Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой - [129]

Как директор Международного центра, Линдсей инициировал создание комиссии «США – Латинская Америка», а также провел уникальное расследование в Сальвадоре и Никарагуа по делу, которое стало известно как «Иран-контрас».

В первый раз Маттисон появился в Москве в 1981 или 1982 году во главе двустороннего комитета по американо-советским отношениям, в котором, помимо парламентариев, участвовали другие политические деятели, влиятельные журналисты и др. Их целью было помочь созданию нового направления в отношениях между США и СССР. Во время этого визита члены комитета встречались главным образом с учеными в советской Академии наук. Когда при Горбачеве началась перестройка, Маттисон встретился с новым советским лидером и впоследствии помогал созданию Горбачев-фонда. Мы также включили в комитет Георгия Шахназарова, правую руку Горбачева, и его помощника по правовым вопросам Вильяма Смирнова. Поскольку я был близким другом многих членов комитета, в Москве они рассчитывали на мою помощь. Маттисон позвонил мне в Москву и спросил меня: «Что я должен делать?»

Я здорово помог Маттисону тем, что нашел координатора для этого комитета. Им стал американский бизнесмен Джон Рутер. Джон был племянником знаменитого босса американских профсоюзов автомобилестроителей, очень мощной и влиятельной организации. Дядя послал его в Москву учиться, и парень хорошо освоил русский язык, попутно занимаясь международным бизнесом из Вашингтона. Жена его была старлеткой в одном из местных театров, но ее тянуло в политику. Она захотела баллотироваться в конгресс, для чего были нужны деньги. Дама давила на мужа, угрожая разводом. Рутер был в отчаянии, потому что любил ее, и искал работу, где можно было бы прилично заработать. Наш общий друг рекомендовал его мне. Приехав в Россию, молодой бизнесмен стал прекрасным генеральным директором коммерческой фирмы, развелся со своей американской женой и женился на хорошей русской девушке, с которой благополучно живет до сих пор. Имеет чудесных детей и вполне счастлив.

Одной из наиболее актуальных задач для комитета по американо-советским отношениям было содействие окончанию войны в Афганистане. Перед визитом в СССР член комитета конгрессмен Дэвид Нэйгл из Айовы внес в палату представителей законопроект о полном прекращении военной помощи Афганистану. Так называемые афганские моджахеды не желали идти ни на какие контакты с советской стороной. Они жили за счет этой войны и не желали, чтобы она кончалась. Их прикармливало ЦРУ, снабжая всевозможными военными средствами – особенно противовоздушными – через Пакистан. Впоследствии американцы очень дорого заплатили за эту ситуацию, которую сами же создали. И теперь новая ситуация в Афганистане в 2021 году весьма близко копирует вьетнамское поражение Америки.

Где-то около 1988 года комитет провел свою первую встречу в Кабуле, подготовленную Джоном Рутером. Там делегация вела переговоры с афганским правительством. Параллельно были организованы встречи с моджахедами в различных местах с тем, чтобы уговорить их дать возможность советским войскам мирно покинуть Афганистан. Для того чтобы моджахеды пошли на этот диалог, я организовал встречу между Маттисоном и упомянутым выше американским миллиардером Джо Ричи, который провел свои молодые годы в Афганистане, где до войны его отец был протестантским миссионером. Именно с ним моджахеды и стали вести разговор. Поскольку Ричи был личным другом президента Рейгана, тот дал добро на эти тайные встречи. Джо Ричи успешно провел переговоры, чем очень помог Советскому Союзу. Эта операция была самой крупной в «гражданской дипломатии» этого периода. Именно Маттисон, представляя «гражданскую дипломатию», решил вопросы, с которыми государственная дипломатия не справилась.

Что касается меня, то я на встречи в Афганистане не попал, потому что моя жена Галя спрятала мой паспорт, заявив, что не хочет раньше времени становиться вдовой. Но я все-таки чувствовал, что внес свою, пусть и небольшую, лепту, когда советские войска покидали афганскую землю в 1988–1989 годах.

Если говорить о Л. Маттисоне, то его деятельность в сфере «гражданской дипломатии» кому-то в США очень не нравилась. Несколько лет назад Линдсей попал в явно подстроенную аварию и так от нее и не оправился. Последний раз я виделся с Маттисоном и с его замечательной помощницей Лу Айви в Вашингтоне в середине 2000-х годов во время одной из моих поездок в США. А недавно я узнал, что Линдсей Маттисон ушел из жизни в 2017 году. Это был выдающийся человек и гражданин.

Вернемся, однако, к мирной жизни. При всей моей активности в профессиональных вопросах, я все-таки стремился расширить свои познания в области русской и советской культуры. Поскольку я был в выгодном положении иностранного журналиста в Москве, я очень быстро и легко познакомился и подружился со многими советскими интеллектуалами, обнаружил, что в советской столице есть общество, которое прекрасно функционирует даже в условиях идеологических ограничений и культурной изоляции. И я вошел в это общество не как новичок, не как человек, которому предстоит сложный и долгий период культурной адаптации, а как человек с хорошим образованием и связями в международных кругах Москвы, и это сделало для меня всю погоду. Иными словами, адаптироваться к московской культуре мне было совсем нетрудно.