Разбой - [3]

Топоча, как гардарская слониха на сносях, мимо Анси по трапу вверх к пулемёту пробежал Те́йтур, оставив камбуз. А может, не собаку, а корабельного слона? Нет, держать слона и Тейтура на одном корабле выйдет перебор, хотя кок за время перехода с Туле откровенно спал с тела и даже перестал поворачиваться боком, проходя через водонепроницаемые двери. Не то чтобы готовить было не из чего, или Тейтуру не по вкусу была собственная стряпня, но сочетание холода, недосыпа, и лютой качки рано или поздно и любого проглота доведет до анорексии. Просто потому что не остается сил есть. Что там Тейтур, Вили вперёдсмотрящему уже можно было за шваброй прятаться.

– Учитель, пулемётчики готовы! – запоздало донеслось из рубки. – Симир спрашивает, когда Самбору взлетать?

– Как услышишь двигатели гидроциклов, вели запускать катапульту, – ответил Анси, проведя нехитрый расчет в уме.

Почти сразу же после этого, лёгкий ветер, сменивший направление с южного на юго-восточный, донёс почти комариное пение паровых турбин. Стоявший на катапульте гироплан с уже крутившимся ходвым винтом окутали облака пара. Раздалось шипение, несущий винт пришёл в движение, раскручиваемый тем же паром. Самбор дал отмашку, Сунна[16] блеснула на поликарбонате в смотровых прорезях его шлема, Симир под козырьком у подножия катапульты потянул рычаг, и влекомое цепью летательное устройство скользнуло вдоль направляющей, пугающе нырнуло вниз, едва не зацепив подвесной торпедой волны, и перешло в скорее менее, чем более, ровный полет.

Отрывисто застучал пулемёт на навигационном мостике на крыше рубки. По местами вспененной барашками поверхности моря безнадёжно далеко от приближавшихся гидроциклов пробежала дорожка всплесков. Только Анси успел подумать, что у йо́тунского[17] отродья Тейтура хоть хватило ума не расстреливать всю ленту, как сверху прозвучало:

– Пулемёт заклинило!

– Четырнадцать, дайте мне сил, Дакриодора, дай мне милосердия, – себе под нос нарочито раздельно, дабы второпях не сделать чего, о чём потом пожалеешь, пробормотал шкипер. – Тростан, исправь пулемёт!

Пропустив помощника (оружейному делу его вроде точно учили) к трапу, Анси шагнул обратно в рубку. Гидроциклы разделились, три по-прежнему приближались с юго-востока, еще пара приняла чуть к северу, явно собираясь пересечь кильватерный след «Фрелси…» и напасть с другого борта.

– Ну, я вроде разобрался с управлением, – вдруг раздался голос Самбора.

– Так ты же лётчик? – с запоздалым сомнением вопросил Анси.

– На гироплане? Не летал, – впервые поделился поморянин.

– Так что ж ты раньше не сказал?

– Так ты не спрашивал, летал ли? Спрашивал, смогу ли?

В другое время, от такой новости с Анси приключилось бы то, что один из его стародавних учителей в Лиме́н Мойри́дио называл гносеологической парафонией – вроде идёшь ты по двору, и вдруг на заборе удом[18] нарисован мел. Но сейчас шкиперу было не до парадоксов сознания, потому что на ведущем гидроцикле из двух, что свернули к северу, за вцепившимся в посаженное плашмя штурвальное колесо рулевым поднялся налётчик с копьеметалкой, в упоре которой было зажато ракетное копье-пира́влос.

– Лево на борт! – крикнул Анси, смотря в один из портов рубки против хода и одновременно переводя машинный телеграф на «Полный вперёд».

Аудрун крутанула штурвал, что поначалу не особенно отразилось на движении «Фрелси три дюжины пять». Открыл огонь кормовой пулемёт, один из пары гидроциклов сбавил ход. Копьемётчик на головном уверенно метнул свое оружие. Гидроцикл тряхнуло кильватерной волной – увы, слишком поздно. Головная часть копья отделилась от древка и, оставляя черный след, устремилась к рубке рыбовоза.

– Запад-юго-запад, – сообщила Аудрун, безучастная к происходившему за её спиной.

Едва начатый поворот успел слегка увести нос «Фрелси…» вправо, и боеголовка пиравлоса попала не в рубку, а в навигационный мостик над ней. Грохнуло, тряхнуло, полетели в разные стороны осколки. Невольно присевший от взрыва Анси странно отчётливо увидел, как по одному из наклонённых боковых портов рубки сползла, оставляя кровавую полосу, оторванная кисть руки с кольцом акрагской морской академии на указательном пальце. Едва слышно затарахтело переговорное устройство – «Котельная».

– Пер, громче! – закричал в микрофон шкипер. – Аудрун, одерживай!

Кочегар понёс что-то еле разборчивое про давление. Снова застучал кормовой пулемёт. Три гидроцикла успели скрыться из вида, прижимаясь к бортам корабля, тот, что заходил с севера, возможно, как раз достаточно, чтобы…

– Право на борт! – бросил Анси и устремился на правое крыло мостика.

Рулевая с полной невозмутимостью завертела колесо посолонь[19]. Морские разбойники на гидроцикле, шедшем параллельным с «Фрелси…» курсом, чрезмерно увлеклись раскруткой кошек, готовясь забросить их за леерное устройство над вформованным в борт ледовым ширстре́ком[20], и не успели заметить, что расстояние между их судёнышком и рыбовозом опасно сокращается. В полном соответствии с учением мистагогов[21] -гидродинамиков мистерии померанцевого дракона, скорость потока воды между судами увеличилась, давление упало, и горе-налётчики гулко впечатались в армоцемент. Гидроцикл потерял ход, трое из облепивших его шестерых забарахтались в воде, а ещё один, ненадолго зажатый между кораблями, отчаянно, но кратко, завопил и скрылся под волнами.