Разум - [31]
Жена напомнила, что это тот самый Вики, что в прошлом году нес гроб с телом моего отца.
Мне полегчало. Тетя Цила явилась как по заказу. Я и о неприятностях позабыл — разговорились мы о лечебных травах и о сне. На ночь она принимает тазепам. А меня хорошо знает, помнит еще, до чего я был старательный и как любил заниматься, как ночи напролет просиживал за книгами. Понимает она и какое тяжкое у меня ремесло и как нелегко написать то, что могло бы людей в кино позабавить. А она — так больше всего любит смотреть по телевизору футбол, баскетбол или когда президента выбирают. Раз-другой ей и опера понравилась — случается, хорошо поют. Никогда не была она в опере, но телевизор теперь все заменяет. А дети, что ж, придет время — поумнеют. Ну а уж кому суждено до последнего часа быть дураком и несчастным, тому и родители навряд ли помогут. Такого воспитывай не воспитывай — все одно. Но если ребенок добрый и умный, то со временем и сам свои ошибки поймет, и редко когда с ним стрясется непоправимое. На ошибках учимся. Пятнадцатилетняя девчонка нынче — и впрямь один ветер в голове. Она-то небось в этом возрасте уже на хлеб зарабатывала.
Жена угостила тетю Цилу пирожным из холодильника и стаканом воды.
Затем тетя Цила осудила соседей: не нравится ей, сказала она, какой кавардак у них на дворе — нынче у цыган и то не увидишь такого. Ведь Цилина семья в свое время с нами тоже соседствовала; но оба двоюродных брата старались переплюнуть друг друга — у кого дом будет лучше выбелен, у кого сад станет краше. В Словинце всегда жили чистоплотные люди, хоть и одна голытьба была.
Я спросил, как поживает ее внук Рудко. (Назвали его в честь покойного дядюшки.) Тетка сразу оживилась — доложила, что Рудко собирается с собакой на выставку в Нитру. Она этого пса, Алана, кормит. Дважды на дню — как-никак охотничий пес.
Жена сказала, что видела пса, что он очень красивый и наверняка выиграет.
А тетя Цила в ответ: внук, мол, честно натаскивает его, ни дня не пропускает. Алан так слушается, что иной раз сдается, будто человек он. Принесет она утром жрать, а пес стоит и делает вид, что не хочет. А как скажешь ему: бери, твое это, тут уж он все подчищает. У Рудко прежде одна сучка была, так та на охоте погибла, инфаркт случился, Рудко тогда и ружье закинул с отчаяния. Хорошо еще, что не занедужил. А потом купил нового пса, Алана. Ему пять тыщ за него давали, куда там! На кой ему деньги, когда он этого пса так вышколил. Он бы и сон потерял, кабы без собаки остался.
Жене захотелось снова поговорить о дочери:
— Мне уж скоро сорок. Бежит время…
— Сорок! — вздохнула тетя Цила. — Что такое сорок — почитай и не жил совсем человек.
— Вот видите. А наша дочка все торопится. Ей бы только развлекаться да хороводиться. Не понимает, что все само собой придет. Лучше бы об учебе думала.
— Не у всех голова одинаково варит, — сказала тетя Цила. — Многие, хоть и выучатся, врачами или инженерами станут, а толку от них — никакого, работники никудышные. А умный человек хоть и школу не кончит, а сам до всего дойдет.
Тетя Цила допила стакан воды и поднялась.
Вышла сразу на улицу — к соседям заглянуть побоялась. Быстрым шагом спустилась вниз по деревне — в одной руке палка, в другой букетик лесных цветов.
Я подумал: сильные у нас корни и моя дочь не исключение. Не подведет она наш род, который живет на этой земле свыше трехсот лет. Не спутается с каким-нибудь прощелыгой, которому нет дела ни до родителей, ни до устоев, а одно на уме — как бы в постель ее затащить. А если это будет добрый и работящий паренек — так и беды никакой!
Ведь говорил же я моей подруге на водах, что против секса не попрешь. Да! Но вот на алкоголе раз и навсегда надо поставить крест.
Только теперь мне становится ясно, что с мальчиком было бы куда меньше хлопот.
Шестая глава
В свое время на курорте я позабавил своих компаньонок по тароку[16] изречением: воду хвалю, а сам вино пью, но случается и наоборот — вино хвалю, а сам воду пью.
Объяснил я, что так поступают многие, но что в равной мере опасно делать как первое, так и второе.
Отправившись через несколько дней на велосипеде к дочери — навестить ее и проверить, — я вспомнил это изречение и весь стиль наших разговоров на водах. В качестве примера проповеди вина и пития воды я привел рекомендации докторов, что советуют нам — коль уж мы нездоровы — отдыхать, не думая о работе, о победах и наградах — только тогда отдых принесет нам спасение. Впрочем, сами-то врачи отлично знают: много отдыхать в этой жизни нам не дано, да и им тоже. (Кто-то заметил: «Не всем». Да, трудно абстрактно рассуждать о морали, если сразу же искать исключения.)
И сейчас я твердо решил вообще не напоминать дочери о неудачном праздновании пятнадцатилетия.
Дочка показала мне новый паспорт, сообщила, что у нее хорошие отметки и что на уроках часто подымает руку, чтобы исправить плохие. Я сказал, что главная ее обязанность — учиться и что ей лучше не дружить с такими ребятами, что пренебрегают школой и увиливают от занятий. Ведь это преступление: многие не попали в спецшколу, а быть может, учились бы, как положено, других взяли — а они считают школу напрасной тратой времени. И потому мы, взрослые, испытываем страх перед будущим, когда видим, как молодежь отступает от наших идеалов и норм.
