— Я почти уверен, что это применимо только в католических церквях, — сказал Дженсен.
Мои глаза резко метнулись к нему, и вдруг весь гнев, который я думала растворился, вернулся обратно.
— Кому как не тебе знать? — сказала я, потянув за руку Роба.
— Рад был тебя видеть, чувак, — бросил Роб через плечо.
— Да, это было здорово, — пробормотала я под нос, получая смех от Роба и подергивание челюсти от Дженсена.
— Мне показалось, что вы действительно поладили, — сказал он, как только мы вышли за пределы слышимости.
— Да, дым, зеркала и все такое, — ответила я, махнув рукой.
— Я так понимаю, мама рассказала ему о переезде.
— Она, конечно, сделала это, — со вздохом произнесла я, когда мы достигли передней части отеля, где Оливер и Эстель стояли, разговаривая, обхватывая друг друга руками. — Они должны быть самой красивой парой во Вселенной, — прокомментировала я. Роб кивнул в знак согласия.
— Вот как выглядит любовь, — сказал он.
— Так и есть, — улыбнулась я. Я улыбнулась еще ярче, когда счастливые глаза Эстель поймали мой взгляд, и она завизжала, идя к нам с Оливером на буксире.
— Большое спасибо за все, — сказала она, обняв меня руками и оттащив от Роба. Она отодвинулась, чтобы держать меня на расстоянии вытянутой руки, ее глаза изучали мое лицо.
Я знала, что сейчас заплачу, прежде чем почувствовала слезы в глазах. Они уезжают в свой медовый месяц в Италию сегодня вечером, а я уезжаю в Нью-Йорк через пару дней. Это был наш последний день вместе, и я клянусь, если бы не ее свадьба, я бы умоляла Оливера позволить мне быть третьим колесом сегодня вечером.
— Я буду так скучать по тебе, — всхлипнула я и снова обняла ее. — Я чертовски счастлива за тебя, Элли. После всего, через что ты прошла за последние годы, ты вышла замуж за прекрасного принца.
— Я так сильно люблю тебя, пчелка… так сильно, — сказала она в ответ, плача со мной.
— Перестаньте быть такими драматичными, — сказал Роб, заставляя нас смеяться. — Ты ведешь себя так, будто не собираешься лететь первым рейсом в Нью-Йорк, после медового месяца.
Эстель рассмеялась, и Оливер быстро присоединился.
— Это так, — сказала она, отступая и вытирая слезы.
— Ты лучшая, — сказала я, вытирая слезы. — Ты тоже можешь приехать, Бин, — добавила я, глядя на Оливера, который усмехнулся, качая головой.
— Я бы ни за что не пропустил это, — сказал он. — Ты собираешься надрать всем задницы, Мия.
— Я знаю, — сказала я, заставляя всех троих рассмеяться.
Мы закончили прощаться и отпустили их к машине, когда парковщик подъехал.
— Я не могу дождаться, чтобы показать тебе, насколько очаровательным я могу быть, — сказал Оливер, открывая дверь для Эстель.
— Слишком много информации! — закричала я. — Слишком много информации!
Оливер рассмеялся и подмигнул мне.
— Ты знаешь, что любишь слушать о нашей сексуальной жизни.
— Не от тебя! — ответила со смехом.
Он пожал плечами.
— Неважно, кто источник, новости всегда одинаковы. Я сотрясаю ее мир. Конец.
Мы все рассмеялись в последний раз, прежде чем они уехали.
— С тобой все будет в порядке? — спросил Роб, когда мы стояли, ожидая прибытия нашей машины.
— Да, — сказала я, вздыхая. — Я взволнована. Я имею в виду, несмотря на то, что мне будет не хватать моей семьи и друзей, я взволнована.
— Так и должно быть. Я не думаю, что ты хотела чего-то большего, чем это, — сказал он. Когда он заговорил, я посмотрела через плечо и увидела, как Виктор и Дженсен разговаривают в холле, с напитками в руках, и кивнула.
— Я могу придумать еще кое-что, — тихо сказала я.
