Раубриттер (IV.II - Animo) - [74]
Однако под белоснежной кожей, легко сошедшей с костей без единой капли крови, не обнаружилось того, что Гримберт внутренне ожидал увидеть — желтоватых осколков черепа, хлюпающего мозгового вещества, черных слизистых вкраплений…
Мозг Ангела, аккуратный и розовый, возлежал не в грубой костяной чаше, как это бывает у людей, а в сложном футляре из прозрачного полимера, покрытом комбинацией вырезов, отверстий и пазов. Точно мягкая сердцевина диковинного плода, помещенная в изящную хрустальную вазу.
Чудовищная кинетическая энергия, вложенная Олеандром в этот удар, мгновенно разрушила это миниатюрное совершенство. Мозг хлюпнул, брызнув в стороны розовой коралловой мякотью, слюдяные пластины черепа беззвучно лопнули. На снег выплеснулось немного крови, но не алой или багрово-синей, а сероватой, сгущенной, точно хлопья подкисшего молока.
Любое существо, чей мозг розовыми сгустками капает в снег через пролом в черепе, отказалось бы от борьбы, ощущая дыхание Создателя, но Ангел был устроен сложнее человека. Может, гораздо сложнее. Один его глаз был размозжен в глазнице, превратившись в липкий, карамельного цвета, студень, однако другой пристально уставился на обидчика, не обещая тому ничего хорошего. Однако чтобы смутить Олеандра Бесконечного ему требовалось куда более основательное чудо. Не обращая внимания на хрустящие осколки полимерного черепа под ногами, Олеандр легко, точно тростинку, крутанул свой молот еще раз, заставив его описать короткую петлю, и, прежде чем Ангел успел понять, с какой стороны ему грозит опасность, вогнал тяжелый заточенный клюв тому в висок.
Должно быть, спускаясь с облаков, слуги Господни обретают смертность. Ангел рухнул в снег, простерев обагренные чужой кровью руки.
В рычащей круговерти битвы, полнящейся треском чьих-то костей, мучительными криками и звоном стали смерть эту разглядел не каждый. Но те, кто разглядел, мгновенно воспряли духом. Ангелы, чья бы воля не послала их на этот страшный пир, все же были смертны, а значит…
Ржавый Паяц торжествующе заулюлюкал, воздев вверх свои гангренозные, наполовину состоящие из металла, руки.
— Гиены, режь! — взвыл он страшно, воздев ввысь свои скрежещущие лапы, — На ножи ублюдков!
«Смиренным Гиенам» Господь не даровал ни сверхчеловеческих сил, ни бессмертия. Однако, как и полагается хищникам, они обладали отменным чутьем на кровь. Пусть даже кровь эта была не алой, сладко пахнущей человеческой кровью, а густым бесцветным раствором, текущим в Ангельских жилах. Истерзанные, с трудом вырывающиеся из страшных объятий с пробитыми животами, оторванными пальцами и развороченными челюстями, они тратили секунду или две, чтобы сделать один-единственный вздох, и вновь устремлялись в бой, не обращая внимания на стелющиеся вслед за ними по снегу кишки. Те, кто лишился пальцев на правой руке, хватали свои шестоперы, гизармы и топоры левой. Те, кого страшное калечащее прикосновение Ангелов лишило рук до локтей, бросался в бой по-собачьи ощерившись, точно намереваясь впиться в белоснежное мясо зубами.
Это был не бой. То, что творилось вокруг «Убийцы», напоминало пиршество Ангелов, на которое ворвалась стая окровавленных, осатанело рычащих гиен. Они набрасывались друг на друга, одни всклокоченные, окровавленные и щелкающие челюстями, другие отстраненные, безликие и холодные, как мраморные изваяния. Но спустя считанные секунды они уже в равной степени были залиты кровью.
На глазах у Гримберта один из рутьеров, ухитрившись проскользнуть под смертоносной дланью Ангела, всадил тому в хребет изогнутый кинжал с пламенеющим лезвием. Ангел досадливо дернул плечом, беззвучно развернулся и… Ему потребовалось немногим более секунды, чтобы небрежным мановением ладони вбить забрало рутьерского шлема прямо тому в череп, с такой силой, что из вентиляционных щелей вперемешку прыснули в снег осколки зубов, клочья языка и кровавая пена. Удар этот, смявший и сталь и кости, казался так страшен, точно в тонких бледных пальцах был зажат невидимый боевой цеп.
Еще секундой позже Ржавый Паяц, которому хромота не мешала по-волчьи метаться между сражающихся, сомкнул свои клешни на его горле, всмятку раздавив хрупкую полимерную гортань и с хрустом выворотив голову из истекающего прозрачной кровью тела. Легко, точно та была лишь подгнившим турнепсом в крестьянском огороде.
Гримберт заставил «Убийцу» пятиться прочь. Снег под его ногами быстро превращался в хлюпающую кровавую кашу, в которой стальные ноги доспеха скользили, утрачивая надежное сцепление.
Прочь, прочь, прочь, шептал он. Прочь от этого страшного пиршества, и неважно, чьей победой оно закончится.
Он охотно закрыл бы глаза, чтобы не видеть страшных деталей, но был лишен такой возможности. У сенсоров «Убийцы» не было век, которые могли бы милосердно сомкнуться, ограждая его от тех страшных картин, которые он вынужден был запечатлеть.
Еще один Ангел осел, разрубленный почти до паха чудовищным ударом алебарды. Осел, но не выбыл из боя. Оглушительно завизжал пробегающий над его телом рутьер, чьи щиколотки тот раздавил своими ангельскими пальцами, и визжал до тех пор, пока его легкие не были вырваны из тела сквозь дыру в боку и не шлепнулись окровавленной булькающей тряпкой в снег. Возмездие пришло тотчас. Тяжелые топоры, взметнувшись над павшим Ангелом, разрубили его бледную плоть, перемешав с алым снегом, но даже четвертованный, он продолжал дергаться, бессмысленно выплескивая вложенную в него Создателем силу.
Поначалу, для стрельбы из пулемёта ШКАС применялись валовые винтовочные патроны калибра 7,62 мм со всеми существовавшими в то время видами пуль, предназначенные для стрельбы из карабинов, винтовок, пулемётов. Однако в процессе испытаний выяснилось, что они не подходят для стрельбы из ШКАСа.
Как защищать сослуживцев, если они боится тебя и презирают… Фландрия, 1919 год, самая страшная война в истории человечества все еще грохочет. Волю кайзеров и королей диктуют танками и аэропланами, а еще ей верны магильеры – фронтовые маги XX века. Германия еще не приняла капитуляцию, и ее последняя надежда – «мертвецкие части», в которых служат вчерашние мертвецы, поднятые из могил штатными армейскими некромантами-тоттмейстерами. Они уже отдали жизнь за страну, но все еще в строю, хоть их сердца давно не бьются – искалеченные и заштопанные, знающие вкус иприта и шрапнели не понаслышке. Они – последняя надежда Германии, но сослуживцы косятся на «мертвое воинство» с ужасом и отвращением, называют их «кайзерскими консервами», «гнильем», «мертвецами в форме» и «некрозными марионетками». Живые боятся того, что могут рассказать мертвые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Магильеры бывают разные. Фойрмейстеры способны щелчком пальцев превратить человека в пылающий факел. Штейнмейстеры — обрушить стены любой крепости. Вассермейстеры — превратить водяные брызги в шрапнель. Люфтмейстеры — передать слова на расстоянии. Магильеров мало кто любит и почти все — боятся. Но никто не вызывает такой неприязни и страха, как тоттмейстеры. Смертоеды. Некроманты. Верные слуги Госпожи Смерти…
Колонизация Луны произошла не так безоблачно, как ожидалось. Из лунного грунта на свободу была выпущена смертоносная болезнь, гроза и ужас XXI-го века. Официально ее именуют синдромом Лунарэ. Неофициально - Гнилью. В отличие от обычных болезней, Гниль не стремится сразу убить своего носителя. Она стремится его изменить, и внешне и внутренне. Превратить его в отвратительную пародию на человека, безумное и монструозное существо. Инспектор Санитарного Контроля Маан посвятил всю жизнь борьбе с Гнилью и ее носителями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лисоухому наёмнику Павлу Рейнеке нужно много денег, чтобы утолить свою игровую страсть — сорвать джекпот на рулетке Шрёдингера. Поэтому он с радостью берётся за странный заказ: писательница Юнь Джинг получила анонимку со смертельной угрозой. Испуганная авторка требует найти тех, кто за этим стоит. Собирая улики по делу, Павел Рейнеке не только разоблачает интриги между издателями и писателями планеты Локус, но и открывает новые возможности лисьей модификации своего тела. Мир больше не будет прежним.
Сомали, Могадишо. Город, который наполовину контролируют пираты, а наполовину – боевики Исламских судов. Сорок лет в нем не прекращается война. Город лежит в руинах, в которых три миллиона человек пытаются как-то выжить. Группа британских спецназовцев, работающая вместе еще с Ирака – пытается убрать лидера крупнейшей в регионе банды пиратов. Только они и не подозревают, что местная резидентура ЦРУ связана с пиратскими бандами. Им предстоит выполнить задание и постараться выбраться из города до того, как по нему наносят ядерный удар.
— Центральный персонаж — монстр, отчаянно стремящийся стать человеком. — Тёмное фэнтези без извращений. Магия, заговоры и древние тайны. — Солнечный и славянский сеттинг. Проработанный, логичный и развитый. — Конечно же, ВОЙНА и сражения мастеров, отчаянные и стремительные. — Много героев, правда они быстро умирают от рук центрального персонажа. — Первый том из трёх. Будет ещё.
Во время испытания на орбитальной станции секретного устройства на Землю из дальнего космоса вонзается луч. Это становится началом катастрофы или совсем не катастрофы… В романе неожиданным образом вывернут сюжет вторжения инопланетян. Жертвами оказывают все: и инопланетяне, и земляне. Они столкнулись с силой, неподдающейся пониманию. С цивилизацией, которая находится за фазовым барьером… Главный герой один, повествование от первого лица, роман построен на постоянном действии. Лирических отступлений очень мало.
На ветке корабля-сеятеля Сигма существует Ардена — планета-океан, где однажды совместили несовместимое. Процветающий индустриальный мир, жители которого обречены жить в изоляции. Странное заражение столетиями реет над миром, как проклятие. Милана Хаммел новый агент в рядах организации, призванной предотвращать странные последствия этой болезни. Она целеустремлённая, уверенная и великолепно подготовлена. Она не любит вспоминать о своём прошлом. Но неожиданная и жестокая утрата — хладнокровное убийство — при воистину загадочных обстоятельствах отбирает у неё будущее.
ЗЕРКАЛО ТОТА — фантастический роман, действие которого происходит на Святой Земле, где согласно пророчествам, в Конце времён случится битва Света и Тьмы. Героям романа удаётся прикоснутся к тайнам изгнанной с Земли цивилизации, и задействовать артефакт «Зеркало Тота», который помогает устранить опасность, исходящую из космоса и открытого на Голанских высотах портала «Колеса Духов».
Юный Гримберт, наследник маркграфа Туринского, с детства хотел быть рыцарем. Воспитанный на рыцарских романах, болезненно амбициозный, пылкий, он не мыслит жизни без славных рыцарских свершений и видит себя благородным защитником веры, бесстрашным воином и чемпионом Туринской марки. Он должен быть рыцарем — и точка. Должен вершить справедливость огнем крупнокалиберных орудий, защищать угнетенных, карать еретиков и совершать то, что предписано славному рыцарю.И пусть ему всего двенадцать, пусть его доспех — ржавая самоходная развалина, вызывающая смех у отцовских рыцарей, пусть из всех слуг у него в свите лишь верный паж… Он совершит свой подвиг.
Гримберт, маркграф Туринский, многими недоброжелателями прозванный Пауком, с детства отличался склонностями к политическим интригам, мня себя талантливым манипулятором, всегда достигающим поставленной цели. В какой-то момент он сделал роковую ошибку, сам сделавшись целью заговора, и этот момент перечеркнул все, что у него было. Больше нет ни титула, ни почёта, ни уважения, к которому он привык. Есть только потрепанный рыцарский доспех, пара устаревших пушек и малопочетное ремесло раубриттера. Разбойника, наемника и авантюриста без герба и чести.
Судьба не очень ласково обошлась с Гримбертом, маркграфом Туринским. Он многое поставил на карту в хитрой политической игре - и почти всё потерял. В прошлом властитель человеческих судеб, самоуверенный интриган и тщеславный аристократ, он лишён всех своих титулов и ослеплён, в одночасье превратившись в слепого калеку, вынужденного жить подаянием. Но маркграфа Гримберта подданные не прозвали бы Пауком, если бы он так легко поддавался отчаянию. Он знает, где-то далеко в смертельно опасных Альбах находится то, что поможет ему поквитаться с врагами за все пережитые унижения и, кто знает, может, вернуться в привычное ему место на вершине пищевой цепочки.
Сильный повелевает слабым – так устроен мир. Бесправный крестьянин трепещет перед жадным бароном. Барон дрожит перед всесильным герцогом. Герцог заискивает перед императором. И даже император не чувствует себя в безопасности, ведь где-то высоко, сквозь выжженное радиацией небо, вниз посматривает Господь со своими ангелами… И неважно, что барон носит моторизированную экзо-броню, а герцог латает слабую плоть генетическими снадобьями. Главный закон мира всегда неизменен. Сильный будет повелевать слабым. Во веки веков. Гримберт, маркграф Туринский, самоуверенно полагает, что в силах управлять этим законом.