Разлуки и радости Роуз - [109]

— У тебя все в порядке, Роуз? — спросила Беверли в среду утром, когда мы разбирали пакет с письмами.

— Что?

— Ты какая-то рассеянная.

— О нет, нет. Все нормально.

— Как будто твоя голова занята совсем не работой.

— Правда? Нет, это… тебе показалось.

— И ты написала ответ на это письмо… по-моему, ты что-то напутала, — сказала она.

— Где?

— Вот, смотри: не думаю, что это хороший совет. — Она протянула мне письмо, и я пробежала его глазами.

Дорогая Роуз, мне нравится один служащий в местном банке, но я не знаю, как ему об этом сказать. Отношения с противоположным полом у меня не ладятся, потому что в двадцать лет меня изнасиловали и с тех пор я избегаю мужчин.

— И что же я ей посоветовала? — спросила я у Беверли.

— Тайком подсунуть ему записку.

— Ой.

— Но это не выход, правда, Роуз?

Я тяжело вздохнула.

— Нет, — согласилась я. — Не выход.

— Ей нужно понять, почему она влюбилась именно в этого человека — мужчину, который отгорожен стеклянной стеной и находится на безопасном расстоянии. Мягко намекни ей, что случай с изнасилованием до сих пор так или иначе влияет на ее жизнь и ей будет полезно обратиться к специалисту. — Лицо Беверли выражало разочарование и удивление. Мне хотелось провалиться сквозь землю.

— Ты права, Бев, — промямлила я. — Мой ответ ужасен! Может, сама напишешь ей?

— Да, конечно.

— У меня на самом деле голова сейчас занята другим, — призналась я. — Это не оправдание, но я явно потеряла способность рассуждать здраво.

— Из-за Эда? — осторожно спросила Бев.

Я теребила степлер. Нельзя рассказывать ей о матери.

— Да, из-за него. Частично. Я уже решила, что оставила его позади и почти начала радоваться жизни. Но теперь он вернулся, и я уже ни в чем не уверена. Я теперь смотрю на вещи совсем по-другому.

— Ты уверена, что хочешь дать ему еще один шанс?

Я пожала плечами.

— В этом я и пытаюсь разобраться. Я была никудышной женой, Бев. И теперь, впервые в жизни, я, кажется, понимаю почему. Эд очень хочет, чтобы мы снова были вместе.

— Но хочешь ли этого ты? — Я начала рисовать чертиков в блокноте. — Ты хочешь начать все заново? — мягко проговорила она.

— Бев, недавние исследования показывают, что семьдесят пять процентов пар, переживших супружескую неверность, остаются вместе. Чтобы после измены брак не развалился, необходимо признать, что обе стороны ответственны за случившееся, и искренне захотеть изменить ситуацию.

— Интересно. — Беверли окинула меня каким-то странным, проникающим до костей взглядом. — Но, Роуз, хочешь ли ты строить отношения с Эдом заново? — не унималась она.

Я выглянула в окно.

— Да, наверное, но…

— Но что?

— Ну, я… не уверена.

— Не уверена? — переспросила она. Я теребила сережку. — Что же тебя удерживает?

— Я… не знаю.

— Правда? — сказала она. Я принялась вырисовывать звездочки в блокноте, потом изобразила Сатурн, окруженный кольцами, похожими на хула-хупы. — Что ж, тебе нужно поступить так, как ты считаешь нужным, — тихо проговорила она.

— Угу. Ты права. Кстати, — вспомнила я, — ты не разговаривала со своей подругой, знакомой Мари-Клер? Мне надо знать, почему она бросила Эда. Он утверждает, что это он выгнал ее, потому что она все время жаловалась. Интересно услышать ее вариант истории.

— Кажется, Джилл давно с ней не разговаривала, но если она что-нибудь расскажет, я сразу же дам тебе знать.

— Как у тебя дела на романтическом фронте? — спросила я, когда мы начали раскладывать буклеты по конвертам. — Про меня ты все разузнала. Теперь твоя очередь.

— Справедливо. Ну… я ничего не могу сказать. Пока мы не можем быть вместе.

— Плохо, что Хэмиш живет в Шотландии, — сказала я, достав буклет «Как научиться не краснеть». — К тому же он много путешествует. — Она со вздохом кивнула. — Нелегко поддерживать отношения на расстоянии, — устало проговорила я.

— Да, — расстроенно произнесла Бев. — Я знаю.

В субботу мы с Эдом встретились в «Уайтлиз» и посмотрели новый фильм с Николь Кидман, а потом отправились в китайский ресторан в Пуне.

— У тебя довольный вид, Роуз, — сказал Эд. Мы жевали какие-то хрустящие водоросли.

— Я и вправду довольна. — Я вспомнила свое объявление. До сих пор мы не получили ответа, но настроение у меня все еще было приподнятое — наконец, наконец у меня появилась надежда. Мне хотелось вскочить посреди ресторана и крикнуть: «Эй, все, послушайте! Я разыскиваю свою мать и, возможно, скоро ее найду!» Но я так не сделала. Прикусила язык.

— У тебя в глазах чертики, — сказал Эд.

— Это потому что… я так рада тебя видеть.

Он улыбнулся.

— Ты стала совсем… Другой, — изумленно произнес он. — Такой, какой была, когда мы только познакомились. Счастливой, жизнерадостной, яркой. Когда появилась эта колонка скорой помощи, ты изменилась и стала…

— Озабоченной?

— Нет, одержимой. Как будто в твоей жизни больше ничего не существовало, кроме проблем чужих людей.

— Я знаю. — Я глотнула зеленого чая. — Но теперь я другая.

— Почему ты так изменилась?

— О, на это много причин, — рассеянно ответила я. — Эд, ты знаешь, что ближайшая к нам звезда, Альфа Центавра, находится так далеко — за двадцать пять миллионов миллионов миль, — что космической ракете понадобится лететь со скоростью тридцать тысяч миль в час в течение ста тысяч лет, чтобы добраться до нее?