Разочарование Харухи Судзумии - [23]

В конце концов, это просто моё предчувствие, которому нет никаких подтверждений. Я просто подсознательно чувствую это, и причину этого, вероятно, можно объяснить теориями Карла Густава Юнга.

* * *

В итоге, моё предсказание оказалось на половину верным, на половину — нет. Но… тут я снова должен вставить свою классическую фразу: «Нынешний я совершено не мог предсказать то, что случится в будущем».

Думаю, никто не мог предположить, что произойдут столь неприятные вещи, вне зависимости от того Коидзуми ли это, Нагато или даже Асахина-сан старшая.

А источником всех этих неприятностей был никто иной, как Судзумия Харухи.

Глава 1

Это случилось на следующий день, в пятницу.

Прошлогодняя привычка Харухи покидать класс на время перемен в новом учебном году так никуда и не делась. Так что не было ничего удивительного в том, что после звонка об окончании урока наш командир немедленно исчезала. А я и в этом году всё так же обедаю за той же партой вместе с Танигути и Куникидой.

Меня не волновал Танигути, но когда я смотрел на безобидное лицо Куникиды, я не мог избавиться от мыслей о Сасаки, которую встретил несколькими днями ранее. Я старался скрыть это, но он всё равно заметил, что я смотрю на него.

— В чём дело? Тебе так нравится омлет?

Куникида вёл себя в точности как говорила Сасаки, то есть — беспечно.

— Нет, ничего. — ответил я немедля.

— Я удивлён, что мы снова оказались в одном классе.

— Да уж…

Руки Куникиды, ковырявшие палочками оказу, замерли и он поднял голову.

— Я очень счастлив. Когда я увидел списки учеников, я просто не мог поверить своим глазам.

А я-то был абсолютно уверен, что ты окажешься в «научном» классе.

— Вначале, я и собирался так поступить. Но, я не очень хорош в гуманитарных предметах, так что я решил посвятить этот год им. Я сосредоточусь на естественных науках на третьем году обучения. Кроме того, в этом году начинается разделение на «гуманитарное» и «научное» направление обучения. Это значит, что будет больший выбор факультативов и метаться между ними станет очень утомительно, особенно во втором семестре.

Что касается Танигути… Ну, мне вообще-то нет до него дела.

— Эй, Кён, это жестоко! — запротестовал Танигути, — На самом деле я хотел попасть в класс с девчонками посимпатичнее. Моя цель была где-то в районе класса «Е»…(2–6)

Произнося это, он начал скользить взглядом между девушками в нашем классе.

— Смотри, совершенно ничего не изменилось. И я всё так же сижу тут с вами…

А он всё такой же прямолинейный, как и прежде. Пожалуй, это хорошо. Будем, как и в прошлом году, на пару балансировать на минимально допустимом уровне оценок за тесты.

— Вот что я тебе скажу: Я не позволю этим клочкам бумаги испортить мне жизнь. Я с ними разберусь.

Меня немного успокаивает то, как ты бьёшь себя в грудь и утверждаешь подобное, но я сомневаюсь, что тебе удастся подтвердить столь громкие слова на деле. Я бы не возражал против того, чтобы у Танигути были бы какие-нибудь скрытые способности или таланты, способные подкрепить его слова. Если б так оно и было, у меня был бы шанс убедить мать в том, что оценки — это просто бестолковые цифры в дневнике.

— Но я никогда и представить себе не мог, что буду учиться в одном классе с Судзумией пять лет подряд. Разве это не кошмар? Нам с ней нечего делать вместе.

Слова, брошенные Танигути, действительно вызвали ощущение неправдоподобности. Говоря проще, я знаю несколько подобных примеров в прошлом.

Мы с Танигути одновременно замолчали, но задумались — каждый о своём. Заговорил Куникида.

— Вполне возможно, что два человека из тридцати родятся в один день. Это ведь вполне обычное явление, правда?

Хоть это и звучит разумно, но поверить в это всё равно сложно.

— Может тогда подсчитаем вероятности?

Не-не, спасибо. Я едва выдерживаю вид этих безумных знаков и формул, даже на уроках математики. И в уме не считайте. Не хочется сравнивать свои мозги с чьими-либо ещё, подобные соревнования больше подходят Харухи. Единственное соревнование, в котором бы я принял участие, это: «Угадай, КТО будет сидеть позади тебя после смены мест?».

А сидит за мной всё тот же человек, что и в прошлом году, тот, кто сбегает из класса сразу же после звонка на обед. Я почти уверен, что она отправилась обследовать классы первогодок. Интересно, покажется ли им её поведение странным?

Если в классе окажется кто-либо, чьи интересы хоть отдалённо совпадают с ней, она без промедлений и лишних раздумий вломится в этот класс. Поглощая свой обед, я молился лишь о том, чтобы кто-нибудь из испуганных ворвавшейся старшеклассницей учеников не побежал в учительскую жаловаться. Однако, я не знаю какой бог ответственен за это, а потому не могу пожертвовать ему денег. Я думаю, что он и так меня услышал, потому что когда прозвенел звонок на пятый урок и Харухи ворвалась в класс, в её глазах уже не было хорошо знакомого блеска.

— Ну и как «рыбалка»? — спросил я.

— Пусто.

В её голосе не было особого разочарования. Вообще-то, голос был вполне обычным, холодным и серьёзным, будто она не смогла поймать «Короля рыб» в близлежащем водоёме.

* * *

После занятий мы с Харухи пошли в клубную комнату. Это уже стало инстинктом, как дыхание.