Растерянный рай - [17]

Или, за очень долгие промежутки времени, из-за энтропии.

Однажды, давным-давно, дерматолог, вышедший навне, чтобы залатать небольшую ссадину на корпусе, перебросил сварочный пистолет своему товарищу, а тот не поймал. Фильм-рассказ о Потерянном пистолете был самым страшным во всем курсе экологии для второго класса. Ох, как визжали от ужаса детишки, когда медленно вращающийся инструмент плыл среди звезд, отходя все дальше и дальше. Вон — смотрите — он улетает! Он улетает навсегда!

Мир двигался звездным светом. Водородные ловушки снабжали топливом крохотные термоядерные реакторы, питавшие электрические сети, механические устройства, и ускорители-скреперы, поддерживавшие ускорение «Открытия». Крохотный мирок был подвержен влиянию лишь межзвездной пыли и фотонов, и не принимал извне ничего, кроме атомов водорода.

В пределах своей оболочки он был полностью самодостаточен, самообновляем. Каждая клеточка, отслоившаяся с эпидермиса, каждая пылинка, отвалившаяся от ниточки или пластинки, каждая молекула воды, испарившейся с листа или из легких, втягивалась в фильтры и реконверторы, сохранялась, перерабатывалась, переделывалась, преобразовывалась, перерождалась. Система находится в равновесии. Существуют резервы на случай непредвиденных обстоятельств — до сих пор нетронутые — и запас упомянутых Таном Невосстановимых запасов, частью сырья, частью — продуктов высокой технологии, которые на корабле невозможно было воспроизвести: неожиданно мало, всего два полных трюма. В почти-замкнутой системе эффект второго закона термодинамики сводился почти к нулю.

Все продумано, предусмотрено, предвидено. Все необходимое. «Зачем я здесь? И почему?». Цель жизни, и ее причина — их Нулевое поколение тоже сочло необходимым обеспечить.

Целью бытия срединных поколений во время двухсотлетнего перелета было жить-поживать, и корабль обживать, и породить новое поколение, которое в конечном итоге исполнит свою миссию, их миссию, ту цель, которой они все служили. Цель, значившую так много для Нулевиков, земнорожденных. Открытие. Исследование вселенной. Научные факты. Знание.

Ненужное знание, бесполезное и бессмысленное для тех, кто живет и умирает в замкнутом мирке корабля.

Что им стоило знать из того, что им неведомо?

Они знают, что жизнь — она внутри: свет, тепло, дыхание, общество. И знают, что снаружи нет ничего. Бездна. Смерть. Неслышная, мгновенная, безоговорочная смерть.

Синдромы

«Инфекционные болезни» — это что-то такое, о чем читаешь, или смотришь жуткие картинки в исторических фильмах. В каждом поколении наблюдается несколько случаев рака, несколько системных заболеваний; дети ломают руки, спортсмены тянут связки; сердца и другие органы снашиваются или перестают работать; клетки следуют генетической программе, стареют и умирают; люди стареют и умирают. Основная задача врачей — следить, чтобы смерть не была слишком мучительной.

Ангелы избавили их и от этой обязанности; они верили в «позитивное умирание», и превращали смерть в общественное занятие, вводя умирающего в транс при помощи гипноза, мантр, музыки и другими способами, и приветствовали отлетающую жизнь в экстатическом восторге.

Многие врачи занимались почти исключительно беременностями, родами и смертями — «легко пришел, легко ушел». Болезни? Просто названия в учебнике.

Зато были синдромы.

В Первом и Втором поколениях многие мужчины от тридцати до пятидесяти страдали от сыпи, сонливости, суставных болей, тошноты, слабости, рассеянности. Синдром окрестили СД — соматической депрессией. Врачи полагали, что это психосоматическое.

В ответ на синдром СД определенные области профессиональной деятельности стали закрыты для женщин. На обсуждение и голосование выдвинули проект — ремонтом каркаса и дерматологией должны отныне заниматься только мужчины. Последнее — починка и поддержание в исправности обшивки мира, соприкасавшейся с вакуумом, — было единственным родом деятельности на корабле, требовавшим выхода навне: за пределы мира.

Раздавались протесты. «Разделение труда», возможно, древнейший и наиглубоко укоренившийся институт неравенства — неужели этот иррациональный, нелепый набор запретов и предписаний вернется здесь, где здравый рассудок и смысл должны сохраняться даже ценой жизни?

Споры в Совете и на собраниях по четям тянулись долго. Сторонники половой сегрегации заявляли, что мужчины, неспособные зачинать и вынашивать детей, нуждаются в компенсирующей ответственности, делающей необходимыми их большую силу, равно как гормонально обусловленную агрессивность и демонстративное поведение.

Многие, мужчины и женщины, находили подобную аргументацию слабой во всех смыслах слова. Несколько большее число нашло те же аргументы убедительными. Граждане проголосовали за то, чтобы допускать к выходам навне только мужчин.

Когда сменилось одно поколение, систему уже никто не подвергал сомнению. Общественное мнение сошлось на том, что, раз мужчины биологически менее ценны, чем женщины, опасную работу следует свалить на них. На самом деле еще никто не убился, находясь навне, и даже не получил опасную дозу радиации, но чувство опасности придавало дерматологии особую притягательность. Крепкие, боевитые парни поголовно рвались во внезники, в числе куда больше потребного, так что служили резервом для основных смен. Внезники даже одевались по-особому: в бурые полотняные шорты, и обязательно носили на рукаве черную нашивку, бережно расшитую звездами.