Разговоры о кино - [3]
— А как возникла идея «Коллектора»? Если со стороны смотреть, очень странная вещь — вроде бы кризис, работы в принципе, сценарной нет. Вроде как, вся индустрия останавливается. Все сидят в Фейсбуке и жалуются друг другу на жизнь. И вдруг ты пишешь полнометражный сценарий и сам его снимаешь. Сам, я так понимаю, его продюсируешь или сопродюсируешь. Можешь рассказать о том, как появился этот проект и как он запускался?
— Ощущение, что наоборот, снимается очень много. По знакомым я не вижу, чтобы кто-то сидел и бездействовал. До «Коллектора» было чувство, которое очень сильно окрепло, что всему, что мы научились за вот эти сытые годы — это ждать. Мы хорошо умеем ждать, мы умеем отправлять на каналы, искать людей-ходоков к Константину Львовичу. Потом мы ждём, когда он прочитает. Потом, когда он скажет что-нибудь, неважно. Потом мы ждём, когда он примет решение. Потом запускаемся. Потом ждём денег, когда он с нами расплатится со всеми. И всех эта ситуация устраивала. Казалось, что это нормально. Ну, да. Вот так. А как иначе? А все так. Мне это не понравилось. Это я к тому, что было написано уже очень много того, что должно было осуществиться — я продал один сценарий, второй, третий. И все они, то по одним причинам, то по другим были закрыты.
— Я так понимаю, ты просто искал какой-то проект, который ты сможешь сделать, как режиссёр и продюсер. Правильно я понимаю? Если бы не было этой идеи с «Коллектором», то была бы какая-то другая идея.
— Да, совершенно верно — было бы что-то другое. Ты ищешь путь, на котором не будешь ни от кого зависеть, не будешь ждать, что какие-то люди тебе помогут это всё осуществить. Понимаешь, есть чувство, что мы сегодня, люди XXI-го века живём по правилам пещерных людей. Это когда нам главный шаман даст спичек и разрешит зажечь костёр, а без него мы ничего сделать не можем. Это очень раздражает. Конечно, я искал проект, который мог бы сделать своими силами и силами людей, которых эта история могла бы увлечь. Потому что любой сценарист должен понимать, что кино — труд коллективный. Это банальные слова, трюизм. Но, к сожалению, я должен их произнести. Мало увлечься этой историей самому.
— Интересно, вот у тебя было два героя в «Откровениях». Как возникла эта идея сделать кино с одним главным персонажем?
— До этого мы сделали короткометражку, в которой вообще не было актёров. Мы пропустили этот период. Там сначала должен был быть один актёр. А потом вообще без актёров.
— Чёрный квадрат?!
— Нет, там не чёрный квадрат. Она есть на ютубе, если интересно.
— Я просмотрю. Я не видел, честно говоря. Посмотрю.
— Монофильм хотелось сделать давно. Несколько идей, историй, героев у меня было на этот счёт. Но не было уверенности крепкой, что это именно то, что мне надо делать сейчас. Я расписал даже поэпизодники, но до сценария не доходило. А «Коллектор» родился в поликлинике, я проходил гастроскопию. Ты знаешь, что это такое?
— Знаю. Я проходил в своё время.
— Ну, отлично.
— Отлично? Не сказал бы, что отлично.
— Но впечатление запоминающееся. Для тех, кто не знает — вы глотаете такую длинную, толстую трубку, которая проникает вам через пищевод в желудок и там некоторое время находится. И в этот «счастливый» момент моему доктору кто-то позвонил. Доктор ответила и продолжала отвечать. Я сейчас понимаю прекрасно, что это были какие-то секунды всего-навсего, но они казались вечностью жуткой. Как не странно, когда она говорила, я совершенно не разозлился потому, что в тот момент я подумал, а что если это звонили ни ей, а мне. Чтобы меня достать. Я начал себе представлять ситуацию, при которой, допустим, я кому-то задолжал денег. И этот человек, чтобы меня достать, узнал телефон этого доктора, дозвонился, сказал, что экстремальная ситуация, надо с ней поговорить. Вот он мне, таким образом, намекнул, что пора бы рассчитаться.
— Очень круто.
— Как только этот персонаж возник, я начал набрасывать такие истории, как он мог бы доставать других людей. У меня их набросалось на сериал, наверное, таких приёмов, когда ты можешь буквально менять маски. То, что я очень люблю ещё с «Откровений» делать. Ты перевоплощаешься, не говоришь, что ты коллектор, ты подбираешься к человеку, находишь слабое место. Это такая профессия, которая, не очень, я понимаю, любима людьми. Но я попытался всё равно её, тем не менее, полюбить. Я понимаю, что и в ней есть место творчеству. Дальше всё завертелось очень быстро.
— А ты использовал какие-то реальные истории, которые коллекторы используют? Я читал интервью твоё на «Синемоушене», ты там рассказывал, что ты встречался вроде как с коллекторами.
— Это было после, когда мы вот-вот уже должны были запуститься.
— Мне интересно, тебе это общение с носителями реальной информации по поводу этой профессии что-то дало или наоборот тебе это мешало, отвлекало от твоей истории?
— Я создал и персонажа, и перипетии уже до похода к коллекторам. У коллекторов меня интересовали исключительно правдоподобные детали.
— Я понимаю, что «Коллектор» — это всё равно история про что-то другое, не про то, как изымают деньги.
— Конечно.
Саспенс молчановского «Убийцы» держится на стремлении убежать от смерти, хотя все, казалось бы, предназначено для того, чтобы попасть смерти в лапы (Кристина Матвиенко, «Независимая газета»).Пьеса Александра Молчанова, надо сказать, каверзная: с одной стороны, слепок провинциальных будней, с другой – почти сказка (Андрей Пронин, «Фонтанка. ру»).«Убийца» в МТЮЗе производит сильное и целостное впечатление (Илья Абель, «Эхо Москвы»).
В сборник вошли пьесы, написанные в 2005—2019 годах. Практически все пьесы, представленные в сборнике, были поставлены на сцене в России и за рубежом.
В книге публикуются произведения, участвовавшие в первом фестивале «Новая пьеса для детей», который состоялся 5–7 января 2015 года на Новой сцене Александринского театра. Были представлены образцы современной пьесы для детской и подростковой аудитории не только молодых авторов, но и добившихся признания опытных драматургов: Максима Курочкина, Павла Пряжко. Наглядным образом участники фестиваля доказали, что театр для детей и подростков может стать интересным не только для юных зрителей, но и для взрослых.
1996 год. Журналист областной газеты приезжает в северный поселок, чтобы написать о загадочном исчезновении школьницы, и обнаруживает целый мир — со своими мировыми обидами, мировыми войнами и совсем не мирными сказами. Здесь, в настоящей России, все наизнанку: слово насыщает, как яблоко, от снов загораются дома, а убитые выходят из огня, чтобы отомстить обидчикам. Редакционное задание превращается в охоту, и газетчик уже сам не знает, кто он — преступник, жертва или сказочник.
Занимательность, живость письма и остроумие не совсем те свойства, которых мы по умолчанию ждём от книги, озаглавленной «Букварь». Была бы доходчивой и полезной, и на том спасибо. Однако «Букварь сценариста» Александра Молчанова — редкое исключение из этого правила: внятный, удобный и по-хорошему утилитарный, он в то же время послужит изумительно приятным, остроумным и увлекательным чтением, в том числе для тех, кто даже в самых честолюбивых мечтах не видит себя в роли сценариста, пружинисто шагающего по красной ковровой дорожке навстречу заслуженной награде.Книга Александра Молчанова — удобный самоучитель по сочинению сценариев для тех, кому это нужно, и увлекательная анатомия кино для всех остальных.
5 февраля 1971-го года. Москва. Ваганьковское кладбище. Возле одной из могил собираются люди в строгих серых костюмах. Они ставят рядом с оградой шесть фотографий в рамках, раскладывают перед ними цветы, зажигают свечи.– Васильев, Стариков, Смирнов, Ласковой, Власов, Зябликов….Напротив кладбища останавливается машина. Опускается боковое стекло. Кто-то фотографирует людей на кладбище. Один из них оглянулся и заметил машину.– Они здесь, быстро, уходим!
Книга Филлис Хартнолл (1906–1997), британской поэтессы и исследовательницы театра, автора первых театральных энциклопедий на английском языке, считается классическим обзором истории сценических искусств от древности до наших дней. Живое и достаточно подробное изложение основных сведений о развитии драматургии, режиссуры, актерского искусства и театральной архитектуры делает ее незаменимым пособием для изучающих театр. Текст сопровождается множеством иллюстраций, дающих наглядное представление о затронутых в нем темах, а также справочным аппаратом. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Стэн Ли ‒ отец Человека-паука, Фантастической четвёрки, Железного человека, Людей Икс и многих других супергероев. Все они хорошо вам знакомы, но кто их создатель? Какой он и с какими злодеями сталкивался на пути к олимпу? Эта биография ‒ ключ к пониманию великолепного художника и самый пристальный взгляд на его жизнь. Шаг за шагом замечательный биограф Боб Батчелор раскрывает личность того, кто перевернул индустрию комиксов и кино. Многогранный маэстро Ли стал лицом и мозгом Marvel, а также одной из самых важных творческих икон в современной американской истории.
От автора Окончив в 1959 году ГИТИС как ученица доктора искусствоведческих наук, профессора Бориса Владимировича Алперса, я поступила редактором в Репертуарный отдел «Союзгосцирка», где работала до 1964 года. В том же году была переведена на должность инспектора в Управление театров Министерства культуры СССР, где и вела свой дневник, а с 1973 по 1988 год в «Союзконцерте» занималась планированием гастролей театров по стране и их творческих отчетов в Москве. И мне бы не хотелось, чтобы читатель моего «Дневника» подумал, что я противопоставляю себя основным его персонажам. Я тоже была «винтиком» бюрократической машины и до сих пор не решила для себя — полезным или вредным. Может быть, полезным результатом моего пребывания в этом качестве и является этот «Дневник», отразивший в какой-то степени не только театральную атмосферу, но и приметы конца «оттепели» и перехода к закручиванию идеологических гаек.
Есть в искусстве Модильяни - совсем негромком, не броском и не слишком эффектном - какая-то особая нота, нежная, трепетная и манящая, которая с первых же мгновений выделяет его из толпы собратьев- художников и притягивает взгляд, заставляя снова и снова вглядываться в чуть поникшие лики его исповедальных портретов, в скорбно заломленные брови его тоскующих женщин и в пустые глазницы его притихших мальчиков и мужчин, обращенные куда-то вглубь и одновременно внутрь себя. Модильяни принадлежит к счастливой породе художников: его искусство очень стильно, изысканно и красиво, но при этом лишено и тени высокомерия и снобизма, оно трепетно и человечно и созвучно биению простого человечьего сердца.
Среди множества учеников великого русского художника Ильи Ефимовича Репина одним из достойных его последователей был Иван Куликов. Творческий путь Куликова был типичным для художественной молодежи конца XIX - начала XX столетия. В его творчестве нашли свое отражение сложные социальные перемены в общественной жизни, в свободе эстетических взглядов, в переоценке пути исторического развития России.
Мало найдется в истории искусства личностей столь загадочных и неоднозначных, как герой этой книги Питер Брейгель Старший — фигура таинственная, зашифрованная, чуть ли не мистическая. Творчество великого нидерландского художника — предмет многолетних искусствоведческих дискуссий.Форма, придуманная К.А. Роке для данного исследования, позволяет совместить, что бывает достаточно редко, взгляд ученого и взгляд поэта, чувство и интеллект. Настоящая биография по сути своей — диалог двух достойных друг друга собеседников — художника далекой эпохи, говорящего посредством своих произведений, и современного художника, пытающегося его понять.