Рассвет - [27]

Я одевала кое-какие вещи из коллекции дамского белья Элис для того чтобы спать в них — и это было не столько откровенно по сравнению со крошечными бикини, которые она упаковала для меня, как только ей представилась такая возможность. Я задалась вопросом, было ли ей видение того, когда бы эти вещи могли мне понадобиться, а затем вздрогнула смущенная этой мыслью.

Я не спеша начала с невинного атласного белья цвета слоновой кости, волнуясь, что демонстрация большого количества моего не приведет к желаемому результату, но я готова была испробовать что угодно. Эдвард, казалось, не замечал ничего, как будто я носила те же самые крысиные старые свитера, которые я одевала дома.

Теперь синяки смотрелись куда лучше — уже пожелтевшие в некоторых местах, и постепенно исчезающие в других. Сегодня вечером я надела один из самых ужасающих нарядов, когда я приводила себя в порядок в облицованной панелями ванной. Это было черным, кружевным, и слишком смущающим, для того чтобы хотя бы взглянуть на это, даже тогда, когда это ещё не на мне. Я боялась взглянуть в зеркало прежде, чем я окажусь в спальне. Мне не хотелось себя нервировать.

Я с удовольствием наблюдала, как выпучились его глаза, но это длилось лишь секунду, пока он не совладал с собой.

— Что ты об этом думаешь? — спросила я, совершая пируэт так, чтобы он смог разглядеть всё.

Он прочистил горло.

— Ты прекрасна. Как и всегда.

— Спасибо, — сказала я немного недовольно.

Я слишком устала для того чтобы сопротивляться мягкой и удобной кровати. Он обвил меня руками и прижал меня к своей груди, но в этом не было ничего необычного — мне было слишком жарко спать без его прохладного тела рядом.

— Я заключу с тобой сделку, — сонно проговорила я.

— Я не буду заключать с тобой никаких сделок, — ответил он.

— Ты ведь не знаешь, что я хочу предложить.

— Не имеет значения.

Я вздохнула.

— Черт возьми. Я действительно хотела … ну да ладно…

Он закатил глаза.

Я захлопнула ловушку и позволила приманке остаться там. Я зевнула.

Понадобиться минута — не достаточно долго для того чтобы удивить меня.

— Ну, хорошо. Что же ты хочешь?

Я сцепила зубы на секунду, пытаясь удержать улыбку. Единственная причина, по которой он мог бы уступить — это возможность дать мне что-нибудь.

— Хорошо, я тут подумала …, я знаю, что Дартмас это всего лишь статья, иллюстрация к которой дана на обложке журнала, но честно, один семестр колледжа вероятно не убьет меня, — произнесла я, в точности повторяя его давнишние слова, когда он пытался убедить меня отложить превращение в вампира. — Держу пари, Чарли бы не на шутку взволновали слухи из Дартмаса. Безусловно, весьма странно будет, если я не буду отстаиваться от самых мозговитых. Пусть будет … восемнадцать, девятнадцать. В этом ведь нет большой разницы.

Он молчал достаточно долго. Потом, шепотом произнес:

— Ты можешь подождать. И остаться человеком.

Я молчала.

— Почему ты делаешь это со мной? — процедил он сквозь зубы внезапно сердито. — Разве не достаточно трудно безо всего этого? — Он схватился за кружева, рассыпавшихся по моему бедру. На мгновение, я решила, что он собирается разорвать их по шву. Но тут его рука ослабила хватку. — Не имеет значения. Я не буду заключать с тобой никаких сделок.

— Я хочу пойти в колледж.

— Нет, не хочешь. И нет ничего, из-за чего бы стоило рискнуть твоей жизнью вновь. Это причиняет тебе боль.

— Но я действительно хочу пойти. Ну, хорошо, дело не в колледже просто я хочу побыть человеком ещё немного дольше.

Он закрыл глаза и стал дышать через нос.

— Ты сводишь меня с ума, Белла. Разве мы не обсуждали эту причину миллион раз, и разве ты не просила сделать тебя вампиром без промедлений?

— Да, но … теперь у меня есть причина остаться человеком, которой у меня не было раньше.

— И что же это?

— Угадай, — сказала я, и отбросила от себя подушки, чтобы поцеловать его.

Он поцеловал в ответ, но не так что бы я могла подумать, что победа за мной. Больше это походила, на то, что он не хотел задеть моего самолюбия; он целиком и абсолютно себя контролировал. Потом мягко, он отстранил меня и стал укачивать, прижав к груди.

— Ты настолько человечна, Белла. Вся под властью гормонов, — он рассмеялся.

— Это многого стоит, Эдвард. Мне нравиться это во мне. Я не хочу отрекаться. Я не хочу ждать годы в обличии сумасшедшей новообращенной, чтобы толика этой человечности вернулась ко мне.

Я зевнула и он улыбнулся.

— Ты устала. Спи, любимая.

Он принялся напевать колыбельную, которую сочинил, когда мы только познакомились.

— Интересно, почему я так устала, — пробормотала я саркастически. — Может это часть твоего плана или что-нибудь в этом роде.

Он коротко рассмеялся и продолжил напевать.

— Чем больше я устаю, тем лучше я буду спать, ты так думаешь?

Песня прервалась.

— Ты спала как убитая, Белла. Ты и слова не произнесла когда спала, пока мы не вернулись сюда. Если бы не храп, я бы стал волноваться, что ты впала в кому.

Я проигнорировала шутку про храп; я не храплю.

— И не единого звука? Это просто сверхъестественно. Обычно мне сняться кошмары, стоит опуститься в постель. И ещё я кричу.

— Тебе снятся кошмары?