Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой - [87]
Конечно, антикоммунизм был основной силой, двигавшей этими военными, однако у них могли быть и другие соображения. Известно, что в 1960-х годах в связи с окончанием гражданской войны и большим объемом американской военной помощи греческая военная машина была сильно раздута и в вооруженных силах Греции в это время служили как минимум 10 000 офицеров, так что захват политической власти был для офицеров среднего звена – майоров и полковников без приличного образования и гражданской профессиональной квалификации – единственным средством продвижения в карьере.
Так или иначе, руководить Грецией взялись недалекие и некомпетентные в гражданском управлении люди, и в этих условиях шансов на продвижение вперед у страны практически не было. Популистские меры, которые они объявляли доказательством своей близости к народу, были рассчитаны на людей, которые не знали лучшей жизни и поэтому не могли быть социальной опорой необходимых перемен. Часть крестьян пассивно поддерживала полковников, но не потому что их считали очень хорошими или были им чрезвычайно благодарны за социальную заботу, а потому что в своей жизни переживали и худшие вещи, чем эпизодические аресты или другие виды принуждения в деревне, практиковавшиеся хунтой. По словам моего знакомого американского журналиста Николаса Элиаса, родившегося в Эпире и писавшего под псевдонимом Николас Гейдж, одна крестьянка, с которой он разговаривал во время своей поездки в Грецию в 1970 году, сказала ему: «Я была здесь, когда пришли коммунисты. Лучше сто лет жить при хунте, чем терпеть этих негодяев в течение одного дня»[128]. Очевидно, то же самое могли бы сказать люди, в свое время пострадавшие от батальонов безопасности.
При этом, как ни удивительно, но «черные полковники» не позаботились о том, чтобы обеспечить себе поддержку хотя бы части греческого общества или какой-либо из влиятельных в Греции политических сил. Простив долги фермерам в 1968 году, они не связали этот шаг ни с каким планом модернизации сельского хозяйства. Такими же непродуманными и рассчитанными на внешний эффект акциями режима были меры по обеспечению доступа к жилью для городских рабочих и бесплатная раздача учебников университетским студентам. Если в латино-американских странах типа Аргентины, Бразилии или Чили, авторитарные правители, узурпировавшие власть или приходившие к ней в результате выборов, старались заручиться по крайней мере поддержкой национального бизнеса и технократов, полковники противопоставили себя всем – коммунистам, либералам, социалистам – и равно сажали в тюрьму и преследовали и первых, и вторых, и третьих.
Будучи врагами парламентаризма, ненавидя политический истеблишмент и не доверяя политикам, они точно так же не доверяли самостоятельному бизнесу, кроме самого крупного, и особенно базировавшегося за пределами Греции. Я уже не говорю о ненависти этих военных к независимым ученым и деятелям культуры. Благодаря своей ограниченности и «железобетонности», солдафоны хунты восстановили против себя и короля, традиционно опиравшегося на офицеров вооруженных сил.
Не было единства в отношении хунты и в самой армии. Во-первых, нужно сказать, что вовсе не вся армия поддержала заговор «черных полковников». Структура власти хунты была основана на коллективном руководстве представителей отдельной небольшой группировки военных – переворот подготовили и провели примерно сорок человек, обязанных своим успехом многолетней службе Пападопулоса в разведывательных структурах и его доступу к оперативным планам развертывания вооруженных сил. Во всем этом не последнюю роль сыграл уже упоминавшийся высокопоставленный генерал Г. Спандидакис. Спандидакис тоже боялся коммунистов и поддерживал планы Пападопулоса, которого вместе с несколькими членами команды заблаговременно повысил в звании и продвинул на ключевые армейские посты. Именно это позволило хунте быстро захватить главные стратегическое пункты в Афинах, а затем и по всей стране.
Во-вторых, после переворота полковники столкнулись с серьезной оппозицией внутри вооруженных сил. Ее составляли роялисты из организации «Свободные греки», во главе с создателем этой организации генералом Орестисом Видалисом, а также офицеры, в принципе недовольные установлением политически нелегитимной диктатуры. Первые позже участвовали в попытке короля Константина провести контрпереворот (кстати, к этой попытке примкнул, поменяв позицию, и вышеупомянутый генерал Спандидакис). Генерал Видалис был арестован хунтой и несколько месяцев просидел в тюрьме, но затем был освобожден по ходатайству бывшего главнокомандующего силами НАТО в Европе генерала Норстада и смог выехать из страны в США[129]. Некоторые из военных оппозиционеров, служивших во флоте, приняли потом участие в восстании на эсминце «Велос».
Для удержания власти новые правители Греции использовали жесткие методы и провели экстренные чистки везде, где встречали или ожидали встретить сопротивление. Одновременно они взялись за покупку лояльности офицеров. Последним сразу же была существенно (на 20 %) повышена зарплата и введены разнообразные льготы, в том числе бесплатный проезд на транспорте, беспроцентные займы, гигантские скидки при покупке автомобилей, большие выходные пособия и пр. Не говоря уже об описанных мною выше административных синекурах. Офицеры сидели на руководящих постах не только в префектурах и мэриях, но и на промышленных предприятиях, в учреждениях, университетах, спортивных организациях и даже в театрах и кино. В одночасье офицеры превратились в привилегированный социальный слой, и многих из них это устраивало. Однако было и много несогласных, которые ушли в отставку в первые два года военного правления.
