Райские новости - [9]

Он давно принял решение не думать больше о Дафне, но разум был своенравной и непослушной штукой. Невозможно было все время держать его на привязи, он постоянно срывался с поводка и убегал в подлесок прошлого, чтобы выкопать там какую-нибудь протухшую косточку воспоминаний и, виляя хвостом, принести и положить ее к вашим ногам. Но когда на фоне рассвета проступил в его комнате прямоугольник зашторенного окна, Бернард постарался стереть из памяти образ колышущихся грудей Дафны, которые покачивались из стороны в сторону словно колокола, звонившие по их обреченным отношениям, и сосредоточился на предстоящем путешествии.

Он включил ночник и достал из книжного шкафа географический атлас, хранившийся там над библиотечкой поэзии. Тихий океан занимал две страницы, его голубой простор был так велик, что даже Австралия казалась всего лишь большим островом в юго-западном углу. Гавайские острова и вовсе были цепочкой крошечных точек на границе двух страниц Кауаи, Молокан, Оаху (над которым, как знамя, реяло название «Гонолулу»), Мауи и Гавайи — единственный достаточно большой остров, чтобы на нем могло уместиться крохотное пятнышко зелени. Голубую гладь океана пересекали неровные пунктирные линии, отмечающие маршруты первых исследователей. Дрейк, похоже, прошел совсем близко от Гавайского архипелага во время своего кругосветного плавания в 1578–1580 годах, а вот путь капитана Кука в 1776 году пролег как раз через Гавайи. И действительно, надпись мелким шрифтом гласила: «Кап. Кук убит на Гавайях 14 фев. 1779», что явилось новостью для Бернарда. Уставившись на громадную голубую чашу Тихого океана, которую держали в зеленых, извилистых руках Азия и Америка, он осознал, что очень мало знает об истории и географии этой части земного шара. На его образование, его работу, всю его жизнь и мировоззрение повлияло гораздо меньшее и гораздо более густо населенное Средиземное море. Насколько первичное распространение христианства зависело от предположения верующих, что они живут в «центре мира»? Обсудим, добавил он иронически, сознавая, что сбивается на экзаменационные формулировки. А почему бы и нет? Это оживит дипломный курс азиатов и африканцев. Он вчерне набросал вопрос в тетрадке, которую держал под рукой, чтобы брать на заметку подобные идеи. На другой странице он составил список того, что необходимо было сделать:

Агент бюро путешествий: рейсы, стоимость.

Банк (дорожные чеки).

Действителен ли паспорт? Нужна ли виза?

Папа.

Позавтракав в почти пустой столовой (группа нигерийских пятидесятников оживленно болтала за чаем в самом солнечном углу помещения, а в другом углу, отправляя в отверстие в своей бороде ложку за ложкой йогурт, читал свежий номер «Теологикума» мрачный лютеранин из Веймара), Бернард отправился на автобусе в местный торговый центр и вошел в первое попавшееся ему на пути бюро путешествий. Изнутри окна и стены офиса были оклеены красочными плакатами с изображениями загорелых молодых людей обоего пола в излишне открытых купальных костюмах — в пароксизме наслаждения они ласкали друг друга на пляжах, прыгали в море или цеплялись за явно ненастоящие парусники. На доске у стойки красовались, как ресторанное меню, места отдыха: «Пальма 14 дней 242 ф. ст. Бенидорм 7 дней 175 ф. ст. Корфу 14 дней 298 ф. ст.». Ожидая, пока им займутся, Бернард просмотрел кучу брошюр. Все они казались поразительно одинаковыми: страница за страницей — заливы, пляжи, парочки, серфингисты, многоэтажные отели и бассейны. Майорка выглядела точно так же, как Корфу, а Крит ничем не отличался от Туниса. И от этого Средиземноморье начинало так ассоциироваться с центром мира, как даже и во сне не снилось первым христианам. Подобно многому другому, массовое понятие «отпуск», вероятно, видоизменилось за время его жизни. В Бернарде это слово по-прежнему вызывало воспоминания о прорезиненных плащах, влажной гальке и прохладных серых волнах в Гастингсе[8], куда они из года в год ездили, когда он был ребенком, напоминало оно и о невкусных салатах с консервированным мясом, которые готовила миссис Хамфри, — их подавали в темной и сыроватой столовой в глубине пансиона, стоявшего у пролива. Позднее отпуск стал означать для него работу во время летних каникул в качестве представителя какого-нибудь члена парламента от сельской местности, или посещение конференции в Риме, или сопровождение паломников в Святую землю — что-нибудь для совершенствования, импровизированное или субсидируемое. Даже сама идея заказать две недели стандартизированного блаженства из печатного каталога представлялась ему странной, хотя он понимал удобство этого, а цены казались вполне приемлемыми.

— Следующий, — произнес молодой человек за стойкой, его костюм был ему явно велик плечи пиджака болтались где-то на уровне локтей. Бернард сел на высокий, как в баре, табурет.

— Я хочу попасть на Гавайи, — сказал он. — В Гонолулу. Как можно скорее. — Собственное требование прозвучало настолько непривычно для его слуха, что он едва удержался от смешка.

Молодой человек, вероятно замученный заявками на Бенидорм и Корфу, взглянул на него с проблеском интереса и потянулся под стойку за брошюрой.