Рассвет - [49]

…Ну-с, так кто здесь у нас?

— Егор? — ураганом налетает на меня высокая, стройная и ногастая брюнетка.

— Котова?! — больше осмысленных звуков в моем арсенале не находится. Пока. Зато эмоций — сразу через край! Котова — это моя бывшая. Нарисовалась — не сотрешь… Не было печали! Мало мне головняков, что ли? Да ну, нна!

Я зол и чрезмерно переполнен лишними жестами и ненужными движениями. В крови еще кочует горячий адреналин недавней стычки.

— Егор! — освобожденная принцесса падает мне на грудь прямо в полном соответствии со всеми канонами романтической литературы.

Замираю в несколько ошарашенном состоянии. Скоренько привожу смятенный организм в трезвые чувства и аккуратненько отстраняюсь.

— Ты как здесь?

— Хотели уйти в деревню какую-нибудь. Спорили несколько дней — все никак не могли решить. Пока разбили лагерь и встали в парке. Жрачки и вообще всего нагребли когда всё началось — нормально. С запасом. Да и в эти дни на мародерку каждый день выбирались, — тараторит Котова, как после годичного обета молчания. Глубокие темные тени под глазами лишь подчеркивают яркость зелени её глаз. Даже сейчас — дико привлекательна, стерва! — Вот, видать и выследили нас. Налетели неожиданно. Сначала всех, кто отбиваться пытался, положили… Совсем. Правда, некоторых только поломали сильно. Ну а потом и обьяснили: мол вы на нашей территоррии крысятничили, у нас разрешения не спрашивали, и потому — будете теперь на нас работать.

— Куда за хабаром ходили?

— На правый. Парни сунулись раз в сторону аэропорта, но неудачно. Еле от казахов ноги унесли. Боялись, что в ответ нагрянут. А нагрянули эти вот. Выпить есть? Дай! — она выжидающе замолкает. Только сверлит глазищами.

Взглядом спрашиваю о причине по которой куртка на ней почти в хлам разорвана. Нет — с этим все нормально. Просто эксцесс попытки неудачного побега, видно.

— Вижу старую знакомую встретил, Егор? — протягивая свою фляжку, Зимний оборачивается к нам с явным желанием сбежать от пулеметной трескотни и соплей беженцев, почти замкнувших его в плотное кольцо окружения, — «Старую» — это я конечно неудачно выразился. Сорри. Само собой — я хотел сказать «давнюю», обворожительная мисс…?

Котова улыбается брутальному, но учтивому рыцарю — освободителю. Растеряно, но все же с долей ни при каких обстоятельствах неистребимого, женского кокетливого лукавства.

— Ирина!

— Валерий! — представляется Зимний, одевая свое самое галантное лицо.

— Ты здесь что, одна? — бесцеремонно прерываю этот светский раут на лужайке. Скулы сводит.

Котова воровски рыскает глазищами куда-то вправо за мою спину и включает режим скорби и печали. Прикусывает губу.

— Толя… Анатолий к топору потянулся. Он не из тех, кого нагнуть легко… Был. Они его убили. Вон тот мордатый — сначала копьем в живот пыранул, а потом добил. Они всех кто идти не смог, добили. Типа: «чтобы не мучались»

— Гуманисты значит, — похоже что-то поняв о нашем с Котовой давнем знакомстве, выступает первым номером Зимний. — Надо же! Прямо как мы. Пошли, Егор — надо с военнопленными пообщаться. Женевская конвенция требует.

— Да ладно, брось, — я отказываюсь от подброшенного спасательного круга, — о чем с ними говорить? По быстрому прояснить: кто, что, сколько, где живут, чем живут и как дальше собираются. Всё! Что там еще интересного? Они там поди Шептуну с Мастифом и так уже всё и без нас спели.

— И то правда, — многозначительно играет бровями и глазами друг. Мол: «смотри сам, как знаешь. Я помочь хотел», — Много ваших побили? — он тут же переключается на угрюмого и коренастого лысого, тщательно свежевыбритого мужика с вдрызг разбитыми губами, с которого сейчас снимают наручники.

— Много, — скривившись, не то от саднящей боли, не то от горькой злости, осторожно, чтобы не бередить, тягуче сплевывает тёмно — розовым, лысый крепыш, — Толяна, Володю Зимина, Сергея, Азамата… Таню Еланскую, Рыжего. Много. Ну и вы еще Катюху…

— Ну извини, мужик, — прищуриваюсь в злой досаде. — назад не отыграешь.

— Да я не к тому, — поспешно осаживает он, — просто к слову пришлось. Сидели ведь тихо — никого не трогали. Спецом сюда ушли — подальше от всей той эпидерсии…

— Что там на правом — совсем уныло? — ответно подбираю свои эмоции. Похлопав мужика по плечу Валерон перемещается к нашим.

— Не то слово! Извини, я реально не хотел задеть, — продолжает оправдываться лысый.

— Да проехали. Что дальше делать собираетесь?

— Да хз! — он вздыхает, — а у вас я смотрю, вполне организованно всё. Этот ваш Зимний про волю и власть на левом — по делу говорил?

— Он вообще по-пустому не любитель трещать…

— Заметно, — согласно кивает крепыш в спину Валере. — Птицу видно по полету. А с кем у вас обкашлять про вид на жительство можно? Кто это решает? Теперь, видно я у них пока за старшего буду, — поясняет он, кивая на приходящих в себя беженцев. — Толяна-то эти черти кончили.

— А вы вообще кто такие?

— Да, несколько компаний прибились друг к дружке. Вот такая солянка сборная и получилась. Мы с Толяном на пару бизнес мутили. Азамат наш поставщик. Рыжий и Володя — охранники. Ирину — ты похоже знаешь… Остальные — друзья, знакомые, друзья друзей, соседи. Разный народ… Так что по-поводу, «за жизнь» перетрещать?