Рай и ад. Книга вторая. Рассказы перенесших клиническую смерть - [32]

И мне так стало жутко!.. Я все это видел со стороны, но я же еще и на себя смотрел, как я жил все это время, вспоминал. Я молил Бога, чтобы Он меня только забрал оттуда. Это была настолько большая вечность… просто не знаю, это нужно просто побывать там. Хотя, я никому не желаю там побывать, никогда! На самом деле, ад и рай, я хочу сказать, что мы строим себе здесь, на Земле. Уже приготавливаем. Наша жизнь — это наш храм, это то, что мы готовим внутри своего храма.

Что мы сеем внутри своего храма? Доброту, любовь, искренность к ближним — чему учил Христос, или то, что совершенно противоположно этим всем добродетелям? И вот потом меня этот ангел забрал опять… нет, не то, что он меня забрал. Он меня просто таскал туда-сюда. Вы знаете, это было просто невыносимо, мне это настолько казалось вечностью… Я просто мечтал оттуда уйти. Я уже не хотел ничего этого видеть. Я говорю — там сходишь с ума. Вот честно скажу — я думал, что я сошел с ума. Вот настолько там страшно! Настолько там все это безумно! Настолько там все это невыносимо! И вот этот зловонный запах, он оттуда вообще не выветривается. Он там… постоянный.

И я видел, как разрушались эти города, как они все духовно и нравственно падали. Я видел, как все священники нынешние вроде нормальными приходили, а в итоге, что происходило с ними? Лукавый, он как убивает настоящее христианство? «А давайте я вам машину подарю?» Это он так через людей действует, дьявол. «Батюшка, давайте я вам машину подарю?!» Батюшка: «да не-не, не надо», а про себя-то думает… уже лукавый посеял свое семя. Про себя думает: «ой, машину! Ой, как хорошо-то!» Улыбается.

Я же все это видел своими глазами. Мне все эти ситуации были показаны. Он улыбается про себя, а внешне: «ой, да ладно, не надо, спаси вас Господи!» И как мне было больно, когда они так говорили, как было неприятно это слышать. Ведь я же уже повидал ад и рай, да. Маленько его видел, но все же. И думаю: «ну как же он не боится-то этого ничего делать-то? А лукавый говорит: «а я все делаю так, чтобы эти священники, они ничего не замечали. Как они падают. Вот, потому что они все в моей власти!» Ну, в итоге, ему дарят машину, и что с ним происходит? Все! Забудьте о том, что это священник. Это уже не священник. Потому что истинный священник, он откажется от этого. И скажет прямо, как когда-то сказал… когда Христа искушал лукавый, и говорил: я Тебе все дам… Это мне тоже все было показано, и все искушения… я Тебе все дам, — говорит, — только поклонись мне.

А вы знаете, о чем он говорил «поклониться»? Не то, что в прямом прям смысле — поклониться. Это касается нас всех. Вот он поклонился этой машине. То есть, когда он ее взял, он уже поклонился этой машине. Он уже во власти антихриста и самого сатаны. И у такого священники исповедь — это уже не исповедь. Понимаете, о чем я хочу сказать? Что священники, многие считают себя священниками, но начни попробуй обличать их, и вы увидите, какой он священник. «Да кто ты такая, что ты смеешь меня обличать», и так далее.

Я видел тех святых, которые были в раю. Еще мне показывали, какие они были при жизни. Мне показали Иоанна Кронштадтского. Вы знаете, это, действительно, святой человек был, в этой жизни. Он с опущенной головой всегда ходил. Всегда! Никогда не поднимал. Преподобный старец Амвросий Оптинский — никогда не поднимал. Макарий Оптинский — никогда не поднимал. Ни одного я не видел человек, чтобы пришел в Царствие Небесное, чтобы он ходил с поднятой головой.

И мне тут же показывают бесы: «А вот это — наши батюшки. Смотри, какие хорошие. Вон, какие у них рясы, чуть ли не золотые, подрясники шелковые, «Мерседесы» у них — мы им все даем. Вот мы им и денежку даем, — говорит, — вон, открывай ящичек, бери, сколько хочешь!» И прям показывали, как открывает, считает деньги: «так, это на храм, а это на пропитание, на жизнь».

А показывали священников настоящих, которые ни копейки оттуда не брали, а говорили матушкам: «заведуйте этим. А я буду заведовать духовным. А вы стройте храм, а я буду за вас молиться. Не надо даже отчитываться передо мной. Это ваша совесть чиста будет, или нечиста». Вот я видел таких. Которые молились. Молитвенники были, которым не нужно было ни машины, ничего. Там просто были такие священники, у которых еще не было тогда никаких повозок, ничего этого. Ну, на повозках, может, когда чего перевозили. И то, они всегда благодарили. И благодарили не так, как священники сейчас говорят: «ой, спаси Господи!» за машину, да. Или там за миллиончик: «ой, спаси Господи, я за вас помолюсь!» А сам один раз помолился, и забыл о нем.

На том свете я когда был, в аду, мне таких случаев миллионы были показаны. В разных позициях. Были случаи, когда вообще не молились священники за этих благодетелей, да. Хотя люди, действительно, от чистой души жертвовали, да. Но они даже не молились, даже не упоминали их. Записки положили, и забыли. Я видел таких, которые молились, молились, молились, а потом так: «а, Господь, Ты же все равно знаешь, что он помог мне…». Ну и, вот, все. Рассчитали на Бога, и все. А дела-то у них были пустые.