Разрушитель - [53]

В это время центральный компьютер отметил постороннее присутствие. Компьютер контролировал и наземные, и подземные владения Эдварда Бредли. Но всегда корректировал свои действия с мыслеприказами владельца. Теперь в одном из глубинных секторов сработал блок защиты: не подкрепленный и не отмененный сигнал тревоги понесся по коммуникационным цепям, пока не достиг центрального пульта управления.

Поразмыслив, Филлипс решил, что сумеет приспособиться к этому времени. Бесцветное и безопасное, оно, в конце концов, не сильно отличалось от века минувшего. А людишки стали еще наивнее и слабее. Тут же неприятной ассоциацией вспомнился Спракслин: на миг Саймон даже почувствовал симпатию к современнику. Подумать только, десятилетия минули, а неутомимый лейтенант, как породистая гончая, рыскает по следу Саймона. Не нужны долгие мудрствования о связи преступника и его преследователя, чтобы додуматься: вот и сейчас, на спор, Спарк занят исключительно особой мистера Филлипса. Саймон усмехнулся, устраиваясь поудобнее в кресле. Жизнь была бы пресновата, не будь в мире лейтенанта Спракслина.

Синий луч методично рисовал на бронированной двери правильный прямоугольник высотой в человеческий, рост.

Сигнал опасности, объявленный центральным компьютером, и грохот взрезанной двери совпали.

Электронная сеть во владениях Бредли контролировала подачу кислорода, процент влажности, давление, чутко реагируя на состояние Бредли. Бредли в свое время угрохал в сеть миллионы человеко-часов, создав уникальный и послушный механизм защиты и охраны. Теперь, когда Бредли не подавал абсолютно никаких признаков жизни, компьютер сам принял решение.

Красная кнопка, намертво закрепленная со дня создания пульта управления, сама по себе пришла в движение, сдвинулась и медленно утонула в гнезде. Цепь замкнулась. Включился блок всеобщего уничтожения системы. Центральный компьютер, служа Эдварду Бредли много десятков лет, догадывался: мистер Бредли пожелал бы не оставлять никаких следов. Компьютер оказал Бредли последнюю услугу.

Саймон подобрал вытянутые ноги, сел, прислушиваясь. Из-под земли шел назойливый гул, словно кто-то нажал зуммер двусторонней связи, но собеседника не оказалось дома.

Гул нарастал, дрожью давя барабанные перепонки. Дрожь передалась стенам. Мелкой и частой рябью зашелся пол.

Саймон, вцепившись в подлокотники, отчаянно пытался удержать на месте съезжающее кресло. Ковер, волнами, отползал к стене.

Дергались и вылетали книги в стенном шкафу. Картины, срываясь с креплений, лопались туго натянутыми парусами холстов. Теперь грохотало сверху, снизу, из-за стен. Повсюду.

Саймон на четвереньках попытался доползти до проема в двери, зверенышем цепляясь за ускользающие поверхности. Наконец сумел ухватиться за иззубренный край металла и выглянуть в коридор. По тоннелю, клубясь и насмехаясь, клочьями вползал белый дым. Саймон закашлял и отпрянул. Поблизости рвануло. Теперь горела масляная краска, смешиваясь со смрадом чадящих резиновых шин. Гул приближался. Саймон с остекленевшим взглядом вспомнил, узнал смутно знакомый звук. Так катится огонь, слизывая все на пути. Пламя, взметаясь и пригибаясь, жадно рвется вперед. Скалит зубы, набрасываясь на дерево, кожу, пластик, плавит металл.

Филлипс нащупал языком шершавые губы, отполз. Самые шустрые и любопытные язычки пламени заглядывали в проем. Ковер пришелся по вкусу. Самый храбрый потянулся, распробовал. Рыжим костром вспыхнул ворс, огонь разлился по помещению огненной поляной.

«Я должен сначала задохнуться! Люди в огне погибают от дыма!» – как заклинание, шептал обезумевший Саймон, зачарованно глядя на подступающий огонь. Филлипс вжался спиной в нагревающийся металл стены.

Рука его скользнула по пульту управления и начала лихорадочно нажимать все кнопки подряд. Все было бесполезно. Саймон взвыл от досады, обиды и страха. Он никогда не думал, что умрет вот так, в огне, словно старое, гнилое полено. Он вообще не собирался умирать, ни теперь, ни потом. Ему слишком нравилась жизнь.

А пальцы неустанно нажимали кнопки. Можно было подумать, что Саймон решил доказать самому себе, что сделал все возможное, чтобы вырваться из когтей смерти.

– Господи, – кричал он, – если ты есть, помоги мне! Ну что тебе стоит?!

И тут случилось невероятное. Раздался глухой взрыв, и огромная глыба в стене, которая одновременно служила и потайной дверью, с грохотом провалилась в узкую дыру, которая как раз подходила ей по размерам. Из дыры повалил черный дым и показались языки пламени.

Саймон подбежал к дыре. Оказалось, что под ним была еще одна комната, или подвал, или черт знает что. Но не это было главное. Саймон чуть не закричал от радости, увидев, что эти два помещения соединяются между собой лестницей, прикрепленной к стене комнаты, которая находилась напротив той, в которой сейчас чуть не сгорел заживо Филлипс. Но самым главным было то, что лестница к тому же еще и вела вверх – несомненно, по ней можно было выбраться из этого ада.

Саймон вцепился в лестницу руками и повис над дырой. Он глянул вниз, но из-за дыма и огня ничего не было видно. К тому же языки пламени уже начали облизывать его пятки, и он решил не испытывать судьбу еще раз и начал быстро лезть по лестнице вверх.