Разведка и контрразведка США (с конца XVIII века и до наших дней) - [40]

Попытка связать воедино терроризм и деятельность радикальных политических движений, предпринятая Бюро расследований в связи с терактом в Чикаго, вполне объяснима и понятна. В начале XX века террористические акты в США не носили массовый характер, рассматривались скорее как чрезвычайные происшествия и не вызывали серьезной озабоченности у политического руководства. Успех или неуспех спецслужбы в расследовании теракта оценивался лишь общественностью и непосредственными руководителями сыщиков из Бюро расследований. Политическое руководство страны на подобные события реагировало вяло.

Куда больше политический истеблишмент США волновала проблема радикализма. Увязывание террористического акта и деятельности радикалов поднимало проблему на совершенно иной уровень. Будучи привлеченным к расследованию деятельности радикальных политических организаций, Бюро стремилось продемонстрировать с одной стороны чрезвычайную опасность «нелояльных» граждан, которые не только выступают с антиправительственными лозунгами, но и готовы перейти к решительным действиям, направленным против правительства Соединенных Штатов, с другой стороны Бюро расследований получало шанс продемонстрировать свою эффективность в борьбе с радикалами. Тем не менее, убедить конгрессменов в том, что терроризм это всего лишь разновидность экстремистской деятельности радикалов, Бюро расследований не удалось. Проблему взрывов в публичных местах решено было рассматривать не как частный случай деятельности радикалов, а как самостоятельное противоправное явление.

По инициативе Генерального Атторнея Митчелла Палмера, 28 апреля 1919 года обязанности по расследованиям, связанным с посылкой взрывных устройств, были возложены на два ведомства: министерство почтовой службы и Бюро расследований[223]. При этом министерство почтовой службы отвечало за розыск взрывных устройств, посылаемых с почтовыми отправлениями а на Бюро расследований была возложена обязанность по розыску лиц, которые посылали правительственным чиновникам или частным лицам по почте или с посыльным взрывные устройства.

Несмотря на предпринятые меры, подобные преступления продолжали совершаться с пугающим постоянством и вскоре приобрели общенациональный масштаб[224]. Воспользовавшись растущей общественной озабоченностью проблемой терроризма и серьезным вниманием прессы к проводимым детективами ведомства расследованиям по фактам взрывов, в Бюро расследований решили вновь попытаться увязать террористические акты с радикалами, на борьбу с которыми правительство куда более охотно выделяло средства, чем на расследования взрывов. В совершении серии террористических актов, как и ранее во время расследования теракта в Чикаго в 1918 году, были обвинены радикалы, которые по мнению официальных лиц из Бюро, стремились физически устранить должностных лиц Федерального правительства для того, чтобы свергнуть само правительство[225].

В подтверждение своей позиции они привели не выводы экспертов и доказательства, добытые детективами, а «логические» рассуждения своих руководителей, которые обвинили во взрывах левых радикалов лишь на том основании, что некоторые из взрывных устройств были посланы непосредственно перед 1 Мая, а другие непосредственно после него. При этом они даже не попытались объяснить, почему значительное количество взрывных устройств было послано в июне. Не вписывался в предложенную Бюро расследований версию также тот факт, что многие из официальных лиц, которым были посланы взрывные устройства, подозревались в симпатиях к радикалам[226]. Не отвечал официальной версии также тот факт, что несколько взрывных устройств было послано мелким бизнесменам, чья смерть никак не могла иметь какое-либо политическое значение для революционно настроенных радикалов[227].

Тем не менее в Бюро расследований продолжали придерживаться той точки зрения, что посылка взрывных устройств – дело рук радикалов. По донесениям детективов Бюро, им стали известны факты причастности радикальных организаций ко взрывам. Сотрудники нью-йоркского отделения Бюро сообщили даже, что по их мнению штаб террористической организации находится в Нью-Йорке. Тем не менее взрывы продолжались. Взрывное устройство было подложено даже в резиденцию Генерального Атторнея А. Митчелла Пальмера[228].

Бюро расследований проводило обыски в домах членов радикальных организаций, устанавливало наблюдение за радикалами и за их семьями, но все эти мероприятия не дали положительных результатов[229]. Не дали положительных результатов и кадровые перестановки в Бюро. Несмотря на назначение новым руководителем Бюро В. Дж. Флинна, расследование не сдвинулось с мертвой точки[230]. После его замены на Дж. Бернса и назначением его заместителем Дж. Эдгара Гувера, результат остался прежним[231]. Никаких доказательств о причастности ко взрывам радикальных организация получено не было.

Причины неудач, которыми закончились антитеррористические мероприятия, проводившиеся Бюро расследований, в значительной мере скрывались в подходах, практиковавшихся в Бюро при проведении антитеррористических расследований. По своей методике это были чисто полицейские акции. Они начинались лишь по факту совершенного террористического акта и носили выраженный уголовно-процессуальный характер. Бюро расследований пыталось бороться с терроризмом, действуя не как спецслужба, а как полицейское ведомство. Целью расследований являлось не внедрение в террористическую организацию своих людей с целью ее разложения изнутри, не добывание информации о планах террористов с целью предотвращение возможных террористических акций, а лишь поиск и последующее привлечение к уголовной ответственности виновных по факту уже совершенных преступлений.