Разведчик Кент - [20]

Таким образом, к концу 30-х годов причин, обусловивших низкое качество подготовки советских военных разведчиков, было две: аресты многих профессионалов военной разведки и пополнение ГРУ неквалифицированными и занятыми работой иного свойства «совместителями» из НКВД.

Разумеется, в 1938 году А. М. Гуревич ничего этого знать не мог. Он понимал, что «легенда», разрабатываемая в недрах управления, имеет много слабых сторон. Правда, отсутствие у него опыта разведывательной работы, не позволяло пока ещё осознать эту опасность в полной мере.

Одной из самых сильных сторон молодого разведчика была его поразительная способность к обучению, в том числе и к самообучению.

Этот редчайший дар был не просто дан Анатолию от природы. Он развивался в нем в силу жизненных обстоятельств – среды, в которой он жил, воспитания, тех испытаний, которые выпали на его долю.

Под способностью к обучению ни в коем случае нельзя понимать только феноменальную память и невероятное упорство, усидчивость – качества, которые у А. М. Гуревича, безусловно, были и есть по сей день, несмотря на солидный возраст.

Эффективность обучения разведчика, как и представителя любой творческой профессии, зависит от предрасположенности обучаемого к восприятию внешней информации за счет широчайшего диапазона органов чувств. В быту это часто называют «нюхом», хотя к обонянию прямого отношения это не имеет. Психологи порой называют это интуицией, но она – лишь знание, помноженное на опыт, и является усеченным представлением о сути вопроса.

В последнее время ученые стали утверждать, что значительная часть считывания информации человеком происходит за счет сложной субстанции, не имеющей пока точного научного определения, но которую мы привыкли понимать под абстрактным понятием «душа». Это – не химера, не выдумка поэтов и священнослужителей. Это – область знаний, пока плохо исследованная...

А. М. Гуревич, готовясь к предстоящей работе разведчика, по-настоящему увлекся новым делом. Для него это было не просто занятие, а жизнь, которую он вдыхал радостно, с наслаждением. Он творил! И этот счастливый процесс стал для него той творческой лабораторий, которая в дальнейшем позволила выжить.

Опираясь на опыт своих инструкторов и, в первую очередь, комбрига Бронина, Анатолий вместе с тем до многого доходил своим умом. В чем-то ему пришлось стать гениальным самоучкой – эдаким Кулибиным от разведки.

Занимаясь в библиотеке, он выделил два направления самосовершенствования: во-первых, он читал все, что хоть как-то относилось к разведке, и, во-вторых, он пересмотрел, перечувствовал всю литературу о Мексике и особенно об Уругвае.

Метод его исследования можно было бы обозначить как метод перевоплощения: он не просто запоминал какие-то сведения, цифры, имена – он жил всем этим.

Имея опыт общения с испанцами, ему нетрудно было моделировать стиль поведения жителя испаноязычной страны – уругвайца. Он мысленно бродил по улочкам «родного» Монтевидео, где согласно «легенде» в то время продолжали жить его богатые родители и невеста, с которой он был обручен якобы еще с детских лет.

Не очень трудно было запастись знаниями истории, национальной литературы, быта уругвайцев. Даже не так сложно было определить «дозу» этих знаний, которая бы соответствовала социальному статусу и особенностям воспитания и образования уругвайского студента, готовящегося стать преуспевающим бизнесменом.

Куда труднее было сконструировать образ того себя самого, который бы, с одной стороны, соответствовал представлению об уругвайце, как характерном антропологическом типе, а с другой – с которым бы он смог «ужиться внутри себя самого» на протяжении долгих лет нелегальной работы. Позже разведчик пришел к выводу, что проще было добыть ценную информацию, чем адаптироваться в совершенно чужой обстановке. Может ли понять тот, кто не прошел через это, что значит, долгие годы не говорить ни слова на родном языке и даже запретить себе думать на нем?!

Тут бы очень помогла работа с этнопсихологом, не говоря уже о лингвистах, но об этом даже думать не приходилось. А. М. Гуревич становился «уругвайцем», не видев настоящего уругвайца ни разу в жизни!!! Это ли не проблема для разведчика?

Итак, советский еврей, рожденный и воспитанный с детства на малороссийских традициях, должен был войти в образ человека, в чьих жилах течет кровь испанских завоевателей Южной Америки и южноамериканских индейцев. Любопытная задача...

Книги о разведке? Все они были насквозь фальшивыми и далекими от истины. Это было видно даже неопытному Анатолию. Разведчики в своих мемуарах часто приукрашивали и героизировали свою персону; книги неспециалистов были больше похожи на детектив. Но и от всех этих работ польза тоже была немалая. А. М. Гуревич словно становился двойником книжных персонажей. Он неустанно сравнивал действия литературных героев с теми, которые в подобных ситуациях предпринял бы он сам. Такая «книжная разведывательная стажировка» тренировала мышление, приучала к быстрому принятию решений в сложных ситуациях.

Параллельно А. Гуревич пытался «вылепить» из себя «истинного католика», поскольку в Уругвае католическая вера была доминирующей. Он сумел разобраться во многих конфессионных тонкостях, а скрытая религиозность, имевшаяся у него, как уже отмечалось, с детских лет, придавала его верованию неподдельную искренность. Свою приверженность к православию скрыть было не так уж сложно: оно, как и католицизм, до 1054 года входило в неделимое понятие «христианство».