Разговор с незнакомкой - [142]

— Что я могу сказать, — откашлявшись, начал Малин. — Перед нами нелегкая задача. Многое мы испытали за два с лишним года. И в задонских степях воевали, и реки форсировали, в лесах вели бои и проводили разведывательные операции. А сейчас мы вынуждены действовать в условиях высокогорной местности против сильно укрепленных позиций противника, который занимает командные высоты. Это усложняет задачу, но, как говорится, не так уж страшен черт, будем действовать. Жаль, что Джавахишвили и Эладзе на другом задании, с ними было бы легче, для них горы — дом родной. Ну да ладно… Наблюдения, значит, проводились в двух местах: в районе Рунина и на подступах к высоте тысяча сто девяносто. Что касается Рунина, после того как немцам удалось вновь овладеть этим местом, они дополнительно укрепили свои позиции новыми инженерными сооружениями, в первую очередь — минными полями… Условия для поиска здесь особенно трудные: большая часть населенного пункта укреплена глубоким противотанковым рвом — эскарпом, подходы прикрываются «спиралями Бруно» и «испанской рогаткой», кроме того, имеются лесные завалы, почти весь лес вырублен, благодаря чему противник имеет хороший обзор… О высоте тысяча сто девяносто доложит сержант Артищев, они с Кружилиным весь день провели на верхушках высоких сосен в ее районе. Болит спина, Вань?

— Не только спина… — ответил сержант Артищев, гася цигарку. — Пошевелиться не пришлось, конечно. Но не в этом дело… Нам удалось довольно хорошо разглядеть боевые позиции противника в районе этой высоты. К счастью, здесь немцы не успели вырубить леса, это обеспечивает возможность скрытого подхода к их позициям. И второе: правее высоты тысяча сто девяносто нет сплошной обороны противника, здесь она построена по принципу отдельных опорных пунктов. Кроме того, в результате артиллерийских дуэлей часть проволочных заграждений и минных полей здесь уничтожена… Вот, собственно, и все.

На несколько минут воцарилась тишина. Майор Охапкин, вполголоса переговариваясь со старшим лейтенантом Прибытковым, показывал ему что-то карандашом на карте. Разведчики молча курили.

— Кто может добавить что-либо? — спросил старший лейтенант Прибытков.

— Что ж добавлять, — встал сержант Козленко, — все ясно, товарищ старший лейтенант, — надо действовать в районе высоты. Думаю, других мнений не будет. Нам дали, правда, очень малый срок на подготовку к операции, и мы просто не смогли наметить конкретный объект для поиска. Придется, проникнув за передний край обороны противника, действовать там в соответствии с обстановкой. Все задачи, как говорится, решать рабочим порядком. Нам к тому же не удалось разведать и маршрут для прохода через передний край противника, и поэтому приходится надеяться на плохую видимость в ночную пору и на лесистую местность. Думаю, не так-то легко выследить в этих условиях нашу небольшую группу. Ну, а в случае обнаружения — не просто преследовать, дорог-то нет, можем выбирать любое направление. Если нельзя сменить направление, можно устроить засаду… У меня такие соображения.

— Правильно рассуждает сержант Козленко, — майор Охапкин вышел из-за стола, прошелся по разбросанному на земляном полу лапнику до двери, вернувшись, остановился возле Гончарова.

— Лейтенант Гончаров, а каково вооружение группы?

— Вооружение продумано, товарищ майор, — поднимаясь, ответил Гончаров, — семь автоматов, по три диска к каждому, пять пистолетов, двадцать ручных гранат, ножи.

— По три диска… ну что же — нормально, — одобрил майор. — Экипировка и вооружение должны быть легкими, каждому из вас это понятно, — группа не может ввязываться в затяжной бой. В горно-лесистой местности тактика разведки имеет свою особенность, а именно — внезапность действий. Разведгруппа должна быстро и неожиданно появляться и, нанеся удар по врагу, внезапно выходить из боя.

Отодвинув от стола табуретку, майор сел напротив скамьи возле Малина и, взяв из его кисета щепоть махорки, свернул самокрутку.

— И еще вот что, — продолжал он, прикурив от папиросы лейтенанта Гончарова. — Во время поиска в настоящих условиях разведгруппа не может рассчитывать на помощь извне, на помощь своих частей, на поддержку, скажем, артиллерийским или минометным огнем. Это надо учесть…

Глубоко, с наслаждением затянувшись дымом, майор отбросил окурок к двери и поднялся. Встали и разведчики.

Глухой ненастной ночью разведгруппа вышла на горную тропу. Растянувшись цепочкой, разведчики медленно двинулись вверх. Мешала слякоть, скользили сапоги при подъеме, а через просеки буковых и дубовых зарослей низвергались по склонам вниз буйно журчащие грязевые потоки. Шли друг за другом, ступая след в след, чтобы не наткнуться на шальную мину.

— Как думаешь, сколько прошли, Вась? — обернувшись, спросил у Малина шедший впереди Кружилин.

— Да метров триста, не больше…

— А мне кажется, топаем-топаем… ах ты, черт! — выругался Кружилин, падая в темноте.

— Стоп! — Малин остановил группу и склонился над Кружилиным, барахтавшимся на земле. Сапог правой ноги его крепко «увяз» в густой проволочной мотне.

— Так я и думал, остатки Бруно, — вздохнул Малин, помогая Кружилину. — Сапог постарайся снять, сейчас дам кусачки… счастье, что мин здесь как будто нет…