Разрисованная мама - [81]
— Я тебя предупреждала, кажется! — вскинулась Стар.
— Почему бы вам не помириться, девочки? — вмешалась тетушка Джейн.
Тут раздался рев одного из малышей.
— О боже, кажется, мне напоминают о том, что всем давным-давно пора завтракать, — всполошилась тетушка Джейн. — Надо бежать к ним. Ну что, сестрички, можете дать мне честное слово, что не поубиваете друг друга? Хотя бы в ближайшие полчаса?
Мы со Стар посмотрели друг на друга и вдруг неожиданно для нас самих разразились хохотом. Тетушка Джейн, посмотрев на нас, только укоризненно покачала головой, но ничего не сказала. Тут раздался еще один оглушительный вопль, и ее словно ветром сдуло. А мы со Стар еще долго истерически хохотали, пока не поняли, что все это уже не смешно.
— Мы обе чокнутые, — сказала Стар.
— Значит, по-твоему, мы кончим, как Мэриголд? Стар, послушай, я бы не позвонила в «Скорую», но у меня действительно не было другого выхода! Неужели ты не понимаешь?!
— Я бы на твоем месте, наверное, сделала бы то же самое. Прости, что я не приехала. Просто мне ужасно хотелось быть с Микки.
— Я понимаю.
— Но ты не права — он вовсе не пытался избавиться от меня. Нам и в самом деле пришлось связаться с попечительским советом, но только потому, что мы разыскивали тебя. А уж они устроили весь этот тарарам. И Микки непременно вернется за мной, вот увидишь. Только не сейчас. Понимаешь, возникли кое-какие трудности… с Сиан. Я тебе говорила. Но Микки сказал мне по секрету, что я для него куда важнее, чем она. И признался, что все равно собирался расстаться с ней, так что это не важно. Я молча кивала в ответ.
— Слушай, а мне нравится эта твоя прическа, — неожиданно призналась я.
— Правда? Знаешь, их делают прямо на улице.
— Дай-ка я посмотрю, как их заплетают. — И я стала внимательно разглядывать каждую прядку.
— Слушай, а ты бы смогла сделать мне такую же прическу? Я имею в виду, как-нибудь в другой раз?
— Почему бы и нет?
— А ты в самом деле считаешь, что мой бриллиантик выглядит идиотски?
— Да нет, это я так. По-моему, здорово.
— Знаешь, это ведь самый настоящий бриллиант! Микки сам вдел мне его в нос. Было больно, но я не плакала. Тебе правда нравится?
— Да, еще как! Правда, Мэриголд просто с ума сойдет, когда увидит его!
— А ей и вправду было так плохо? — спросила Стар.
— Хуже некуда. Такого никогда еще не было.
Но этим вечером, когда дядюшка Эдди отвез нас в больницу, Мэриголд была совсем другая. Во-первых, она больше не лежала в постели. Одетая в мешковатый больничный халат, она сидела в кресле и что-то шила. Халат был полосатым, и на фоне оранжево-зелено-черных полос все ее татуировки выглядели особенно экзотично. Она казалась какой-то вялой, но стоило ей увидеть нас, как она резко выпрямилась и напряженно застыла.
Дядюшка Эдди сказал, что спустится вниз выпить чашечку кофе. А мы вдвоем со Стар двинулись по скользкому паркетному полу туда, где нас ждала наша мама.
— Слава тебе господи! И где же вы столько времени пропадали? — воскликнула Мэриголд. Вдруг, что-то припомнив, она повернулась к Стар. — Микки приехал вместе с тобой, Стар? —Голос у нее был какой-то странный. И говорила она невнятно, как будто проглатывая слова.
Стар покачала головой.
— Нет. Он привез меня и сразу же вернулся в Брайтон.
— Понятно. — Мэриголд словно потухла. — Шитье соскользнуло на пол. — Ну а кто мне объяснит, что тут понадобилось другому Микки? И вообще, сколько еще старых дружков рыщут здесь поблизости? Очень кстати — я небось выгляжу как пугало огородное. — Она с отвращением оглядела больничный халат. — Мерзость какая! А где моя одежда? Я хочу переодеться.
— Завтра принесу, — пообещала Стар.
— Лучше забери меня отсюда. Это не больница, а кошмар какой-то! Камера пыток! — принялась жаловаться Мэриголд. — Они травят меня какой-то гадостью!
— Зачем вы так говорите, дорогая? — с мягким упреком проговорила веселая медсестра, сидевшая у кровати какой-то пожилой леди.
— Вы меня травите, — упрямо повторила Мэриголд. — Посмотрите, девочки! — И она выразительным жестом вытянула вперед руки. Они жутко тряслись. — Вот — видите? И голос у меня какой-то не такой. И еще меня качает. Говорю вам — они пытаются меня отравить!
— Это просто естественная реакция организма на литий, дорогая, — промурлыкала сестра.
— Я и говорю — вы травите меня какой-то наркотой.
— Это всего лишь натуральные соли, и они творят настоящие чудеса — сами увидите, если станете принимать их постоянно. Будете умницей, начнете пить таблетки и сами не заметите, как снова вернетесь домой, к своим милым дочкам, — уговаривала сестра. — Вы ведь именно об этом мечтаете, правда, дорогая?
Мэриголд вытаращила глаза, словно слышала об этом в первый раз.
— Вот, оказывается, о чем я мечтаю, — протянула она. И глаза ее внезапно налились слезами. — Вот оно что! Мои девочки! — И она протянула к нам дрожащие руки.
Мы бросились к ней, и Мэриголд прижала нас к себе.
— Простите, — чуть слышно прошептала она.
— Прости, что я уехала и бросила вас одних, — прошептала Стар.
— Прости, что я вызвала «Скорую», — пробормотала я.
— Нет, это вы меня простите. Я была ужасной, никчемной, дурной матерью… — Мэриголд заплакала. Слезы душили ее, но, захлебываясь и всхлипывая, она все говорила и говорила, не в силах остановиться.
У Солнца есть все, о чем только можно мечтать: модная одежда, телефон последней модели, собственная комната в огромном доме с садом и бассейном. Ее фотографии украшают обложки таблоидов, в общем, не жизнь, а сказка. Только какая-то невеселая… потому что отец Солнца — известная рок-звезда, а мама в прошлом фотомодель и их семейная жизнь выглядит безоблачной только на снимках в журналах.Доля живет с мамой в обычном квартале, ходит в обычную школу, и все у нее как у всех. Правда, в новой школе у нее нет друзей, и маму она видит редко — той приходится пропадать на работе, чтобы прокормить их обеих.
Эти добрые, трогательные и веселые повести познакомят вас с девочкой Трейси, ее дневником и ее надеждами. Трейси, ужасная хулиганка Трейси Бикер, живет в детском доме и надеется однажды обрести семью. В детский дом пришла писательница Кэм Лоусон. Некий журнал заказал ей статью о жизни несчастных сироток, статью, которая должна вызвать у читателя умиление и жалость. Кэм берет ужасную Трейси из детского дома, и они становятся семьей.
Сестры Холлиуэл не единственные, кто празднует Хэллоуин. Но в этом году празднование омрачается серией странных разрушений, происходящих по всему городу. В ходе своего расследования Зачарованные обнаруживают, что все эти разрушенные здания были расплавлены и являются на самом деле порталами перехода между миром живых и миром мертвых.Пайпер, Фиби и Пэйдж должны будут предохранить оставшиеся порталы от разрушения, чтобы предотвратить надвигающуюся катастрофу. Но им придется бороться с необычным противником — с призраком.
Ну что это за имя – Красавица?! Тем более когда ты вовсе не красивая, а просто обычная, скромная, незаметная девочка. К тому же из-за странного имени над Красавицей Печенинг вечно смеются и дают ей обидные прозвища. Вот и в новой школе ее сразу стали дразнить Уродиной. Однако хуже всего не издевательства одноклассников, к этому она уже привыкла, а ссоры родителей. Папа Красавицы очень строгий и чуть что выходит из себя. И даже мама, которая обожает дочь и делает все возможное, чтобы та была счастлива, не в силах его смягчить.
Марти терпеть не может старшую сестру Мелиссу. Даже трудно сказать сразу, что в ней бесит ее больше всего – дурацкие розовые футболки со стразами, привычка командовать или способность все портить одним своим присутствием. К счастью, у Марти есть надежное убежище – собственная комната. Там всегда можно укрыться и никто не станет указывать, как себя вести или кричать из-за разбросанных вещей. Всегда, но не теперь. Мамины дела пошли в гору, и ей нужно где-то устроить швейную мастерскую. А для этого подходит именно Берлога Марти! С этого дня сестрам придется делить одну комнату на двоих.
Моя лучшая подруга Алиса посещает балетную школу и пишет письма розовой гелевой ручкой. А я в жизни не надену платье с оборками и обожаю лазить по деревьям. Как ни странно, мы с Алисой родились в один день и с тех пор неразлучны. У нас никогда не было друг от друга тайн, ни одной. Но однажды я, просто из любопытства, заглянула в её дневник… У Алисы появился Секрет! Сможем ли мы теперь остаться лучшими подругами?
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира». Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты. Для среднего школьного возраста. Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.