Развал - [29]

— Ты прав, экономики нет, она в основном военного предназначения. Помню, когда дочь ещё жива была, стала просить меня, чтоб я ей джинсы купил. Поехали мы с ней на рынок, пол дня потеряли — у спекулянта одного нашли. Двести пятьдесят рублей отдал — половину зарплаты комдива. Так что ж это за экономика, если штанов нормальных сшить не можем. Мой друг во Владимире на оборонном заводе работает. Их, кроме оружия, заставили выпускать ещё швейные машинки и мясорубки. У них новейшие станки с программным управлением на сталь рассчитаны, а корпус швейной машинки — из чугуна. Говорит всё забивается, станки ломаются, программу запустить нельзя. Одним словом, на «коленке» всё клепают. А модель машинки — «Зингер», которую после Победы из Германии привезли, только название изменили. В мире уже лет тридцать таких не выпускают. Все склады забиты, никто их не берёт. Вождь думает, что, сидя в Кремле, шашкой махнул, и вмиг вместо танка мотоцикл сделают. Мир давно от этого отошел: все механизировано и роботизировано. Водка, нефть, да армия — вот на чём и держится это государство. С водкой поборолись, один столб подпилили. Армия слабеет. Ты же знаешь как «консенсус»» к ней относится. То ли он генералов боится, то ли ненавидит военных. Бывает, что у человека аллергия на мундир. Осталось упасть цене на нефть и этому Союзу п…дец придет.

— Ну, это вы уж слишком драматизируете.

— Придет, придет! Почему драматизирую! Раньше империи, какие были? И где они? Почему ты думаешь, что мы особенные.

— Мне один афганец, замечу, весьма эрудированный, в беседе со мной высказал примерно такую же теорию — о неизбежности гибели Советского Союза по причине ослабления силовой составляющей, и рождения десятка мелких правителей на местах.

— А ты что, считаешь, он не прав? Вожди в республиках спят и видят себя без Москвы. Она им вроде бы, как и не нужна. Нефть, газ, металл — всё в республиках. А в Москве только одни кабинеты, а если ещё и на армию смотреть сквозь пальцы и держать её в нищете — всё обречено на гибель и развал. Это же известная теория развала империй. Только вот жаль, что там, наверху, не признают это государство империей, а то эта теория им бы как раз подошла. Ты думаешь, из-за чего они распадаются. Из-за разложения элиты. Римская империя как развалилась? Знать выставляла свои богатства на показ. Дразнила бедноту. Дворцы, бассейны, наряды, кареты и самое страшное — высокомерие. Богатый кушал только лёжа на боку. А попробуй кушать лёжа на руке — трудно. Для этого они держали слуг, чтобы те клали им в рот. Доигрались, в одночасье всё рухнуло. Вот и наша элита тоже играет с огнём, всё дальше удаляется от народа. И это не важно, под какой идеологией мы живём. Главное, какое соотношение бедных и богатых. И чем больше эта пропасть, тем быстрее развал. И будет дробиться до тех пор, пока элиты этих раздробленных частей не поймут, что народу надо давать жить, что в стране должно быть больше пятидесяти процентов среднего класса. Только тогда наступает стабильность. А они пудрят людям мозги, и с растениями борются. Бороться надо с нищетой. Давать людям экономическую свободу и они сами победят нищету. Государство — это судья на поле со свистком. А все остальные в экономике игроки. А наше государство и со свистком бегает, и в ворота норовит забить.

Шло время. Бурцев с каждым днём все убеждался в правоте комдива. Огромная бетонная глыба, именуемая Советский Союз, имела в себе стальные стержни. Они шли от Москвы в столицы республик, оттуда в области и районы, и так до самого предприятия. Всё это было покрыто сетью силовых структур, внутри которых тоже была руководящая и направляющая роль партии. Вся страна была пронизана сетью арматуры. И ни одна республика, ни один край или область из этой сетки вырваться не могли.

На съезде народных депутатов Горбунов был избран первым президентом Союза. Тут же провозгласили о ликвидации шестой статьи Конституции «О руководящей и направляющей роли партии». В огромной глыбе бетона вмиг исчезла арматура. Она просто проржавела изнутри. От цельной глыбы бетона начали отваливаться куски. Первыми заявили о себе прибалтийские республики. Там появились партии и союзы. О своем праве на самоопределение заявила Литва, за ней последовали остальные. Горбунов в отчаянье бросил на эти республики войска. Озлобленные, униженные нищетой военные воевать за Горбунова не захотели. Но все равно, в Вильнюсе и в Риге пролилась кровь. Все члены Политбюро, высказывающие дружное «одобрям» своему генеральному, сейчас смотрели на него враждебно. Экономика рухнула. Увидев свою беспомощность и неспособность управлять страной, Горбунов все внутренние дела возложил на премьера, а сам занялся внешней политикой. Делая одну уступку за другой, он полностью выдал Западу всю агентурную сеть, за что и стал врагом у работников силовых структур и, особенно, у кэгэбистов. А КГБ — это власть. Тайные нити ставили и убирали тех или иных руководителей. Поссорившись с этой структурой, Горбунов обрек себя на потерю власти. Но он знал, что делал. Рано или поздно с властью приходится прощаться. Без власти, а ещё и без денег, жить ещё хуже. За все эти уступки ему было обещано большое вознаграждение. И Запад не поскупился. Его сделали лауреатом двух премий: Нобелевской и премии Фиджи. Теперь он был полностью подвластен Западу. А там, в спецслужбах разрабатывали только одну стратегию — с помощью Горбунова развалить «империю зла». Если не развалить, то хотя бы ослабить до такого состояния, чтобы в ближайшие полвека Союз не мог претендовать не то чтобы на первую державу, но и в первой десятке не был бы. Наконец-то, сбылась мечта Гитлера — многонациональная держава распадалась изнутри. С этой надеждой он шёл когда-то на Москву и просчитался. А теперь, благодаря кучке бездарных руководителей, это всё случилось. Страна была на грани коллапса. Дефицитом было всё: одежда, еда и даже такие мелочи, как туалетная бумага. Оскорблённый и униженный народ больше не мог этого терпеть.