Разорванная паутина - [16]

И тем не менее, направляя весной 1930 года в Сибирь одну из первых экспедиций, в которой гельминтологам предстояло не просто изучать паразитов, а предложить меры борьбы с ними, Константин Иванович Скрябин выразил надежду, что его ученики непременно найдут возможность защитить отечественное животноводство. Много раз с тех пор ветеринарные гельминтологи выезжали в разные концы страны, чтобы выполнить подобные же задания учителя. Но первая попытка молодой науки перейти от разведки к оборонительным боям кажется мне наиболее интересной.

Сначала группа ученых выехала в Сибирь: жалобы о массовом падеже овец шли из большого прииртышского совхоза «Крестинский» в Омской области. Руководить экспедицией Скрябин поручил одному из первых своих учеников — Ивану Васильевичу Орлову. Молодой человек, чья ветеринарная деятельность ограничивалась преподаванием в ветеринарном техникуме и занятиями в лаборатории, Орлов столкнулся в совхозе с проблемой массового заражения гельминтами. Овцы страдали диктиокаулезом. Паразит поселялся у них в легких и вызывал пневмонию, чаще всего смертельную. Несмотря на большие потери, которые несло животноводство всего мира от диктиокаулеза, ветеринары не умели не только распознавать болезнь при жизни животного, но не знали даже, как возбудители переходят из тела одной овцы в тело другой. Орлову помогла скрябинская выучка. Он занялся исследованием биологии паразита, его циклом развития.

Сугубо «теоретическое» исследование дало вскоре чисто практические результаты. Удалось установить, что болезнь передается не яйцами, как полагали прежде, а личинками червей диктиокаулюса, которые рассеиваются вместе с навозом. Личинки загрязняют шерсть животных, почву, скотный двор. В десяти граммах шерсти, состриженной с больной овцы, Орлов насчитал до тысячи личинок. Молодой ученый нашел возможность с помощью самых простых приспособлений распознавать болезнь. Это был явный успех. Но Константин Иванович едва ли одобрил бы ученика, который, работая в совхозе, не попытался бы в условиях массового падежа найти средство борьбы с паразитом.

Орлов принялся искать лекарство против губительного гельминтоза. За лето он со своими помощниками перепробовал на совхозных овцах более тридцати рецептов.

Испытывали все, что рекомендовала мировая наука: добавляли в пищу четвероногих пациентов поваренную соль, медный купорос, пикриновую кислоту, креозот, карболку со скипидаром. Заставляли больных коз, овец и телят вдыхать дым, пары хлороформа и формалина. Наконец впрыскивали в трахеи деготь, скипидар, растворы йода. Ничто не помогало.

Больных, исхудавших животных по всем правилам науки оставалось только прирезать.

И вдруг гельминтологу пришла в голову простая мысль: дело не в самом лекарстве, а в том, что оно не достигает обиталища червей. Гельминты держатся в глубине легких, а лекарство, впрыскиваемое в дыхательное горло, едва доходит до передних долей легкого. Для того чтобы лечение стало эффективным, надо, видимо, вводить лекарство животному, лежащему на спине. Говорят, что замечательные открытия всегда просты. Но проще того, что предложил Иван Васильевич Орлов, трудно даже представить. Деревянное корыто, укрепленное под углом, в которое во время процедуры на спину укладывают больное животное, оказалось тем радикальным приспособлением, которое позволило наконец действительно избавлять овец от легочных гельминтов.

Пятнадцать из шестнадцати овец, на которых был испробован новый метод, через несколько дней полностью выздоровели. Через две недели ученый вернул здоровье еще шестидесяти животным. Через год эксперимент Орлова получил опробацию на многих тысячах овец в разных концах страны, и вливание с помощью деревянного корыта прочно вошло в практику отечественной ветеринарии. Профессор Скрябин был доволен. В истории ветеринарии и медицины не так уж много случаев, когда всего лишь за несколько месяцев специалист овладевает диагностикой безнадежной болезни, биологией возбудителя и, наконец, находит верный метод лечения. С 1931 года диктиокаулез домашних животных перестал быть безнадежным заболеванием, а внутритрахеальное вливание «по Орлову» живо заинтересовало врачей по всей стране, Легочно-глистными болезнями страдают не только овцы, но и козы, и телята, даже свиньи и лисицы в зверопитомниках и, наконец, лошади и верблюды. Скромное открытие ветеринарного врача Орлова спасло тысячи животных, дало животноводам миллионы рублей экономии. И не только у нас.

В 1932 году профессор Скрябин в Париже на Международном эпизоотологическом бюро сообщил об успехах, достигнутых на полях сибирского совхоза, и ученые ряда стран (в том числе южноамериканских) охотно переняли опыт советских гельминтологов.

Экспедиция на Иртыш имела еще одно важное следствие. Начиная с этого года гельминтологи стали планировать свою работу. С 1932 года в планы государства, наряду с цифрами добычи угля и нефти, расчетами, касающимися урожаев, вошли цифры массового оздоровления сельскохозяйственных животных. Мог ли Скрябин не гордиться той высокой честью, которую народ оказал его коллективу! Гельминтология воистину становилась народной наукой. Может быть, именно чувство гордости по поводу того, что дело их жизни стало необходимым стране, толкнуло гельминтологов поначалу несколько переоценить свои силы. План оздоровления скота в первую пятилетку оказался необоснованно завышенным, нереальным. Для его осуществления не хватило ни кадров, ни средств. И все же именно в первые годы первой пятилетки зародились наиболее замечательные приемы массового оздоровления скота.