Разбойница - [44]

Ранним утром мы мерзли у гостиницы, ожидая Федю на рафике, но его всё не было: прошло уже полчаса после срока!

— Разве можно о чём-то договариваться с местными властями? — проскрипел Максим.

— Но других здесь как бы и нет! — не выдержала я. И тут из-за угла вывернул рафик, в котором торчали целых две головы: сам замминистра культуры, несмотря на сверхранний час, приехал нас проводить!

— Через Курультайский перевал поедете! — бодро сообщил он. — Курултай сейчас в декабре — ого! Мотор на полную мощность работает — машина не двигается! Ветерок! — он, довольный, захохотал и стал пожимать всем руки. — А ты, — сказал он Максиму, — весной к нам приезжай: выборы в местные органы власти будут. Тебя выберем! Хочешь? Нет?

Максим чопорно поклонился и направился в салон.

Уже шестой час мы ехали по пыльной степи, и почти ничего не менялось. Вот маленький базар у дороги, в телегах дёргаются связанные бараны, в тазах на прилавках свёрнутые сухие белые кишки, серые складчатые легкие... и снова степь, ничего — единственные красивые строения — города мёртвых, а люди живут в саманных домиках, попадающихся время от времени. Вот в стороне от дома горит огонь в очаге, там сидит на корточках старуха с седыми патлами, маленький широколицый рахитичный мальчик, волоча попку почти в пыли, поднес к машине задумчивое, в струпьях и зеленке лицо.

— Стоп! — вдруг рявкнул Алекс.

Федя от испуга остановился как вкопанный.

— Выходи! — повернулся Алекс к Максиму. — Реальные проблемы!

Тот застыл, неподвижно откинув голову в пенсне, словно не слыша.

— Поехали! — скомандовал Алекс.

— Тут всё равно как стол! Можно чёрт знает куда заехать! Темно! — сказал Федя.

— Ладно. Ночуем здесь.

Я проснулась от низкого солнца. За ночь среди трех рядов сидений произошли интересные перемены: Николь почему-то спала на плече у Саши. Так вот почему он был так благороден со мной! Мы стояли уже среди холмов, плавно поднимающихся к горизонту. Тень от лошади, почти невидимой на холме у горизонта, дотягивалась до нас. Засохшие высокие растения играли светом, тенью и полусветом, как маленькие китайские башни.

Максим неторопливо, размеренно прохаживался вдоль машины, аккуратно ставя ступни в пыльных сандалиях и глядя только на них.

— Неужели ничто его не радует! — с болью воскликнул Саша и снова яростно глянул на меня.

Опять я!

Мы проезжали какой-то пыльный поселок. Весь базар поворачивал голову куда-то вбок, потом все с криками куда-то бежали.

— Давай туда! — скомандовал Алекс.

Федя, тоже что-то понявший, быстро зарулил по узким улочкам среди глухих глиняных стен.

На широкой площади стояла пыль. Оттуда неслись стоны и мат. Было видно, что наши солдаты в светлой форме добивают наших же солдат в темной. Мелькали бляхи, штыки. Несколько ребят лежало, на крови кучерявилась пыль.

— Стой! Они убьют тебя! — трепетная Николь пыталась ухватить Сашу за руку, он увернулся и с ходу врезался в месиво.

— Сми-и-ир-р-рня-а!

Они вдруг застыли — кто с закинутой бляхой, кто с поднятым штыком. Было всего мгновение неподвижности и тишины — и тут же из-за ближайшего домика выскочил патруль, он, конечно же, давно был здесь, только боялся. Матерясь, расталкивая солдат, они врезались в гущу.

— Взять этого, этого и этого! — скомандовал Алекс и, прерывисто дыша, вернулся в машину.

— Смелый мальчик! — Николь погладила его по голове.

Страшный перевал Курультай мы одолели почти незаметно. Потом проехали через раскинувшуюся светло-зелёными водоворотами реку Чу. Киргизия встретила нас луком. Всюду продавали его связки.

Судя по карте, мы въезжали в Бишкек, но всё тянулись и тянулись убогие мазанки.

— Правильно ли едем? — беспокоился Максим.

И вдруг мы выехали на огромное заасфальтированное пространство, среди которого поднимались почти в небо прямоугольные мраморные дворцы.

— Правильно! — усмехнулся Саша.

Среди этих марсианских зданий мы отыскали Министерство иностранных дел, Александр с трудом расчесал оставшиеся пыльные локоны и ушёл внутрь.

Вскоре он вернулся с аккуратно причёсанным мальчиком в отличном костюме. Только что были пыльные дехкане — и вот!

— Референт министра иностранных дел Джемал Садыков.

— Что вас интересует? — безошибочно обратился тот к Максиму.

— Что меня интересует? — Максим протёр пыльные очки, поднял пыльные веки. — Во всяком случае не то, что вы мне будете здесь показывать! Где бы я ни был, меня интересует лишь андерграунд!

Референт удивлённо поднял бровь.

— Андерграунд, именно! То, что повсюду противостоит официозу — как в политике, так и в искусстве! — Максим гордо откинулся на пыльное сиденье.

— Андерграунда у нас нет! — твёрдо ответил референт.

В холле отеля (как всегда, сам уладив все дела с администрацией) Александр закинул свою сумку на плечо, взял чемоданы Николь и уверенно пошёл с ней. К некоторому неудобству для него мой номер оказался соседним. Александр нежно пропустил Николь внутрь, а сам чуть замешкался с багажом.

— Вот так! — твёрдо выдержав мой взгляд, проговорил он. — Простая рабочая девушка из Парижа полюбила меня. Всей душой. Есть вопросы?

— Вопросов нет.

— Тогда иди к этому. Разберись же в конце концов! И если он будет продолжать вякать!.. — он в сердцах захлопнул дверь.