Разведчики - [16]
А наиболее удачный поиск? Наверное, поиск зимой сорок пятого года, в Польше. Комдив, генерал-майор, приказал немедленно добыть «языка», мол, позарез нужен, и со всех полков в поиск пошли разведгруппы. Меня вызвал к себе Максимов: «Так вот, сукин сын, чтобы без «языка» не возвращался! Приказ комдива!»
Пошли впятером в час ночи на участке первого батальона, договорились, что дадим сигнал по возвращении – два выстрела из пистолета. Надели белые маскхалаты, добрались до немцев и залегли на морозе в засаде, до немцев еще метров сто, выбираем подход, в надежде «достать» кого-нибудь из немецкой траншеи, одним словом, все идет по старому избитому и проверенному сценарию. Вдруг видим три тени, сначала идут в рост, а потом поползли в сторону наших окопов. В воздухе сразу зависли несколько осветительных ракет. Кто-то их них нас заметил, немцы стали стрелять по нам, мы открыли ответный огонь и сразу кинулись к ним. Один из немцев ранен в ягодицу, второй в руку, а третий прошит автоматной очередью, видно, что не жилец, и я его добил из пистолета. Подхватили раненых немцев и потащили к себе, а там «нейтралка» метров семьсот, с двух сторон поднялась стрельба, настоящее светопреставление. Мы спрятались за каким-то бугорком, перевязали раненых немцев и все-таки без потерь выбрались к своим. Уже в нашей траншее налили одному из «языков», офицеру, немного водки, мол, «пей давай! согрейся!», а он отказывается, боится чего-то. Один из разведчиков выпил эту водку на глазах у пленного, и тогда немец тоже «причастился», хлебнул водочки.
Отправили «языков» в штаб дивизии, и уже на следующий день моим разведчикам вручили по ордену Красной Звезды, но мне тогда никакого ордена не дали. Оказывается, немец-офицер дал очень ценные сведения о расположении танковой дивизии, стоящей без горючего на нашем участке.
А что Вас командир полка так «ласково» назвал?
А он ко мне всегда так обращался – «сукин сын». Я как-то в Польше его ППЖ на трофейном мотоцикле прокатил по плацдарму, и кто-то из старших офицеров посмеялся над полковником, мол, ты старый хрыч, а молодой лейтенант с твоей бабой катается, гляди, еще отобьет у тебя девку. И тут началось, после этого Максимов меня с трудом терпел и, возможно, даже ждал, когда я на тот свет отправлюсь.
Из всех Ванек-взводных, находившихся в полку, только командир взвода разведки постоянно в контакте с комполка, получает от него задачу, докладывает о выполнении. Да еще у нас в полку штатного переводчика не было, так что на допросах пленных переводил обычно я. В затишье взвод разведки охранял штаб полка и полковое знамя, и вновь я поневоле постоянно Максимову мозолил глаза.
И на Одере терпение Максимова кончилось, и он решил от меня избавиться. Мы были выведены в тыл, где тренировались перед предстоящим наступлением. Ширина Одера вообще-то не больше двух сотен метров, но немцы открыли дамбы, и река разлилась на 4 километра. На тренировке присутствовал командир дивизии и представитель разведотдела подполковник Соколов. На тренировках мой разведвзвод имитировал захват плацдарма, переправились на двух автомобилях-амфибиях по 16 человек в каждой, через широкое озеро, и пошли дальше, а там три километра сплошного болота. Дошли до заранее оговоренной на учениях точки – задача выполнена, мои солдаты устали и измотались, как последние собаки, и я отпустил их в расположение взвода, а сам пошел к штабу полка, где должен был состояться разбор учений. Подхожу к штабу, и тут на меня Максимов набросился: «Где взвод?» – «Отпустил». – «Сукин сын! Твою мать! Кто тебе разрешил?! Комдив приказал повторить переправу! Да я тебя!..» И приказал комполка снять меня с командования разведвзводом и турнуть из полка. Подполковник Соколов при всем этом скандале присутствовал и встал на мою защиту: мол, до Берлина осталось 70 километров, дайте лейтенанту спокойно довоевать, но Максимов был непреклонен и потребовал, чтобы я на месте написал какую-то бумажку – что-то вроде «рапорта с просьбой о переводе. На мое место тут же прислали штабного старшего лейтенанта, но он вернулся уже через полчаса и сказал: «Я к этим бандитам больше не пойду, хоть под трибунал отдавайте. Они мне угрожают, говорят: Да ты кто такой? да мы тебя сразу пристрелим!» И сразу за ним в штаб полка пришли шесть моих разведчиков, все те, кто имел звание старшины, и обратились к комполка: «Товарищ полковник, если лейтенанта не вернете, то мы уйдем из взвода разведки в стрелковые батальоны. Считайте, что у вас разведки нет. И штрафной нас пугать – только время зря терять на разговоры». Максимов вообще озверел от такой наглости, заорал: «Вон отсюда! И ты, сукин сын, тоже!».. Шутов с замполитом его потом успокоили, приходит ко мне ПНШ-2 Дмитриев и сказал, что полковник отменил свой приказ, и я остаюсь во взводе разведки… Максимов больше меня в открытую не доставал, я повода не успел дать, служить под его командованием мне оставалось совсем немного. И после штурма здания полиции Берлина, где мой взвод потерял 2/3 разведчиков убитыми, когда Максимов узнал, что я лично расстрелял всех пленных офицеров, то меня не арестовали за самосуд. А может, просто не успели, поскольку я угодил с ранением в голову в госпиталь, и когда меня выписали, то дивизия уже отправилась на Восток. Но когда в мою новую часть, в 150-ю СД, прислали из моей бывшей 265-й СД характеристику, подписанную командиром полка Максимовым, то там были следующие слова: «…морально разложившийся офицер, замечен в пьянках с личным составом взвода….» и так далее, «только самое хорошее», хотя я никогда на фронте не пил, да и мои разведчики сильной любовью к спирту не отличались, по крайней мере перед поиском никто во взводе стаканами водку не пил.
Уникальная энциклопедия ведущих военных историков. Первый иллюстрированный путеводитель по Великой Отечественной. Полная история войны в одном томе.Великая Отечественная до сих пор остается во многом «неизвестной войной» – сколько ни пиши об отдельных сражениях, «за деревьями не разглядишь леса». Уткнувшись в холст, видишь не картину, а лишь бессмысленный хаос мазков и цветных пятен. Чтобы в них появился смысл и начало складываться изображение, придется отойти хотя бы на пару шагов: «большое видится на расстояньи».
Они прошли через самые страшные бои Великой Отечественной, но на их счету нет убитых — только спасенные жизни. Руки у них по локоть в крови — но их поминают добрым словом, за них молятся, их именами называли детей тысячи спасенных ими солдат. Они сами не раз рисковали головой, работая под огнем, каждый из них вытащил с того света сотни наших бойцов, благодаря их подвигу вернулись в строй миллионы.Ветераны знают, что настоящий ад — даже не на передовой, а в санбатах, лазаретах и фронтовых госпиталях, где человеческая боль и весь ужас войны предстают в предельно сгущенном, концентрированном виде.
Идя в атаку, они не кричали ни «Ура!», ни «За Родину! За Сталина!». Они выполняли приказ любой ценой, не считаясь с потерями. А те, кто выжил, молчали о своем военном прошлом почти полвека… В этой книге собраны воспоминания ветеранов, воевавших в штрафбатах и штрафных ротах Красной Армии. Это — «окопная правда» фронтовиков, попавших под сталинский приказ № 227 «Ни шагу назад!», — как командиров штрафных частей, так и смертников из «переменного состава», «искупивших вину кровью».
Два бестселлера одним томом! Лучший памятник советским противо-танкистам! В данном издании книга Артема Драбкина «Я дрался с Панцерваффе» впервые дополнена мемуарами П. А. Михина, прошедшего с боями от Ржева до Праги и Порт-Артура.«Ствол длинный, жизнь короткая», «Двойной оклад — тройная смерть», «Прощай, Родина!» — все это фронтовые прозвища артиллеристов орудий калибра 45,57 и 76 мм, которые ставили на прямую наводку сразу позади, а то и впереди порядков пехоты. Именно на них возлагалась смертельно опасная задача — выбивать немецкие танки.
22 июня 1941 года.Этот день навсегда обозначен в отечественных календарях черным траурным цветом.Это — одна из самых страшных дат в нашей истории.Это — день величайшей военной катастрофы.Как такое могло случиться? Почему врагу удалось застать СССР врасплох? Почему немецкой авиации позволили в первый же день войны безнаказанно расстрелять на аэродромах сотни наших самолетов, а многочисленные дивизии РККА были смяты и разгромлены в считаные недели? Как случилось, что колоссальная военная машина Советского государства дала сбой в самый ответственный момент?Подробная, по часам и минутам, хроника трагических событий 22 июня 1941 года и анализ причин разгрома, воспоминания ветеранов и свидетельства очевидцев трагедии — в первом совместном проекте самых популярных отечественных историков Артема Драбкина и Алексея Исаева.
Десантники и морпехи, разведчики и артиллеристы, летчики-истребители, пехотинцы, саперы, зенитчики, штрафники – герои этой книги прошли через самые страшные бои в человеческой истории и сотни раз смотрели в лицо смерти, от их безыскусных рассказов о войне – мороз по коже и комок в горле, будь то свидетельство участника боев в Синявинских болотах, после которых от его полка осталось в живых 7 человек, исповедь окруженцев и партизан, на себе испытавших чудовищный голод, доводивший людей до людоедства, откровения фронтовых разведчиков, которых за глаза называли «смертниками», или воспоминания командира штрафной роты…Пройдя через ужасы самой кровавой войны в истории, герои этой книги расскажут вам всю правду о Великой Отечественной – подлинную, «окопную», без цензуры, умолчаний и прикрас.
«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Снайпер – специально подготовленный и в совершенстве владеющий своим оружием солдат, привлекаемый для решения огневых задач на расстояниях и в условиях, требующих особых навыков и высокого уровня индивидуальной стрелковой подготовки. Первые снайперские подразделения появились еще в XVIII веке, во время Американской Войны за независимость, но настоящим раем для снайперов стала Первая мировая война. После начала Великой Отечественной войны в СССР началась широкая подготовка снайперов, которых стали готовить не только в специальных школах, но и на курсах ОСОАВХИМа, Всевобуча, а также непосредственно в войсках.
Великую Отечественную войну Красная Армия встретила, не имея на вооружении самоходных артиллерийских установок. Но уже в конце июля 1941 г. в части стали поступать первые самоходки ЗИС-30, которых, однако, было выпущено всего 100 штук. В конце 1942 г. Красная Армия получила первые штурмовые САУ — СУ-122, а в 1943 г. в части стала поступать легкая самоходка СУ-76. Всего же на фронтах Великой Отечественной войны воевало более 25 000 самоходных артиллерийских установок, покрывших себя неувядаемой славой. О нелегкой службе самоходок рассказывают герои новой книги проекта «Я помню» — ветераны-самоходчики.