Разведчики [антология] - [7]
Это было на-днях. Лейтенант взял с собой в операцию шесть человек, шесть — больше он не хотел, шесть человек, в каждого из которых веришь, как в самого себя; только тот, кто ходил в разведку, знает, как это много.
Всю ночь шёл бот по морю, разыгрывался шторм, сильно качало. При свирепой качке и полной темноте бот проскочил к берегу мимо батареи врага.
Всё утро и день, прижавшись к расщелинам скал, разведчики следили за передвижением немецких патрулей, выбирая место для ночного перехода линии фронта. В сумерки, в лесу, у большого водопада, спускавшегося каменными террасами к заливу, они простились с провожавшим их командиром стрелкового взвода, с последним советским человеком, которого они видели, уходя на ту сторону. Скупое рукопожатие — и он исчез. Шли по-двое, чтобы внезапная пулеметная очередь не могла снять всех сразу. При каждом неосторожном шаге под ногами осыпались камни. Каждая мелочь могла стоить жизни.
Один из разведчиков забыл перед походом снять с каблуков железные подковки. Теперь ему пришлось передвигаться по камням почти ползком. При ударах подковками о камни высекались далеко видимые в темноте крупные искры.
Проходившая по ущелью дорога была минирована. Пришлось ползти рядом с ней, по узкому и скользкому каменному хребту. Здесь их в первый раз услышали немцы. Откуда-то слева вкось взвилась ракета. Она горела тридцать секунд. Лежали они эти долгие секунды на открытом месте, прижавшись к камням, сами неподвижные, как камни. Лишь только она тихо скатилась вниз по склону и бойцы метнулись в сторону, — вторая ракета взлетела как раз над тем местом, где они только что были. Третья и четвёртая ракеты ушла уже дальше.
Поперёк дороги возвышалась скала. Взошла луна, и при её свете на вершине скалы был снизу ясно виден чёткий силуэт немецкого часового. Вскинуть автомат и снять его было делом одной секунды. Но выдержка — прежде всего. Разведчики бесшумно прошли внизу, в тени скалы.
Перед ними встали скалы. По их уступам проходила вторая линия немецких позиций. Впереди — наблюдательные посты и пулемётные точки, а сзади, в каменной выемке, — большие блиндажи, в которых по ночам укрывался гарнизон.
Разведчики проползли по чёрным от двойных теней расщелинам. Теперь они были в десяти метрах от блиндажей, был слышен разговор, виден огонёк папиросы ходившего у блиндажей часового. Часовой ходил взад и вперёд, нервно затягивался папироской, время от времени направляя луч электрического фонаря на скалы.
Разведчики лежали ничком, полоса света несколько раз пробегала по камню всего в полуметре от глаз. Постепенно в блиндажах стихали голоса. Ещё несколько минут, и можно было приниматься за дело. Но стараясь повернуть невыносимо затекшую руку, кто-то шевельнулся. Дуло автомата еле слышно скользнуло по камню. Часовой резко повернулся. «Кто идёт?» — спросил он громко. Потом, испугавшись собственного голоса, ещё два раза тихо повторил ту же фразу и поднял фонарь, направляя его на разведчиков.
Но прежде чем луч дополз до них, лейтенант дал короткую очередь из автомата, часовой упал. Из-под скалы поднялись семь теней и бросились ко входам в оба блиндажа. Одна за другой вниз, в чёрные дыры блиндажей, полетели гранаты. При свете их вспышек были видны летящие доски и камни. В одном из блиндажей что-то загорелось, наружу выскакивали и падали на землю кричащие люди. Разведчики спокойно из темноты били по ним короткими автоматными очередями. Наступила секунда тишины, больше никто не выскакивал.
Подойдя к молчащим блиндажам, разведчики бросили туда ещё несколько гранат. С соседних сопок начали беспорядочно стрелять наспех повернутые немецкие пулемёты. Через несколько минут к ним присоединились миномёты.
Ещё минутой позже откуда-то из тыла заухала артиллерия. Пора было уходить.
Проще всего было уходить низом, лощиной, по тому же пути, по которому шли сюда. Но лейтенант решил иначе. Он повёл своих людей другой дорогой, верхом. Они ползли всё выше и выше по каменистым кручам, переваливая через хребет, и видели сверху, как внизу, в лощине, на их предполагаемом пути отступления одна за другой бесцельно рвались немецкие мины. Немцы, очевидно, решили, что мы заняли сопку с блиндажами. Сопка была засыпана минами и снарядами. На ней не оставалось живого места. Все, кто ещё уцелел там после налёта разведчиков, сейчас погибали от собственных мин и снарядов. Ещё долго, в редкие интервалы между взрывами, оттуда были слышны крики раненых и умирающих немцев. А разведчики шли всё дальше и дальше.
Уже начинало светать. Теперь на целый десяток километров на немецких позициях никто не спал. Пулемётчики стреляли на каждый шорох, на каждый звук, а времени до рассвета оставалось всё меньше, приходилось, сокращая путь, итти по ущельям напрямик, под выстрелами. Первым был ранен старшина Волошенюк. Он ничего не сказал товарищам и, стиснув зубы, продолжал итти вперёд, с трудом волоча раненую ногу.
Было уже почти светло, до берега оставалось совсем немного, когда пулемётной очередью откуда-то сверху был убит наповал старшина Козловский и второй раз ранен в ногу Волошенюк. Теперь он уже не мог итти, товарищи бросились к нему на помощь, но новой очередью были ещё ранены двое — в грудь Харабин и сразу в руку, ногу и лицо сам лейтенант.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Роман К.М.Симонова «Живые и мертвые» — одно из самых известных произведений о Великой Отечественной войне.«… Ни Синцов, ни Мишка, уже успевший проскочить днепровский мост и в свою очередь думавший сейчас об оставленном им Синцове, оба не представляли себе, что будет с ними через сутки.Мишка, расстроенный мыслью, что он оставил товарища на передовой, а сам возвращается в Москву, не знал, что через сутки Синцов не будет ни убит, ни ранен, ни поцарапан, а живой и здоровый, только смертельно усталый, будет без памяти спать на дне этого самого окопа.А Синцов, завидовавший тому, что Мишка через сутки будет в Москве говорить с Машей, не знал, что через сутки Мишка не будет в Москве и не будет говорить с Машей, потому что его смертельно ранят еще утром, под Чаусами, пулеметной очередью с немецкого мотоцикла.
Роман «Последнее лето» завершает трилогию «Живые и мертвые»; в нем писатель приводит своих героев победными дорогами «последнего лета» Великой Отечественной.
«Между 1940 и 1952 годами я написал девять пьес — лучшей из них считаю „Русские люди“», — рассказывал в своей автобиографии Константин Симонов. Эта пьеса — не только лучшее драматургическое произведение писателя. Она вошла в число трех наиболее значительных пьес о Великой Отечественной войне и встала рядом с такими значительными произведениями, как «Фронт» А. Корнейчука и «Нашествие» Л. Леонова. Созданные в 1942 году и поставленные всеми театрами нашей страны, они воевали в общем строю. Их оружием была правда, суровая и мужественная.
События второй книги трилогии К. Симонова «Живые и мертвые» разворачиваются зимой 1943 года – в период подготовки и проведения Сталинградской битвы, ставшей переломным моментом в истории не только Великой Отечественной, но и всей второй мировой войны.
1942 год. В армию защитников Сталинграда вливаются новые части, переброшенные на правый берег Волги. Среди них находится батальон капитана Сабурова. Сабуровцы яростной атакой выбивают фашистов из трех зданий, вклинившихся в нашу оборону. Начинаются дни и ночи героической защиты домов, ставших неприступными для врага.«… Ночью на четвертый день, получив в штабе полка орден для Конюкова и несколько медалей для его гарнизона, Сабуров еще раз пробрался в дом к Конюкову и вручил награды. Все, кому они предназначались, были живы, хотя это редко случалось в Сталинграде.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
ТРИ БЕСТСЕЛЛЕРА ОДНИМ ТОМОМ! Лучшие мемуары танкистов Великой Отечественной. Откровенные воспоминания советских танковых асов.Они воевали на самых разных машинах — Т-34 и КВ, СУ-122 и СУ-85, «Матильдах» и «Шерманах».Они уничтожили более полусотни единиц вражеской бронетехники и сами много раз горели в подбитых танках.Они с боями прошли от Москвы до Берлина, Праги и Порт-Артура.Они победили!
Войска СС традиционно считаются элитой вооруженных сил Третьего рейха. Несмотря на это в их истории есть много темных пятен и неисследованных моментов. Настоящая книга -попытка приподнять завесу над таинственностью и более подробно рассказать читателю об этих моментах. В книге рассказывается о боевых операциях войск СС на Восточном и Западном фронтах, дается сравнительный анализ офицерского корпуса войск СС и приводится наиболее полные сведения о численности иностранных добровольцев в рядах войск СС.
