Рай для спасенных - [10]

— Ладно, — сказал Мастер. — Хватит обсуждать. Голосуем. Кто «за»?

«За» кроме Мастера была одна Ольга. Я быстро взглянул на Гастона. Он не сводил с нее изумленных глаз.

Мы с Реем воздержались.

Ева с Гастоном были «против».

— Я боюсь, — честно объяснила Ева.

— Очень интересно, — сказал Мастер. — Как же решать?

— Кен! — вспомнила Ольга. — Остались Кен и Лизи.

— Да, Кен. — Мастер дотянулся до видеофона. Прошло пять сигналов, прежде чем Кен включился.

— Не знаю, — сказал он, выслушав Мастера. — Надо посоветоваться с Лизи.

— Мы подождем, — сказал Мастер.

К моему удивлению, вызов прозвучал меньше чем через минуту.

— Мы против, — сообщил Кен. — Лизи сказала: больше никто не должен умирать.

Я взглянул на Мастера. Мастер смотрел в пол, и на скулах его играли тяжелые желваки.

— Хорошо, — сказал он, — Может быть, вы и правы. Возвращайтесь. Но мне вы не запретите остаться здесь. Я возьму десантный бот и отправлюсь туда один. Я их всю жизнь искал. Я отсюда не уйду.

— Десантный бот? — изумился Рей. — В нем ведь нет регенерационных установок. Ты не дотянешь до нашего возвращения! И потом, бот не выдержит такого излучения. Это слишком близко от звезды.

— И бот выдержит, и я дотяну, — отвечал Мастер. — Если вы, конечно, добавил он с непонятной усмешкой, — не будете медлить.

— Но капитан не имеет права бросать экипаж! — воскликнул Рей.

— Я слагаю полномочия. Бери их, Гастон. Теперь твоя очередь. Принимай решения. Ты же этого хотел!

— Да? — сказал Гастон язвительно. — Ты сдаешь полномочия? Тогда слушай приказ: мы немедленно возвращаемся. И ты вместе с нами. Прошу всех занять места согласно штатному расписанию!

Даже невооруженным глазом было видно, как побледнела бурая кожа Мастера.

— Ты не посмеешь сделать этого! — воскликнул он, вскакивая, — Моя жизнь — это моя жизнь, и я имею право сам распорядиться ею! Попробуй только задержать меня, и я покажу тебе, на что я способен.

Он повернулся, чтобы выйти, и Гастон уже было сделал движение наперерез, как вдруг перед Гастоном выросла Ольга.

— Назад! — крикнула она, резко взмахивая рукой. — Трус! Дешевка! Сядь в кресло! Если вы хотите сдернуть, бегите. Но не мешайте тем, у кого еще осталось мужество. Это их личный риск. Он никого не касается. Десантники! Вы дерьмо, а не десантники! Кто вас пустил в Дальний Поиск?! Я тоже остаюсь. А ты, Гастон, возвращайся. Вольному воля, спасенному рай! Только не смей, рассказывая, что здесь случилось, прятаться за свои принципы. Помни, что ты — трус!

И она выскочила в коридор следом за вышедшим Мастером.

В кают-компании воцарилась мертвая тишина. Я опомнился первым. В два прыжка я оказался у дверей и бросился за уходившими по коридору. Поскольку они шли, а я бежал, я быстро догнал их. Услышав мои шаги, они обернулись.

— Постойте! — Я запыхался и никак не мог отдышаться. — Как же так. Мастер? Мы же команда. Команда всегда действует как единое целое. Вспомни, ты сам этому меня учил.

Мастер внимательно посмотрел на меня, и я вдруг понял, как ему нелегко. Но вслух я ничего не сказал, поскольку не сомневался в своей правоте.

— Да, конечно, — сказал Мастер. — Но я не могу иначе. Бели аримаспы исчезнут, я не прощу себе.

— Ну, а ты? — я повернулся к Ольге. — Ты же врач. Ты должна быть на борту.

— Я ксенобиолог, Серхито, — сказала Ольга. — В первую очередь я ксенобиолог, а уже потом врач. Так что на самом деле я должна быть там. И потом, — она посмотрела на Мастера, — одному очень трудно вести бот и делать все остальное. Нужен второй. Не трать времени, Серхито. Мы решили.

В отчаянии я сделал шаг вперед — и осекся. Они стояли, спокойно глядя на меня, отбросившие все сомнения, — красивая молодая женщина и жилистый сухой старик, и мне на мгновение стало холодно и стыдно. Именно сейчас, когда стрелки хронометров зашкалило за ноль и наступил час мужества, мы все обязаны были остаться и выполнить то, ради чего мы сюда пришли. Но мы рассудили иначе и не приняли вызов. И вот тогда эти двое взяли нашу ношу на себя.

Я вдруг ощутил, что здесь, в этом коридоре, совершается что-то непоправимое, нечто такое, что мне потом захочется любой ценой вернуть и изменить, но будет уже поздно, будет безнадежно поздно, хоть голову разбей о пульт. Я вспомнил Рея и подумал, что он, как ни странно, оказался прав, Наше дело было уже проиграно, и дальнейший поиск вел нас только к уничтожению. Думаю, что Мастер понимал это не хуже меня. Его окружили и загнали в угол. И все-таки он оказался свободен в своем выборе. Как, впрочем, и любой из нас.

Случайно я наткнулся на Ольгин взгляд и вздрогнул. Застывшими зрачками она отстраненно смотрела сквозь меня, унесясь, скорее всего, туда, где в пронизанной сиянием близкого солнца пустоте висела крохотная блестящая точка загадочного корабля аримаспов. И зацепившись за этот, ставший далеким и чужим, взгляд, я неожиданно для себя сделал еще один шаг вперед и, подойдя к ним вплотную, хрипло сказал:

— Я тоже полечу с вами. Мастер.

— Ну-у, Серхито, — сказал Мастер и улыбнулся. — Спасибо, конечно, но что ты говоришь?! Ты ведь теперь джамп-драйвер. Куда ты полетишь с нами? Тебе же корабль вести.