Расстрижонка - [3]

Для той части культурного человечества, которая сильно озабочено проблемой тайных детей-родителей — сюжетец очень даже.

Вершиной этого направления литературы является, естественно, Шекспир. Внимательный анализ текста «Ромео и Джульетты» позволяет утверждать, что Ромео — внебрачный сын отца Джульетты, а сама Джульетта — никакого отношения к своему семейству не имеет. Ибо является дочерью служанки-кормилицы, подкинутой ею в хозяйскую семью после гибели господской дочки в ходе землетрясения. О чём знает хозяйка дома. Отчего и строит лже-дочери всякие гадости.

– Выдать замуж! Хоть за кого! Лишь бы глаза мои её больше не видели!

А её муж, глава дома узнаёт правду только по ходу повествования, почему и резко меняет любовно-отеческое отношение к девочке на крайне негативное.

Мда… Шекспир писал для лондонского простонародья, но — загибал красиво. Хоть и — не матом.

Для точности замечу: Татищев, ссылаясь на недошедшую до других исследователей летопись, утверждает, что жена Степана Кучки была-таки любовницей Долгорукого. Суть сюжета об основании Москвы при этом выглядит так.

Долгорукий куда-то, типа Торжка, ходил походом. По дороге домой решил навестить свою «пассию». Но Стёпушка, который — Кучка, про то узнал и решил сбежать. Однако Долгорукий оказался резвее, Кучку поймал и казнил.

Кто с кем спал — понять уже трудно. Но Москва от этого — основалась.

Есть очевидные доводы — не опровергающие! Опровергнуть утверждение: «он с ней спал» — практически невозможно. Но — ставящие под сомнение.

В ту весну в Москву съехалось 6 рюриковичей из разных мест. Для выяснения отношений в «любовном треугольнике» — многовато. Ещё: вятичи на Москва-реке в эти и предшествующие годы — поданные Черниговских князей, а не Суздальских. Что даже Долгорукого несколько ограничивало в его… секс-туризме. Встреча князей была поминальной — «сороковины» сына Долгорукого Ивана, хорошо знакомого лично, союзника и соратника и муромско-рязанского Владимира, и Свояка, несколько месяцев назад отдавшего Ивану Курск.

Наконец, ежели бы Долгорукий был интимно знаком с женой Кучки, то, имея основания предположить происхождение Улиты от себя, никогда бы не позволил бы сыну Андрею на ней жениться. Ибо князь Юрий не только любил сладкое вино, жирную еду и мягких женщин во множестве, но и был человеком весьма богобоязненным, к нарушению «Закона Русскаго» и «Устава церковного» — вовсе не склонным.

Итак, если исключить столь приятные сентиментализму идеи типа: «И про отца родного своего, ты, как и все, не знаешь ничего», а также отбросить гипотезы техно-панка о нашествии инопланетян с межгалактическим контактом в форме похищения княгини, или спонтанное открытие меж-мирового портала, куда Улита и удалилась в поисках ини с яней, то остаётся «рутина повседневной жизни».

Попробуйте представить эту ситуацию «для себя».

Возвращается муж из командировки. С подружкой.

Жене:

– Привет. Собирай вещички. У меня — новая супруга завелась.

Представили? Звук, баллистику летающих предметов? Личико не болит? Уши не горят? Повестки в суд из почтового ящика веером…

А теперь — по конкретике.

Брак государя — государственное дело. Это отнюдь не — «Не сходить ли, девки, замуж…». Здесь — «до гробовой доски».

Андрей — жесткий, даже — жестокий человек. Оригинален, своеволен, бесстрашен. Но — не самодур. О Руси — радетель. Не спермотозавр, постоянно озабоченный помещением своего «жезла вечной жизни» в очередное «кольцо бессмертия».

Почти все династические браки — государственные союзы. Ни личные свойства, симпатии или антипатии, ни, например, возраст или внешность — критического значения не имеют. Не важно: кривые ли у тебя ноги, или какой размер бюста, важно — сколько сотен гридней в дружине твоего папашки. Они только в кольчугах или уже и пластинчатый доспех есть? Косорота, кривобока? — Но пол-дружины на угорских жеребцах! — Берём!

Женихи — толпятся, пыжатся, расфуфыриваются и напрашиваются.

Даже размер приданого или наследуемый феод — на Руси не существенны. Что, кстати, отличает браки русских князей этой эпохи от браков их современников в Западной Европе.

В Европе какой-нибудь герцог может получить владения жены. Сразу — в приданое, или позднее — как её наследство. Может, при наличии других наследников, предъявлять претензии на феод от имени жены, поддерживать эти притязания вооружённой силой.

У нас этого нет. Женщины — не наследуют княжества. Да и сам князь (по «лествице») — не является владельцем удела. Князья — земли «держат», управляют, «сидят»… Не владеют. Вся Русь — общее владение дома Рюрика.

Вот именно сейчас «Святая Русь» разваливается — «феодальная раздробленность». Но снова, уже в отдельных землях воспроизводится прежняя «лествичная» схема. Эта земля — общая собственность Мстиславичей, эта — Ростиславичей, эта — Юрьевичей… А вот ты, конкретный «князь ваня» — своей земли не имеешь, дочери — завещать не можешь, и «богатой невестой» в части десятин и смердов — она не станет. Личное имущество — всякие цацки-пецки, «пояса золотые, вышитые», «паволоки шёлковые», «иноходцы угорские», «сёдла кованные, серебром изукрашенные»… сколько угодно. Не владения.