Разбой - [6]

Анси решил было, что Самбор окончательно свихнулся на козах, но тут увидел, что под одним из облаков медленно ползла вверх продолговатая тень, от которой поднималась, скрываясь в пелене, еле различимая чёрточка. Гидроциклы были запущены с аэронаоса, спрятавшегося в облаке, но не успевшего втянуть обратно трос, на конце которого висел ве́гаскип[29], заодно работавший как грузовой подъёмник. В то же облако нырнул гироплан Самбора.

С полубака раздался душераздирающий хрип.

– Прикончите его кто-нибудь, – донесся оттуда же высокий голос Ньялы липантофо́ры[30]. – Всякого навидалась, но такого ужаса отроду не видела!

– Тебе ужас, ты и приканчивай, – посоветовал Ска́пи, помощник кока (звучит лучше, чем «кухонный мальчишка»). – Ой жуть, кто его так?

– Шкипер осветительной ракетой, – объяснил Вили. – А ещё четверых картечью на куски порвал.

– От вас, мелюзги, и впрямь помощи не дождешься. Мучается же бедный, зубы, и те обуглились! А ну, дай-ка клеве́ц[31]!

Прозвучал короткий треск, хрип прекратился. Шкипер попытался сосредоточиться на видимом в половину диоптра, но всё, что он мог разглядеть, было низко висевшее серое облако.

– Добрый корабль, хоть и полужёсткий, – сквозь шумы и треск, возвестил Самбор. – Нижний киль, крестовое оперение, четыре двигателя, гелиоа́герты[32]…

Изнутри, облако, где прятался аэронаос, озарили вспышки.

– Две пушки на вертлюгах, – закончил поморянин. – А я всю картечь расстрелял, и ответить нечем.

До «Фрелси…» донёсся гул выстрелов.

– Возвращайся! Скоро мёртвая вода кончится! – Анси снова посмотрел на хронометр.

– У моей торпеды взрыватель магнитный или ударный? – не унимался властитель пеплинского замка.

– И тот, и другой! Но зачем тебе?..

– Жалко, добрый корабль, но целым его не взять. А уйдет, выкурвец, каких ещё бед натворит? Я сейчас на него эту торпеду уроню. Ты в дорогу, а я те гвоздь в ногу!

Спустя непродолжительное время, облако озарила вспышка поярче, чем предшествовавшие.

– Ого! – треск из мезофона асирмато замолк.

– Самбор? Самбор? Приём?

Из облака показался воздушный корабль, длиной приблизительно вдвое против «Фрелси три дюжины пять». Торпеда Самбора, судя по всему, была сброшена сверху, прошла через одну из оболочек с гелием и взорвалась, ударившись о киль, потому что аэронаос складывался в воздухе пополам. Оболочки в носу и в корме до поры замедляли падение, но хвостовое оперение врубилось в ткань, аэронаос величественно развалился надвое, и передняя половина со зрительными портами и подвесом для вегаскипа ускорилась в направлении моря. Из-за размеров разбойничьего корабля и расстояния до него, движение казалось плавным, но вся подъемная сила была потеряна, и куски падали камнем.

Опровергая подозрения шкипера, что Самбора накрыло тем же взрывом, из тучи вынырнул гироплан. Под его рамой чернели, наполняясь сжатым воздухом, поплавки. Машина снижалась, одновременно приближаясь к рыбовозу. Анси разглядел, что лётчик указывает на ходовой винт, машет ладонью перед лицом, и указывает вниз.

– Садись, сейчас тебя подберем, – сказал шкипер, на случай, если асирмато вышло из строя только частично.

Он достал из ларя под штурманским креслом мегафон и вышел на ходовой мостик. Ял, на веслах которого сидели Пер и Гостислав, успел подобрать Дарводу, стоявшую на носовой скамье в чем мать родила (хотя вряд ли мать ее родила прямо с маленькими золотыми штучками, блестевшими, где и без того глазу было на чем отдохнуть) и выжимавшую свою свиту[33]. Анси с досадой сообразил, что диоптр остался в рубке, и с еще большей досадой, а заодно и с досадой на себя за первую досаду, что Симира в яле нет. Зато со спинами, прижатыми к кормовому транцу, сидели под прицелом сороковой пищали[34] в руках Эгри три разбойника с аэронаоса. В отдалении у полузатонувшего гидроцикла из воды показалась голова молодого морского змея. Животное попыталось вытащить из-за штурвала труп рулевого, но ноги того застряли в разорванном металле. Первого змея бережно оттеснил змей побольше, яла в полтора от носа до кончика хвоста, выгнул шею над гидроциклом, откусил верхнюю часть туловища налётчика вместе с плечами и головой, и подбросил вверх, чтоб змеёныш поймал.

– Прими их всех, Калидофоро, в бирюзовом приделе чертогов Запада, – пробормотал шкипер. В мегафон, он крикнул: – Гостислав, Пер, приналягте на весла, пока и вас не съели! Ещё за Самбором идти!

Анси внезапно почувствовал дрожь в коленях. Он вернулся в рубку, выключил мегафон, положил его в ларь, и сел в штурманское кресло. Глаза шкипера сами собой закрылись.

В полусне, он слышал голос, не на танско-венедском, а на резком и вместе с тем звучном языке, на котором некогда отдавались приказы огненосным сифонофорам[35], бороздившим Пурпурное море:

– Во время этих событий, Осфо, брат Феронико, спал у себя дома. При известии об убиении брата ему следовало тут же раздать на улицах свои огромные золотые сокровища, привлечь таким путём на свою сторону горожан и призвать их также к отмщению тирану. Решись он на это, ему удалось бы немедленно и почти без пролития крови лишить Панилао власти…

Анси так разбирал сон, что он едва держал стилос