «Я-концепции». Особое внимание в книге уделено вопросам возрастной периодизации, детской и подростковой агрессии.Состав авторского коллектива учебника уникален. В работе над ним принимали участие девять докторов и пять кандидатов психологических наук.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Семейное право».Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Семейное право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Налоговое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Налоговое право» в высших и средних учебных заведениях.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Трудовое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Трудовое право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Международные экономические отношения».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Международные экономические отношения» в высших и средних учебных заведениях.
Книга «Атлантида. В поисках истины» состоит из пяти частей. Перед вами четвертая часть «Истина рядом». Название части присутствует в основном заголовке потому, что является ключевой. Собственно, с размышлений главного героя Георгия Симонова о личности Христа книга начинается, раскрывая своё содержание именно в четвертой части. Я не в коей мере не пытаюсь оспорить историю, довести её своими фантазиями до абсурда, а лишь немного пофантазировать, дать какие-то логические объяснения с помощью экспорта в неё инородного объекта из будущего.
Книга посвящена археологическим кладам, найденным в разное время на территории Московского Кремля. Сокрытые в земле или стенах кремлевских построек в тревожные моменты истории Москвы, возникавшие на протяжении XII–XX вв., ювелирные изделия и простая глиняная посуда, монеты и оружие, грамоты времени московского князя Дмитрия Донского и набор золотых церковных сосудов впервые в русской исторической литературе столь подробно представлены на страницах книги, где обстоятельства обнаружения кладов и их судьба описаны на основе архивных материалов и данных археологических исследований.
Работа посвящена одной из актуальных тем для отечественной исторической науки — Второй пандемии чумы («Черной смерти») на территории Золотой Орды и прилегающих регионов, в ней представлены достижения зарубежных и отечественных исследователей по данной тематике. В работе последовательно освещаются наиболее крупные эпидемии конца XIII — первой половины XV вв. На основе арабо-мусульманских, персидских, латинских, русских, литовских и византийских источников показываются узловые моменты татарской и русской истории.
Представленная монография затрагивает вопрос о месте в русско- и церковно-ордынских отношениях института киевских митрополитов, столь важного в обозначенный период. Очертив круг основных проблем, автор, на основе широкого спектра источников, заключил, что особые отношения с Ордой позволили институту киевских митрополитов стать полноценным и влиятельным участником в русско-ордынских отношениях и занять исключительное положение: между Русью и Ордой. Данное исследование представляет собой основание для постановки проблемы о степени включенности древнерусской знати в состав золотоордынских элит, окончательное разрешение которой, рано или поздно, позволит заявить о той мере вхождения русских земель в состав Золотой Орды, которая она действительно занимала.
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
Сэкигахара (1600) — крупнейшая и важнейшая битва самураев, перевернувшая ход истории Японии. Причины битвы, ее итоги, обстоятельства самого сражения окружены множеством политических мифов и фальсификаций. Эта книга — первое за пределами Японии подробное исследование войны 1600 года, основанное на фактах и документах. Книга вводит в научный оборот перевод и анализ синхронных источников. Для студентов, историков, востоковедов и всех читателей, интересующихся историей Японии.
В апреле 1920 года на территории российского Дальнего Востока возникло новое государство, известное как Дальневосточная республика (ДВР). Формально независимая и будто бы воплотившая идеи сибирского областничества, она находилась под контролем большевиков. Но была ли ДВР лишь проводником их политики? Исследование Ивана Саблина охватывает историю Дальнего Востока 1900–1920-х годов и посвящено сосуществованию и конкуренции различных взглядов на будущее региона в данный период. Националистические сценарии связывали это будущее с интересами одной из групп местного населения: русских, бурят-монголов, корейцев, украинцев и других.
Коллективизация и голод начала 1930-х годов – один из самых болезненных сюжетов в национальных нарративах постсоветских республик. В Казахстане ценой эксперимента по превращению степных кочевников в промышленную и оседло-сельскохозяйственную нацию стала гибель четверти населения страны (1,5 млн человек), более миллиона беженцев и полностью разрушенная экономика. Почему количество жертв голода оказалось столь чудовищным? Как эта трагедия повлияла на строительство нового, советского Казахстана и удалось ли Советской власти интегрировать казахов в СССР по задуманному сценарию? Как тема казахского голода сказывается на современных политических отношениях Казахстана с Россией и на сложной дискуссии о признании геноцидом голода, вызванного коллективизацией? Опираясь на широкий круг архивных и мемуарных источников на русском и казахском языках, С.
Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.
В начале 1948 года Николай Павленко, бывший председатель кооперативной строительной артели, присвоив себе звание полковника инженерных войск, а своим подчиненным другие воинские звания, с помощью подложных документов создал теневую организацию. Эта фиктивная корпорация, которая в разное время называлась Управлением военного строительства № 1 и № 10, заключила с государственными структурами многочисленные договоры и за несколько лет построила десятки участков шоссейных и железных дорог в СССР. Как была устроена организация Павленко? Как ей удалось просуществовать столь долгий срок — с 1948 по 1952 год? В своей книге Олег Хлевнюк на основании новых архивных материалов исследует историю Павленко как пример социальной мимикрии, приспособления к жизни в условиях тоталитаризма, и одновременно как часть советской теневой экономики, демонстрирующую скрытые реалии социального развития страны в позднесталинское время. Олег Хлевнюк — доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института советской и постсоветской истории НИУ ВШЭ.