В четверг утром засветился Ли Соннерс. Точнее, утром об этом стало известно, а когда его достали аримаспы, не знала даже Ева. Она проснулась оттого, что Ли безостановочно шагал по каюте. Сперва она никак не могла понять, в чем дело, и только когда он повернулся, чтобы подойти к ней, она увидела мягкое сияние вокруг его лица.
Теперь она, сжавшись, сидела за столиком у стены, механически помешивая ложечкой остывший чай, а мы старались не смотреть на нее, понимая, что ей просто жутко возвращаться к человеку, который через несколько часов должен умереть.
Ли был уже третьим. Костлявая сука бродила по спардекам и каютам, пряталась где-то в сумраке трюмов, а мы только ежились под леденящим взглядом ее пустых глазниц, бессильные и беспомощные, словно жертвенные овцы перед алтарем.
Нельзя сказать, что кто-то паниковал. Каждый из нас знал, что паника лучший способ самоубийства. Но страшно нам было. Мы уже поняли, что вляпались, поспешив на призыв «Гермеса». «Гермес» не должен был передавать такое радостное сообщение до установления двустороннего контакта. Ли, Джуна и Ян были на их совести. Но, думаю, винить их нельзя. Более полувека, с тех самых пор, как наша зона освоения соприкоснулась со сферой распространения аримаспов, вся земная ойкумена с нетерпением ждала встречи. «Гермес» явно поторопился, но и сам заплатил за свою ошибку немалую цену.
О том, что произошло с защищенным от всех мыслимых опасностей десантным рейдером, можно только догадываться. Когда мы прибыли на место, «Гермеса» здесь уже не было. Но экипаж его, видимо, сгорел на том же самом огне, на котором поджаривался сейчас Ли.
И теперь, в итоге, оставшись один на один с последовательно уничтожавшим нас неизвестным, мы честно вели спиральный поиск, пытаясь найти то, на что наткнулся «Гермес». Многое мешало нам. Гибли люди, а нам никак не удавалось установить природу предшествующего смерти свечения. Но мы продолжали прочесывать сектор за сектором, отчаянно пытаясь обмануть судьбу.
Вот только счет пока был не в нашу пользу. Казалось, что с каждым просеянным мегаметром мы еще глубже проваливаемся в бездну откуда нет возврата. Здесь, в этой спрятанной на окраине малоисследованного рукава системе, Бог совсем отвернулся от нас и только время от времени, брезгливо сплевывая, подзывал Ангела Смерти и тыкал пальцем в случайно оказавшегося под рукой.
— Хорошо хоть Еву не задело, — сказал сидящий напротив меня Рей. — Без открытого навигатора Поиску конец.
— Конец… — отозвался я, механически рисуя пальцем виньетку на зеркальной поверхности столика. — А может, оно и к лучшему. Какой это поиск? Это — мясорубка.
— Что же теперь? — удивился Рей. — Уходить, что ли?! Брось, Серхито! Не привыкать! Глаза боятся, руки делают.
Я пожал плечами и сказал:
— Не знаю. По-моему, у нас нет выбора. Не понимая причин гибели людей…
— Выбор всегда есть, — не согласился Рей. — Вот я помню, на Анхра-Манью… Ты там не был, не знаешь. Это — ад. Так вот, я там понял: даже когда тебя окружили и ясно, что драться абсолютно бессмысленно, у тебя все равно остается выбор. Я тебя уверяю, выбор есть всегда — даже когда выбора нет.
— Это казуистика, — сказал я сердито. — Я тебе говорю о нашей ситуации. Все жертвы пока что бессмысленны. А мы еще собираемся их умножать. Хотя, конечно, если тебе наплевать на это…
— Ну… — примирительно сказал Рей. — Подожди, Серхито. Может, Мастер сегодня закончит анализ. Он там что-то придумал. Потерпи немного.
Мастера и вправду не было в столовой. Надо полагать, он так и сидел с расчетчиками со вчерашнего утра.
— Будем надеяться, — сказал я. — Ты не думай. Рей, я не меньше тебя хочу найти аримаспов. Но ты посмотри — вот уже и Ли…
— Позавтракали? — спросил у меня за спиной мелодичный голос.
Я вздрогнул и обернулся. Это была Ольга. Она стояла рядом, глядя на меня тем самым взглядом, от которого у меня всегда обрывалось сердце и где-то под легкими возникала сладкая пустота.
— У меня к тебе просьба, Серхито, — сказала она, подходя вплотную к столику.
Просьба! Ольга наверняка знала, что я ей никогда ни в чем не откажу. Если бы в тот день, когда она появилась на корабле, за суперкарго крутился Гастон, а я бездельничал… Хотя нет. Все равно Ольга выбрала бы Гастона. Несмотря на то, что я был моложе и сильнее, думаю, в честном бой Гастон одолел бы меня по всем статьям. Поэтому мне только и оставалось, что принимать их склейку как свершившийся факт.
— Послушай, — сказала она, садясь и заглядывая мне прямо в глаза. — Ты бы не согласился помочь Еве, Серхито? Посмотри, как ей плохо.
Я поморщился. Это была иезуитская просьба. Формально Ольга, как врач, имела право на подобные заходы. Но вместе с тем она не могла не знать о моем к ней отношении. Если еще учесть, что в самом начале рейса я уже пробовал с Евой и это ничем не кончилось, то легко можно представить охвативший меня восторг.
С минуту я раздумывал, не послать ли Ольгу подальше. Но тут вмешался Рей.
— Давай, лучше я поговорю с ней, — предложил он. — У меня получится.
— Нет, Рей. — Ольга показала головой. — Не стоит. Одного желания тут мало. К Еве нужен особый подход. У Серхито это выйдет лучше.
