Рай и ад. Книга вторая. Рассказы перенесших клиническую смерть - [33]

Я видел священников, которые говорили очень красиво, проповеди говорили красиво, а приходили только домой, и это была совершенно противоположная жизнь, той, про которую он сказал. Например, проповедь о чревоугодии, о гортанобесии, о чревобесии. Вот он только что проповедовал, а сам пришел домой, сел со своими детишками там, красную икру уже положил, дорогущую рыбку. «Вот нам Господь, — говорит, — подал!» Ничего он не подал, купили на деньги на церковные. И жалко, понимаете, реально жалко было на все это смотреть. Я плакал, но я не мог близко подойти, потому что для меня это были как картины, мне показывали. Вот я находился в ихней жизни, и я видел, что творилось. Вот я говорю: это было настолько вечно… это можно рассказывать о каждой личности целыми днями, вообще, не выходя. Потому что и жизни не хватит рассказать все это. Я стараюсь сейчас все, как бы, поподробнее, но вкратце…

И были такие люди, которые, действительно, жили по-Божьему. Поэтому в Москве, я прямо скажу, на данный момент (2017 год) нет настоящих молитвенников. Ни одного! Все уже продались антихристу. Все продались, все подкупились. Все боятся высказать правду…

Я видел в аду псевдопатриарха. Помните, какой у нас был псевдопатриарх на Руси. Вы знаете, о ком я говорю, батюшка. Это патриарх, который пытался сам себя провозгласить патриархом после войны. Его, лично его я видел в аду (Сергия Страгородского). Знаете, кто он в аду? Помощник, левая рука самого Люция. Левая рука он там. Просто ему не дали править. И он его забрал к себе, и говорит: «ну, будем здесь мучить, обличать души».

И там он, действительно, как священник. Он себя тоже ведет как священник там. Ну, как патриарх. Вот. И вот там он: «вот ты заслужил — тебе туда-то, тебе в то-то кольцо». Это кольца ада. Их очень много, на самом деле. Потому что для каждого человека свое кольцо, из которого он не сможет вылезти. Если только вымолить. А те, которые попадают в самое днище, скажем так, оттуда уже невозможно вымолить человека. Просто невозможно. Потому что они непосредственно умышленно шли на вот это все. Вот.

И потом, самое удивительное, что происходить начало дальше. Я вам рассказал, что было в аду… Но, самое удивительное было то, что вдруг резко, ни с того — ни с сего, меня начало трясти, в аду. Вот трясти-трясти-трясти. И вдруг резко — хоп, спускаются Ангелы, меня забирают наверх, и я оказываюсь опять на этом поле. И я говорю: «ой, как хорошо, наконец-то!» Я плакал, так радовался. Я говорил: «я больше не попаду туда?! Пожалуйста, не отпускайте меня больше!» Я так цепанулся за их крылья, а у них крылья огромные такие. Они-то сами три с половиной метра, а у них еще крылья такие. И, главное, что я понимаю, что у них перья, но это невозможно ощутить, понимаете? Ну это… Божии создания! И я за них пытаюсь цепануться, говорю: «не отпускайте меня больше, умоляю!» Реально, я плакал, кричал, умолял, как только мог, чтобы меня не отпускали больше туда. И они говорят: «не отпустит».

И вдруг, я слышу голос: «иди, и будь Моим светом для людей! Неси свет людям. Расскажи им о том, что ты видел. От той минуты, когда ты увидел себя». Я говорю: «когда это я себя видел?» А потом я вспомнил. Знаете, настолько прошла там вечность, я уже забыл, я забыл, что я в раю-то был, так, мне что-то припоминалось, я не мечтал туда обратно вернуться, а уже первые минуты, когда я отошел от тела… Я стою там, вспоминаю. А я на коленях стою, представляете, на коленях. Я не мог даже встать на ноги. Мне настолько было страшно после всего этого. Меня ноги не держали.

И тут Он мне говорит: «вспомни момент, когда ты отошел от тела». Я говорю: «так это я был?» — удивленно. «Да, ты был. Я хотел тебе показать все: от самого начала до конца — Моего прихода».

Я не видел Бога, не видел Христа. Но я Его слышал. Вот знаете, это такой был голос — нежный, мягкий, но тут же и громкий такой, вы знаете. И такой четкий такой. Не знаю, как это чувство объяснить… Но это с любовью было. Настолько это было с любовью, говорил Он со мной. Я с Ним разговаривал. И я говорю: «да, да Господи…». Прям говорю так — «Господи, Господи, Господи!» Я уже без остановки все это говорил, потому что настолько я был напуган вот этим адом. Реально, это ужасно, ад. Это нет там такого — черти с хвостами и рогами. Нет, это люди вообразили себе здесь специально. Это тоже некий обман. Но, с другой стороны, может, представляют себе так — как они выглядят, чтобы нам туда не попасть. Козлы похожи все-таки… и вот, изображают козлов, в этом роде.

И вы знаете, вот Он мне говорит эти фразы, и говорит: «будь Моим сосудом». Я говорю: «каким сосудом?» Я еще не понял, что за сосуд. И вдруг, я слышу — Пресвятая Богородица мне говорит: «дал обет — выполни! Дал обет — выполни! И любви к тебе у людей будет не меньше, чем у нас к вам». Я не понимал, в чем дело. И тут же такой голос: «иди! Иди! Иди, и проповедуй! Иди, и говори обо Мне!» Я так напуган тоже одновременно был. Не то что напуган, больше я был в недоумении. Непонятно, что… я понимал, что я такой великий грешник. Побывав в аду, я понял, что я великий грешник. Вот, действительно, грешник. И думаю: «да какой там, кому-то чего-то рассказывать-то».