Раубриттер (IV.I - Animo) - [9]
Со стороны майордома было крайне легкомысленно отпускать подобное замечание. Он прослужил при отце много лет и отлично знал, что слава, ходившая о нем при императорском дворе, была отнюдь не преувеличенной. Таких, как он, в Аахене за глаза пренебрежительно именовали «вильдграфами», дикими графами. Но вместе с тем и опасались, хорошо зная идущую по их следам славу. Страшную славу, купленную отнюдь не золотом имперской чеканки.
Происходившие из старинных родов рыцарей-рубак, «вильдграфы» на протяжении многих поколений увлажняли своей кровью неплодородные земли восточных окраин империи, но, заслужив титул и обретя наследственные владения, не в полной мере переняли традиции и привычки имперской аристократии. Все еще ощущающие себя в душе более рыцарями, чем ленными владетелями и прямыми вассалами императора, отделенные тысячами лиг от императорской столицы, привыкшие более заботиться о своем доспехе, чем о своих обретенных подданных, они куда больше внимания уделяли впитанным с кровью рыцарским заповедям и обычаям, игнорируя многие новомодные традиции и искусства.
Отец, даже дожив до преклонного пятидесятилетнего возраста, так и не выучился читать. «Мое палаццо битком набито людьми, которые на слух не отличат тяжелого миномета от мортиры, — жаловался он, — Зато поднаторевшими в науке разбирать чернильные кляксы. Вот пусть и занимаются этим!». Он был совершенно несведущ ни в астрономии, ни в химии, откровенно презирал естественные науки, а если в чем-то и разбирался по части искусств, то разве что в застольных песнях самого непристойного и соленого характера.
Не имея почти никакого представления об арифметике, он, тем не менее, с легкостью вычислял погрешности при стрельбе и запас хода по пересеченной местности, легко сажал в лужу лучших придворных картографов, когда дело касалось его родовых земель, а в искусстве логистики понимал больше, чем многие записные мудрецы.
Истинный «вильдграф», человек, отдавший жизнь служению рыцарским идеалам, он легко прощал своим сановникам многие грехи, но стоило тем поставить под сомнение его честь, как это зачастую приводило к самым трагическим последствиям.
Скорее всего, на малой ристальной площади разыгралась бы какая-то безобразная сцена, очень уж отчетливо напряглись отцовские телохранители, молчаливые наемники-квады. Однако впавшего в прострацию незадачливого майордома спас кстати вынырнувший из-под земли Магнебод.
Порядком покачивающийся из-за выпитого с утра вина, среди выставленных напоказ доспехов он чувствовал себя не в пример свободнее, чем на маркграфских приемах. Он уже успел вступить в ожесточенный спор с венецианскими торговцами, высмеять их товар и доказать как дважды два, что динамо-реактивные пушки их хваленых доспехов не идут ни в какое сравнение с главным калибром его «Багряного Скитальца», оттого пребывал в добром расположении духа.
Ему хватило одной минуты, чтобы вникнуть в суть спора, после чего он бесцеремонно тронул маркграфа за плечо — жест, который мог стоить ему выжженной в черепе дыры при менее счастливых обстоятельствах. К счастью, наемники-квады из отцовской охраны не зря получали по гроссу за каждый день своей службы — выдержка у них была безупречной.
— Мессир… — Магнебод прочистил глотку звучным плевком, — Эта старая чернильница не отличит барбюта от салада[9], но в главном-то он, пожалуй, прав. Если уж Туринская казна трещит от золота, лучше прикажите инкрустировать ночной горшок Гримберта изумрудами, это и то будет более выгодным вложением, как по мне.
Любой другой сеньор за подобную дерзость лишил бы старика-рыцаря своего расположения, а то и вовсе отослал с глаз долой, в заросший паутиной родовой курятник. Однако отец сдержался. В юности они с бароном Магнебодом не раз бились на восточных рубежах бок-о-бок, защищая империю от лангобардских полчищ, может потому Магнебоду прощалось многое из того, чего не могли позволить себе даже придворные особы.
— Что ты имеешь в виду?
— Эта золоченая жестянка, — Магнебод бесцеремонно ткнул скрюченным мозолистым пальцем в сторону «Пламенеющего Долга», — Она сама по себе стоит больше, чем иные графства. С мельницами, рыбными прудами, крепостями, шахтами, лесами и прочей дрянью. Такая покупка, пожалуй, пробьет в туринской казне дыру не меньше, чем двадцатидюймовый снаряд осадной мортиры. Представить только, сколько золота вытечет из нее через эту дыру за следующие годы…
— Мой сын получит доспех, — отчеканил маркграф, все еще сверля майордома взглядом, — Это была его просьба и я собираюсь выполнить ее даже если Господу будет угодно наслать на Турин генетически измененную саранчу размером с корову.
Магнебод поморщился.
— Не слишком ли он молод для доспеха?
— Гримберту десять, — отец едва заметно склонил голову, точно маркграфская корона, украшавшая ее, потяжелела на несколько ливров, — В этом возрасте уже пора забывать про игрушки и привыкать к доспеху, верно?
Они говорили за спиной Гримберта, думая, что он всецело поглощен созерцанием стального исполина и не слышит сказанного. Распространенная ошибка среди взрослых, забывших, что детские уши своей чуткостью могут дать фору самым совершенным акустическим приемникам.
Поначалу, для стрельбы из пулемёта ШКАС применялись валовые винтовочные патроны калибра 7,62 мм со всеми существовавшими в то время видами пуль, предназначенные для стрельбы из карабинов, винтовок, пулемётов. Однако в процессе испытаний выяснилось, что они не подходят для стрельбы из ШКАСа.
Гилберт Уинтерблоссом, которого сослуживцы по лондонской канцелярии зовут просто Герти, никогда не видел себя в роли героя. Его тихой мечтательной натуре чужды азарт и жажда славы, он не испытывает тяги к приключениям и, сталкиваясь с опасностью, проявляет похвальное для юного джентльмена благоразумие. Предел его мечтаний — спокойная кабинетная работа в окружении документов и писем, однако судьба жестоко подшутила над мистером Уинтерблоссомом, отправив из родного Лондона в дикую и только осваиваемую Великобританией Полинезию, в колонию под названием Новый Бангор. Слишком поздно Герти понимает, этот остров, с самого начала показавшийся ему странным, таит в себе множество тайн самого скверного, неожиданного и опасного характера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Колонизация Луны произошла не так безоблачно, как ожидалось. Из лунного грунта на свободу была выпущена смертоносная болезнь, гроза и ужас XXI-го века. Официально ее именуют синдромом Лунарэ. Неофициально - Гнилью. В отличие от обычных болезней, Гниль не стремится сразу убить своего носителя. Она стремится его изменить, и внешне и внутренне. Превратить его в отвратительную пародию на человека, безумное и монструозное существо. Инспектор Санитарного Контроля Маан посвятил всю жизнь борьбе с Гнилью и ее носителями.
Магильеры бывают разные. Фойрмейстеры способны щелчком пальцев превратить человека в пылающий факел. Штейнмейстеры — обрушить стены любой крепости. Вассермейстеры — превратить водяные брызги в шрапнель. Люфтмейстеры — передать слова на расстоянии. Магильеров мало кто любит и почти все — боятся. Но никто не вызывает такой неприязни и страха, как тоттмейстеры. Смертоеды. Некроманты. Верные слуги Госпожи Смерти…
Говорят, Крэйн, младший наследный принц земли Алдион, совершил немыслимое святотатство – убил безоружного старика-мага – и понес за это жестокую кару.Он обезображен, и кровавые язвы, покрывшие его лицо, не исцелить ни лекарям, ни магам…Его мачеха-королева, заразившаяся тем же недугом, винит в происходящем его…Его жизнь – в опасности.Остается только одно – бежать. И выживать, используя свое непревзойденное искусство владения мечом.Потому что никому не важно, какое лицо у жестокого наемника, сурового охотника или озверевшего от жажды крови гладиатора из бродячего цирка…А любовь, дружба, надежда?Об этом Уроду пока что стоит забыть!
И надо же было шестнадцатилетнему Тиму потеряться в космосе, восклицая на всю Солнечную: «Что со мной не так»? А ведь было все у как у людей — нормальная жизнь, непыльная работа на фотонном межпланетнике. Ничего не предвещало беды, а тут судьба подбросила танкер, битком заваленный оружием. Ну и как в такой ситуации не основать Очень Плохую Компанию™?Вольная фантастика с элементами научной фантастики и юмора. Космический беспредел в масштабах Солнечной системы. Произведение является отдаленно связанным с проектом «Твой Новый Мир» (авторская вселенная та же)
Эффект Скользящих — людей, способных перемещаться в некогда виртуальные», а теперь уже вполне себе реальные миры — выходит на новый уровень. Да и сам мир Скарлайга становится всё более независимым, выходя из-под контроля администраторов Корпорации. Вот и пытаются её директора получить в свои руки того из Скользящих, кто ближе прочих подошёл к тайне оживающих миров, созданных из «всего лишь» программного кода. Слишком много выгод сулит это знание… выгод и власти. Но кто сказал что у конкретного Скользящего, тифлинга по имени Макс, нет своего мнения? Того самого, которое ни разу не совпадает с желаниями воротил бизнеса, ставших его смертельными врагами.
Иногда бывает так, что мечты сбываются. Но если твоя мечта сбылась, и ты попал куда хотел — то будешь ли ты вести себя так, как всегда? Или попытаешься пойти новым путём? Фанфик по аниме IS — Infinite Stratos («Бесконечные небеса»). Тэги — гарем, юмор, битвы, фантастика, любовь и т. д. Пишу отталкиваясь от канона, но сюжет развиваю по своему усмотрению. В недалёком будущем японским учёным создаётся вооружённый автоматизированный экзоскелет или «Небесный доспех» (НД), управляемый силой мысли и несущий в себе огневую мощь целой армии.
До пандемии это был замок, старинное жилище европейского рода. Теперь правительство разместило здесь реабилитационную школу для зараженных и жертв Чипаколипсиса. Служащие школы подвергаются опасности — зловещий вирус по-прежнему действенен. «Рваная грелка-2017», весна.
Здесь уже полтора века по земле рыщут драконовы дети, кровожадные порождения чуждого мира. Для самых низших из них человек всего лишь пища. Для высших созданий еще и удобное орудие для их планов. Здесь, в Рутении, на них охотится Особый приказ. Их оружие — знание и железо, магия и черный порох. Долгая охота далека от завершения, но именно они приближают ее конец. Драконовы дети давно не появлялись в обжитых местах на юго-восточной границе Рутении. Но конный разъезд обнаружил тела с ранами, которые могла оставить только нечисть.
Обыватель представляет себе мага и волшебника как человека в чёрном плаще с кучей побрякушек и амулетов, перстнями на пальцах… Я же теперь точно знаю, что встретив настоящего мага и волшебника, Вы не отличите его от обычного человека. Зато он, при желании, узнает о Вас всё! Теперь я работаю с такими людьми на благо Родины. Но прежде, чем я попал в спецслужбы, прежде, чем мне довелось узнать главную тайну нашего мира, я прошёл сложный путь. За мной охотились другие цивилизации, меня похищали сектанты, в меня стреляли нацисты, я стал совершенно другим человеком не в переносном, а в прямом смысле этого слова! А началось всё с девушки..
Гримберт, маркграф Туринский, многими недоброжелателями прозванный Пауком, с детства отличался склонностями к политическим интригам, мня себя талантливым манипулятором, всегда достигающим поставленной цели. В какой-то момент он сделал роковую ошибку, сам сделавшись целью заговора, и этот момент перечеркнул все, что у него было. Больше нет ни титула, ни почёта, ни уважения, к которому он привык. Есть только потрепанный рыцарский доспех, пара устаревших пушек и малопочетное ремесло раубриттера. Разбойника, наемника и авантюриста без герба и чести.
Юный Гримберт, наследник маркграфа Туринского, с детства хотел быть рыцарем. Воспитанный на рыцарских романах, болезненно амбициозный, пылкий, он не мыслит жизни без славных рыцарских свершений и видит себя благородным защитником веры, бесстрашным воином и чемпионом Туринской марки. Он должен быть рыцарем — и точка. Должен вершить справедливость огнем крупнокалиберных орудий, защищать угнетенных, карать еретиков и совершать то, что предписано славному рыцарю. И пусть ему всего двенадцать, пусть его доспех — ржавая самоходная развалина, вызывающая смех у отцовских рыцарей, пусть из всех слуг у него в свите лишь верный паж… Он совершит свой подвиг.
Судьба не очень ласково обошлась с маркграфом Гримбертом, прозванным недругами Туринским Пауком. Погрязший в паутине интриг, он в какой-то миг утратил осторожность – и очень об этом пожалел. Подвергнутый императорской опале, оклеветанный, низложенный, Гримберт потерял всё, что прежде имел и чем дорожил. Свои фамильные владения, цветущую Туринскую марку. Свой рыцарский доспех, блистательный «Золотой Тур», исполинскую боевую машину, равной которой не было в восточных землях. Титул, вассалов, состояние, честь… Он потерял всё, включая свои глаза.
Сильный повелевает слабым – так устроен мир. Бесправный крестьянин трепещет перед жадным бароном. Барон дрожит перед всесильным герцогом. Герцог заискивает перед императором. И даже император не чувствует себя в безопасности, ведь где-то высоко, сквозь выжженное радиацией небо, вниз посматривает Господь со своими ангелами… И неважно, что барон носит моторизированную экзо-броню, а герцог латает слабую плоть генетическими снадобьями. Главный закон мира всегда неизменен. Сильный будет повелевать слабым. Во веки веков. Гримберт, маркграф Туринский, самоуверенно полагает, что в силах управлять этим законом.