Раздельные постели - [24]

— Кэт, ты слышишь меня?

— Да.

— И ты не собираешься ему звонить?

— Нет.

— Но он сказал, что ему нужно кое-что с тобой обсудить. — Бобби поспешила добавить: — Я думала, что он пытается выведать у меня, где ты находишься, но он не стал этого делать. Он сказал, что если ты ему позвонишь, то никому из нас не придется открывать никаких секретов.

— Очень честно и прямо, — напряженно сказала Кэтрин, вспоминая озабоченный взгляд Клея, когда она выходила из его машины.

— Может, это прозвучит предательски, но я начинаю думать, что он такой и есть.

— Какой? Честный и прямой?

— Да, а разве в это нельзя поверить? Он действительно кажется… ну, взволнованным. Я думала, как бы действовал Стью, попади он в ситуацию Клея. Наверное, он бы уже уехал из города. Послушай, почему бы не предоставить Клею шанс?

— Я не могу. Мне не нужна его забота, и я не собираюсь ему звонить. Это ни к чему не приведет.

— Он сказал, чтобы я тебе передала, что, если тебе что-нибудь понадобится, просто сообщи, и он даст тебе денег.

— Я знаю. Он говорил мне об этом раньше. Я сказала, что мне ничего от него не нужно.

— Кэт, ты уверена, что поступаешь правильно?

— Бобби… пожалуйста.

— Хорошо, подружка. У него денег — куры не клюют, почему бы не взять немного, раз он сам предлагает?

— Сейчас ты похожа на моего старика!

— О'кей, Кэт, это твой ребенок. Я сделала так, как он просил, я передала тебе его просьбу. Позвони ему домой сегодня вечером. Теперь все зависит от тебя. Ну, как тебе живется?

— Знаешь, неплохо. — Затем, отгоняя от себя мысли о Клее Форрестере, Кэтрин добавила: — Здесь нет мужчин, и в этом есть плюс.

Голос на другом конце провода стал умоляющим.

— Эй, не говори так, Кэт. Не все мужчины такие, как твой отец. Например, Клей Форрестер совсем не такой.

— Бобби, у меня складывается впечатление, что ты переходишь на его сторону.

— Я не перехожу на его сторону. Но со стороны мне лучше видно. Я всегда буду на твоей стороне, но я не могу ничего с собой поделать, если считаю, что ты по крайней мере должна позвонить парню.

— Черт с тобой, позвоню! Но я не хочу ни Клея Форрестера, ни его денег!

— Хорошо, хорошо! Достаточно! Я больше не буду тратить время на споры с тобой, потому что я знаю, какая ты, когда что-то решишь.

Поглощенная разговором с Бобби, Кэтрин не заметила, как три девушки вошли на кухню, чтобы перекусить. Оттуда хорошо прослушивался любой телефонный разговор. Повесив трубку, она пошла назад в свою комнату, размышляя над тем, что сказала Бобби. Было бы проще всего сдаться, принять деньги от Клея или просить его о моральной поддержке на время трудных месяцев, которые еще предстояли, но она боялась, что, если она станет на него полагаться, он будет иметь влияние на ее будущее, о котором еще стоит подумать. Лучше оставаться здесь. Здесь жизнь лучше, чем та, которую она оставила. В «Горизонте» не было порицаний, потому что каждый здесь находился в одинаковом положении. По крайней мере она так думала.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Напряжение в доме Форрестеров росло — местонахождение Кэтрин оставалось неизвестным. Анжела ходила по дому с искаженным выражением лица, и Клей часто замечал на себе ее взгляд. В ее глазах было столько боли! Он не мог сосредоточить свои мысли, потому что через двадцать четыре часа Герба Андерсона отпустили, не выдвинув официального обвинения против него. Не только Клей, но и его отец ужасно терзались оттого, что вынуждены были отпустить его без уплаты налога. Они знали закон, они знали, что могли приковать Андерсона к стене за то, что он сделал. Неспособность так поступить только еще больше натягивала их взвинченные нервы.

Когда Андерсона освободили, он стал еще более уверенным в своей правоте. По дороге домой он все время самодовольно улыбался.

— Я достану этих сукиных детей, когда захочу, и не отпущу до тех пор, пока они не расплатятся зелеными баксами! — бормотал он себе под нос.

Когда он вошел в дом, Ада стояла в гостиной в пальто, читая почтовую открытку. Она подняла глаза и, увидев его, вздрогнула.

— Разве, Герб, тебя выпустили?!

— Чертовски правильно, меня выпустили. Эти Форрестеры знают, что для них Лучше, поэтому-то меня выпустили. Где девчонка?! — Его глаза были налиты кровью, на руках — грязные бинты. Несчастная женщина даже на расстоянии почувствовала запах джина.

— С ней все в порядке, Герб, — робко произнесла она, протягивая открытку. — Взгляни, она в Омахе с подругой, которая…

— Омаха! — Герб подошел, шатаясь, и выхватил открытку из рук жены. Он внимательно смотрел на написанное, желая убедиться, что это был почерк Кэтрин. Герб вытер грязными бинтами слезящиеся глаза и несколько раз перечитал текст. Затем прошептал: — Эти сукины дети мне все равно заплатят! Никто еще Гербу Андерсону не показывал голую задницу и так просто не уходил! — Он прошел мимо Ады, не замечая ее, и снова вышел из дому.

Ада упала в кресло и с облегчением перевела дух.

В «Горизонте» Фрэнси стащила флакончик духов «Чарли» с туалетного столика Кэтрин и тем самым надеялась, что свела счеты с некоторыми несправедливостями жизни.

В это время одна из самых красивых девушек университета Миннесоты усаживалась в «корветт» Клея Форрестера.