Реальная угроза - [96]

Но так происходило в обычных условиях. В нашем случае всё было гораздо запутаннее — и одновременно проще. Сначала бой на подступах к системе — по одним правилам. Затем планетарная оборона — совсем по другим. Тут уже и мы лишимся возможности маневрировать в вакууме, а сражение будет продолжаться без перерыва, сколько потребуется для полной победы одной из сторон.

— Я тоже над этим задумывался, — заметил я. — На примере моего «Ориона». Три постоянных пилота, конечно, мало. Девять — необходимо при длительных полётах. А в пределах системы, действительно — для корвета хватит и шести штатных пилотов. Две группы по три человека.

— Вернее, три группы по два, — уточнил Павлов. — Штурман и навигатор. Это для несения дежурств. Если понадобится передислоцировать корабль в другое место, вызывается ещё один пилот и занимает место за пультом погружения. В нештатных ситуациях экстренное погружение может произвести любой из двух дежурных пилотов. Или капитан, если он на мостике. Или старший помощник. В боевой обстановке или во время учений активизируется пульт помощника штурмана, формируется основная группа из четырёх пилотов, а двое оставшихся служат резервом. При планетарной обороне опять возвращаемся к схеме «три по два». По-моему, для корвета нормально.

— Совершенно согласен с вами, кэп, — ответил я. — Кстати, вы случайно не знаете, на кого я могу рассчитывать в пополнение моей лётной команды?

— А ты сам посуди, кого тебе могут дать. Ты берёшь первым пилотом Вебера — классного профессионала. Купер и Дэвис у тебя довольно опытные лётчики, Прайс тоже ничего, да и Элис уже поднабралась опыта. Поэтому с большой долей вероятности я могу спрогнозировать, что две оставшиеся вакансии займут молодые мичманы, только что прошедшие полугодичную стажировку. Это не пугает тебя?

Я пожал плечами:

— С какой стати? Ведь я сам не так давно закончил колледж. Определю ребят в пары к опытным пилотам — Дэвис и Веберу. Под их руководством… — Тут я осёкся, сообразив, что таким образом третью пару составят Элис и Кортни, чего мне совсем не хотелось. — Впрочем, нет. Вебер эриданец, а новичкам будет легче сработаться с соотечественниками — Дэвис и Прайс.

— Только ли в этом причина? — спросил Павлов, мигом раскусив меня.

Я покраснел.

— А Вебер с Элис составят Первую группу, — объяснил я, словно оправдываясь. — По правилам, она должна быть самой сильной.

Павлов усмехнулся:

— Ладно, аргумент убедительный. Между прочим, Александр, ты можешь не стесняться и смело готовить представление о производстве Элис в суб-лейтенантское звание. Мичманы в ютландском флоте — это те пилоты, кто ещё не набрал шестисот часов лётной вахты на штатных постах. А у Элис, считая полтора месяца на «Марианне» и четыре — на «Орионе», получается свыше тысячи двухсот часов чистого лётного времени.

— Спасибо за совет, — благодарно сказал я. — Меня уже посещала эта мысль, но я боялся, что… ну, что это воспримут как протекционизм.

— Никакого протекционизма, — заверил меня Павлов. — Элис хороший пилот, я горжусь ею. Тобой я тоже горжусь, но в твоём профессиональном росте я не чувствую своей заслуги. Ты поступил к нам уже зрелым лётчиком и не нуждался ни в каком обучении. А вот с Элис и мне, и Томассону, и Яне пришлось поработать. И я рад, что наши усилия не пропали даром. Элис умна, талантлива, сообразительна, у неё сильно развита интуиция. А что ещё немаловажно — она спокойна, собрана, уравновешена и уверена в себе. Редкие качества для девушки с таким непростым детством.

— О чём вы? — спросил я.

Павлов был удивлён:

— Она тебе не рассказывала? Вот это плохо. Поступая в колледж, а потом и в Астроэкспедицию, Элис представила все документы, ничего не скрывая о себе. — Он помолчал, видимо, взвешивая в уме все «за» и «против». — В ваших семейных отношениях это ваше личное дело, но как её командир ты обязан всё знать. Я распоряжусь, чтобы тебе переслали копии её документов — перед вашим отлётом на Вавилон этого не сделали из-за большой спешки, ведь Элис зачислили в команду чуть ли не в последнюю минуту. А вкратце суть такова: в пятнадцатилетнем возрасте она проходила курс психологической реабилитации. У неё были… ну, некоторые проблемы с отцом.

Я остановился, как вкопанный.

— О, дьявол!.. Это то, что я думаю?

— Да. Это отвратительно, но встречается не так и редко. Хуже всего для Элис было то, что её мать обо всём догадывалась, но закрывала на это глаза. Когда дочь жаловалась на отца, она отказывалась её слушать и называла бессовестной лгуньей. В конце концов Элис сама обратилась в социальную службу, но попросила не доводить дело до суда и не раздувать публичный скандал, который поставил бы крест на её мечтах о карьере пилота. В итоге родителей Элис тихо-мирно приструнили, сама она целый год ходила к психологу, а при поступлении в колледж подверглась тщательной психиатрической экспертизе, которая не выявила у неё никаких отклонений от нормы. Гм, кроме ориентации на девушек — но это уже давно не считается отклонением. — Павлов достал новую сигарету и опять закурил. — Вообще-то случай нетипичный. Обычно такие дети, даже при полной психологической реабилитации, получают противопоказания к профессиям, которые подпадают под категорию экстремальных. Но Элис проявила недюжинную силу воли и твёрдый характер.