Раубриттер (IV.II - Animo) - [72]
Кажется, кто-то вскрикнул. Не испуганно — удивленно. Кто-то отшатнулся, забрызганный чужой кровью. Кто-то поперхнулся так и не вырвавшимся из глотки ругательством.
Охранник выпустил его руку из своей хватки. Небрежно, как кот выпускает дохлую мышь, и та повисла вдоль туловища рутьера с влажным шлепком, больше похожая на подергивающееся кровоточащее щупальце. Лицо его, более не скрытое капюшоном, не выражало ни злорадства, ни угрозы. Едва ли оно вообще способно было выражать что-то, это лицо.
Гримберт хорошо запомнил это мгновенье тишины, прозрачное и хрупкое, словно хрусталь.
Рутьеры, замершие с обнаженным оружием в руках, потрясенно разинули рты. Даже Виконт, с ужасом глядящий на свою искалеченную руку, отчего-то не кричал.
Молчал и охранник. Изувечив Виконта, он взирал на дело своих рук совершенно безучастно, а его лицо, лишенное защитных покровов капюшона…
Его лицо…
Должно быть, это ангел, подумал Гримберт. Укрытый несколькими слоями брони, стиснутый в стальном коконе бронекапсулы, он вдруг обмер, глотая воздух, не в силах отвести взгляд от того, что открылось под грубой тканью.
Ангел. Иначе и быть не может. Должно быть, Господь, уставший от всех несправедливостей и бед, творящихся в мире, послал своего слугу на грешную землю, дабы тот навел порядок и прекратил все творящиеся тут грехи.
Лицо его было не просто прекрасным или утонченным, оно было вдохновенно чистым и сияющим, как лик святого. Не просто органичное сочетание безукоризненно-правильных черт, математически выверенное и отредактированное грубыми хирургическими инструментами, что-то на порядок более сложное. Невообразимо прекрасное. Светлое, чистое, струящееся.
Ничего подобного не могло возникнуть само по себе, из случайного сочетания генов. Гримберт мгновенно понял это, испугавшись, не сожжет ли этот божественный лик сетчатку его глаз. Природа, этот клокочущий чан порченного генетического материала, регулярно исторгающий из себя уродцев и чудовищ, просто не в силах сотворить ничего подобного. Это может быть только ангел, существо Божественной природы, явившееся на его зов о помощи. На его фоне все писанные красавцы франкской империи, чьи лица представляли собой произведения искусства и торжество технологий, выглядели бы выродками, чья бугрящаяся послеоперационными подкожными шрамами кожа растянута на черепе, точно сырой холст в раме.
Лик Ангела казался выточенным из белого мрамора и инкрустирован серебром. Белоснежная кожа, столь гладкая, что с нее соскользнуло бы даже невесомое лебединое перо. Карминовые губы, свежие, как бутоны сбрызнутой предрассветной росой розы, искривленные в легком подобии улыбки. Глаза, которые…
Лишь взглянув в них, Гримберт ощутил все свои грехи — квинталы и тонны грехов, взгромоздившиеся на его хребет и безжалостно дробящие позвонки. Невинные шалости, гибельные пороки, никчемные выходки и позорные тайны. Эти глаза были чисты как горный ручей и на их дне он на какой-то миг увидел собственное отражение, уродливый и похотливый оскал юной гиены.
Нет, подумал он, задыхаясь, ощущая себя рыбой, вытянутой неведомой силой из водоема и дергающейся в дюйме от его края. Я не такой, я…
Ангел в серой робе обвел взглядом окружавших его рутьеров. В его глазах мелькнуло вроде сожаления. И одного только этого было достаточно, чтобы половина окруживших его рутьеров захотелось достать нож и выпотрошить собственный живот. Лишь бы вновь увидеть улыбку на лице сошедшего с небес существа.
— Нет, — тихо и печально произнес ангел, — Наверно, уже слишком поздно.
Может, «Смиренные Гиены» и были толковыми хищниками. Может даже, лучшими в своем роде. Отчаянными, хитрыми, изворотливыми. Если чего-то им и не хватало, так это сообразительности. Столкнувшись с тем, чего они не ожидали, не могли понять, рутьеры Вольфрама Благочестивого потеряли слишком много времени. Времени, которое могли бы использовать для своего спасения.
Ангел протянул руку и коснулся ближайшего к нему разбойника, но тот, мгновенье назад изнывающий от благоговения, вместо стона, долженствующего означать высшее блаженство, ликующее торжество освобожденной души, прощенной от грехов, вдруг испустил оглушительный визг. Он забился в руке ангела, по-прежнему взиравшего на него со скорбным состраданием, и сделалось видно, что по лицу его меж бледных пальцев ангела стекает кровь, а потом…
Ангел сделал легкое движение, почти беззвучное, если не считать негромкого хруста. Лицо рутьера осталось в его руке, вывороченное из черепа вместе с изрядным куском черепа, обрамленное ровно обрезанными полосками кожи и осколками челюстей. Ангел брезгливо уронил его в снег, стряхнув с удивительно красивых и тонких пальцев алые капли. Рутьер с развороченной головой умер не сразу. Еще две или три секунды он жил, всхлипывая обнажившимся провалом глотки, под которым судорожно дергался уцелевший язык, ощупывая трясущимися пальцами смятые и разорванные мозговые оболочки, потом беззвучно повалился в снег сам.
— Руби его! — рявкнул кто-то из толпы, — Руби, падла! Гиены, в бой!
Но было, конечно, уже поздно.
Часть 7
Даже среди святых отцов, кажется, не было единого мнения относительно того, чем питаются ангелы.
Поначалу, для стрельбы из пулемёта ШКАС применялись валовые винтовочные патроны калибра 7,62 мм со всеми существовавшими в то время видами пуль, предназначенные для стрельбы из карабинов, винтовок, пулемётов. Однако в процессе испытаний выяснилось, что они не подходят для стрельбы из ШКАСа.
Как защищать сослуживцев, если они боится тебя и презирают… Фландрия, 1919 год, самая страшная война в истории человечества все еще грохочет. Волю кайзеров и королей диктуют танками и аэропланами, а еще ей верны магильеры – фронтовые маги XX века. Германия еще не приняла капитуляцию, и ее последняя надежда – «мертвецкие части», в которых служат вчерашние мертвецы, поднятые из могил штатными армейскими некромантами-тоттмейстерами. Они уже отдали жизнь за страну, но все еще в строю, хоть их сердца давно не бьются – искалеченные и заштопанные, знающие вкус иприта и шрапнели не понаслышке. Они – последняя надежда Германии, но сослуживцы косятся на «мертвое воинство» с ужасом и отвращением, называют их «кайзерскими консервами», «гнильем», «мертвецами в форме» и «некрозными марионетками». Живые боятся того, что могут рассказать мертвые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Магильеры бывают разные. Фойрмейстеры способны щелчком пальцев превратить человека в пылающий факел. Штейнмейстеры — обрушить стены любой крепости. Вассермейстеры — превратить водяные брызги в шрапнель. Люфтмейстеры — передать слова на расстоянии. Магильеров мало кто любит и почти все — боятся. Но никто не вызывает такой неприязни и страха, как тоттмейстеры. Смертоеды. Некроманты. Верные слуги Госпожи Смерти…
Колонизация Луны произошла не так безоблачно, как ожидалось. Из лунного грунта на свободу была выпущена смертоносная болезнь, гроза и ужас XXI-го века. Официально ее именуют синдромом Лунарэ. Неофициально - Гнилью. В отличие от обычных болезней, Гниль не стремится сразу убить своего носителя. Она стремится его изменить, и внешне и внутренне. Превратить его в отвратительную пародию на человека, безумное и монструозное существо. Инспектор Санитарного Контроля Маан посвятил всю жизнь борьбе с Гнилью и ее носителями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Лето не баловало жаркой погодой, лишь изредка выдавались действительно солнечные дни, когда обрадованные долгожданным подарком люди спешили на пляжи, радостно ныряли в прохладную воду, резвились, как дети. Нынешний день как раз оказался из тех жарких, когда больше всего хотелось забыть о работе и предаться ничегонеделанию. Тем же, кто не мог или не умел отказаться от работы, оставалось только вздыхать и заниматься повседневными делами, в офисах, на предприятиях, дачах…».
Недалекое будущее… Планета Земля подверглась страшному нашествию. Чудовищная Империя стэлзанов обрушила свою подавляющую мощь на хрупкий голубой шар, и тяжелые цепи рабства, казалось, навечно сковали все человечество. Но партизанское движение не смотря тотальный террор, не собирается складывать оружие. Новой надеждой сопротивления стал Лев Эраскандэр, и небольшая группа лиц развивающих в себе паранормальные способности. Вызов космической тирании брошен. Путь к победе труден и долог. Стэлзаны имеют единое происхождение с людьми ушли значительно дальше их научно-техническом развитии, с помощью завоеваний создав империю, размеры которой трудно представить.
Лисоухому наёмнику Павлу Рейнеке нужно много денег, чтобы утолить свою игровую страсть — сорвать джекпот на рулетке Шрёдингера. Поэтому он с радостью берётся за странный заказ: писательница Юнь Джинг получила анонимку со смертельной угрозой. Испуганная авторка требует найти тех, кто за этим стоит. Собирая улики по делу, Павел Рейнеке не только разоблачает интриги между издателями и писателями планеты Локус, но и открывает новые возможности лисьей модификации своего тела. Мир больше не будет прежним.
Сомали, Могадишо. Город, который наполовину контролируют пираты, а наполовину – боевики Исламских судов. Сорок лет в нем не прекращается война. Город лежит в руинах, в которых три миллиона человек пытаются как-то выжить. Группа британских спецназовцев, работающая вместе еще с Ирака – пытается убрать лидера крупнейшей в регионе банды пиратов. Только они и не подозревают, что местная резидентура ЦРУ связана с пиратскими бандами. Им предстоит выполнить задание и постараться выбраться из города до того, как по нему наносят ядерный удар.
— Центральный персонаж — монстр, отчаянно стремящийся стать человеком. — Тёмное фэнтези без извращений. Магия, заговоры и древние тайны. — Солнечный и славянский сеттинг. Проработанный, логичный и развитый. — Конечно же, ВОЙНА и сражения мастеров, отчаянные и стремительные. — Много героев, правда они быстро умирают от рук центрального персонажа. — Первый том из трёх. Будет ещё.
Во время испытания на орбитальной станции секретного устройства на Землю из дальнего космоса вонзается луч. Это становится началом катастрофы или совсем не катастрофы… В романе неожиданным образом вывернут сюжет вторжения инопланетян. Жертвами оказывают все: и инопланетяне, и земляне. Они столкнулись с силой, неподдающейся пониманию. С цивилизацией, которая находится за фазовым барьером… Главный герой один, повествование от первого лица, роман построен на постоянном действии. Лирических отступлений очень мало.
Юный Гримберт, наследник маркграфа Туринского, с детства хотел быть рыцарем. Воспитанный на рыцарских романах, болезненно амбициозный, пылкий, он не мыслит жизни без славных рыцарских свершений и видит себя благородным защитником веры, бесстрашным воином и чемпионом Туринской марки. Он должен быть рыцарем — и точка. Должен вершить справедливость огнем крупнокалиберных орудий, защищать угнетенных, карать еретиков и совершать то, что предписано славному рыцарю.И пусть ему всего двенадцать, пусть его доспех — ржавая самоходная развалина, вызывающая смех у отцовских рыцарей, пусть из всех слуг у него в свите лишь верный паж… Он совершит свой подвиг.
Гримберт, маркграф Туринский, многими недоброжелателями прозванный Пауком, с детства отличался склонностями к политическим интригам, мня себя талантливым манипулятором, всегда достигающим поставленной цели. В какой-то момент он сделал роковую ошибку, сам сделавшись целью заговора, и этот момент перечеркнул все, что у него было. Больше нет ни титула, ни почёта, ни уважения, к которому он привык. Есть только потрепанный рыцарский доспех, пара устаревших пушек и малопочетное ремесло раубриттера. Разбойника, наемника и авантюриста без герба и чести.
Судьба не очень ласково обошлась с Гримбертом, маркграфом Туринским. Он многое поставил на карту в хитрой политической игре - и почти всё потерял. В прошлом властитель человеческих судеб, самоуверенный интриган и тщеславный аристократ, он лишён всех своих титулов и ослеплён, в одночасье превратившись в слепого калеку, вынужденного жить подаянием. Но маркграфа Гримберта подданные не прозвали бы Пауком, если бы он так легко поддавался отчаянию. Он знает, где-то далеко в смертельно опасных Альбах находится то, что поможет ему поквитаться с врагами за все пережитые унижения и, кто знает, может, вернуться в привычное ему место на вершине пищевой цепочки.
Сильный повелевает слабым – так устроен мир. Бесправный крестьянин трепещет перед жадным бароном. Барон дрожит перед всесильным герцогом. Герцог заискивает перед императором. И даже император не чувствует себя в безопасности, ведь где-то высоко, сквозь выжженное радиацией небо, вниз посматривает Господь со своими ангелами… И неважно, что барон носит моторизированную экзо-броню, а герцог латает слабую плоть генетическими снадобьями. Главный закон мира всегда неизменен. Сильный будет повелевать слабым. Во веки веков. Гримберт, маркграф Туринский, самоуверенно полагает, что в силах управлять этим законом.