Рэдволл - [29]

— Х-рр, четыре вира, четыре майна. Эй, Уолт, Доби, эта, кажись, смахивает на ту, что нашла ваша бабка в ветхом остроге?

— О чем это он? — спросил Матиас.

Мафусаил шепотом растолковал ему слова крота:

— Он сказал, что четвертая ступенька сверху — одновременно четвертая и снизу. Потом он обратился к двум другим кротам — Уолту и Доби. По всей видимости, их бабушка когда-то нашла такую же ступеньку в какой-то старой крепости. Да, кроты очень сообразительные, и, думаю, они сумеют нам помочь.

Прежде чем что-либо сказать, братья кроты почтительно поклонились Кротоначальнику:

— Пр-равда, сэр-р.

— Наша бабка таких много открыла.

— Да, откр-рыла. Не надо ни ковыр-рять, ни долбить, только подчистить, подмазать да повер-рнуть. Мафусаил объяснил Матиасу:

— Их бабушка, похоже, считалась знатоком подобных тайников. Она не раскапывала и не долбила их, а каким-то образом поворачивала.

Кротоначальник извлек из своего чемоданчика с инструментами широкую щетку и принялся чистить ею стыки между ступенями. Вскоре обнаружилось, что средняя ступень не составляет единого целого с остальными, но искусно пригнана к ним. Когда пыль была сметена, все увидели тонкий, не толще волоса, шов.

Затем Кротоначальник, порывшись в своих инструментах, вынул жестянку с жиром и тонкий лом, один конец которого был расплющен. Обильно обмазав третью ступень жиром, крот вставил плоский конец лома в стык между пятой и четвертой ступенями и сильным ударом загнал лом между плитами. Используя лом как рычаг, он одним быстрым движением выдвинул четвертую ступень на дюйм вперед — под ней открылся черный проем.

Удовлетворенно хмыкнув, Кротоначальник подозвал своих помощников:

— Кроты, возьмемся-ка за эту ступеньку. Вонзив мощные когти между ступенями, артель кротов дружно потянула и запела в такт:

Подналяжем, нам не лень, — Э-э-эх! — по маслицу ступень!

На глазах пораженных мышей каменная плита плавно выдвинулась вперед, скользя по смазанному жиром камню. В глубину темного проема уходила лестница.

*5*

Старая лисица Села нараспев бормотала свои заговоры и заклинания, время от времени приплясывая вокруг постели больного. Но Клуни было не так-то легко одурачить.

Он наблюдал, как лисица, приговаривая заклинания, брызгает на подушку отваром «волшебных трав», и думал: «Обычный обман: пляски и бессмысленные заклинания. Для чего ей нужны все эти глупости, ведь она и без того хороший лекарь?»

Села смазала раны Клуни целебными мазями и наложила припарки из трав. Аккуратно перевязав раны, она приготовила снотворное зелье.

Клуни не раз прибегал к услугам лекарей и сразу понял, что Села из лучших, а нелепое бормотание, приплясывание и ужимки служат лишь для того, чтобы вызвать большее уважение, произвести более сильное впечатление на пациентов.

Селу никогда не пускали в ворота аббатства, но она не сомневаюсь когда армия Клуни возьмет Рэдволл, там найдется столько сокровищ, что хватит до конца жизни.

Зелье Селы быстро подействовало, и Клуни, убаюкиваемый ее пением и бормотанием, начал засыпать. Знай он, что у старой лисы на уме, он вскочил бы как ошпаренный!

Села была предателем по натуре. С того самого момента, как она вошла в лагерь, ее зоркие желтые глаза не переставая бегали по сторонам. Села уже успела сосчитать всех годных для боя крыс, ласок, горностаев и хорьков. От ее глаз не укрылся и отряд крыс, подгрызающих высокий тополь. И дураку ясно: это будущий таран. Кроме того, Села понимала, что день штурма наступит не раньше чем через три недели — ведь она сама назначила Клуни такой срок выздоровления.

Лисица увидела, что единственный глаз Клуни закрылся — зелье подействовало. Она обернулась к вооруженным крысам, стоявшим на страже у постели больного, и зашептала повелительным тоном:

— Вашему хозяину нужен полный покои. И не разрешайте ему вставать, когда он проснется. А теперь, прошу прощения… — И она быстро пошла к дверям.

Черноклык и Краснозуб тотчас преградили ей путь:

— Куда это ты направилась, лисица?

Села облизнула губы, стараясь говорить вежливо, но убедительно:

— В свою нору — пополнить запасы трав, если, конечно, вы хотите, чтобы я и дальше лечила вашего предводителя.

Краснозуб легонько ткнул ее копьем:

— Клуни приказал, чтобы ты все время оставалась здесь, пока он не пойдет на поправку. Села изобразила недоуменную улыбку:

— Но, уважаемые крысы, что же я могу сделать без моих трав и кореньев?

Черноклык грубо отпихнул ее от двери:

— Сядь. Никуда ты не пойдешь. Лисе волей-неволей пришлось подчиниться. Она задумалась.

— Хорошо, тогда позвольте выйти хотя бы во двор. Мне нужно подышать свежим воздухом, а за нужными мне травами я могу послать своего помощника.

Краснозуб был непоколебим:

— Хозяин сказал, что ты должна все время оставаться здесь.

Села хитро улыбнулась. Она знала, чем их пронять. Состроив озабоченную мину, лиса сокрушенно покачала головой:

— Тогда скажите мне ваши имена, чтобы я могла сообщить их Клуни, когда он проснется от боли, с воспаленными ранами. Он, без сомнения, захочет выяснить, кто помешал мне его лечить.

Уловка сработала. Две крысы пошептались между собой, и Краснозуб обернулся к Селе: