Рассказы. Том 4. Фатализм - [238]

Прошлой ночью, в придорожной закусочной, я пировал.

А потом…

— Нет! — выдохнул я.

— Ты проснулся? Хорошо.

Мой хозяин стоял передо мной. Я поспешно поднялся и стал напротив.

— Скажите мне, что это неправда, — умоляюще произнес я. — Скажите, что все это был лишь сон.

— Ты и вправду спал, — ответил он. — Когда я вышел из лачуги, ты без сознания лежал под деревьями. Я забрал тебя домой, пока не рассвело, и положил сюда, чтобы ты отдохнул. Ты проспал от восхода до заката, Грэхэм Кин.

— Но прошлая ночь…

— Была настоящей.

— Вы хотите сказать, та девушка, я действительно…

— Именно, — кивнул он. — Но идем, нам нужно подняться и поговорить. Мне требуется задать тебе несколько вопросов.

Мы медленно поднялись по лестнице и вышли из подвала.

Теперь я мог оценить окружающую обстановку более трезвым взглядом. Дом был большой и старый. Полностью обставленный, он, тем не менее, выглядел необитаемым. Словно бы никто не жил в нем уже долгое время.

Но потом я вспомнил, кем и чем был его хозяин. И злая усмешка искривила мои губы. Потому что это была правда.

Живых в этом доме не было.

Повсюду толстым слоем лежала пыль, а по углам пауки выплетали узоры запустения. Тени сопротивлялись тьме, но она продолжала сочиться сквозь стенные щели. Тьма и запустение лежали повсюду.

Мы вошли в комнату, где я проснулся прошлой ночью, и когда я уселся, мой опекун вопросительно склонил ко мне голову.

— Давай поговорим откровенно, — начал он. — Мне нужно получить от тебя ответ на важный вопрос.

— Да?

— Что ты сделал с ней?

— С ней?

— Девушка, вчера ночью… Что ты сделал с ее телом?

Я сжал руками виски.

— Все будто в тумане. Я не могу вспомнить.

Его голова внезапно придвинулась ко мне, глаза сверкнули.

— Я скажу тебе, что ты сделал, — просипел он. — Ты сбросил тело в колодец. Я видел, как оно плавает там.

— Да, — простонал я. — Я вспомнил.

— Ты болван! Зачем ты это сделал?

— Я хотел спрятать ее… Я подумал, они никогда не узнают…

— Подумал? — в его голосе сквозило презрение. — Ты не задумался даже на минуту! Разве ты не понимаешь, теперь она не сумеет восстать!

— Восстать?

— Да, как восстал ты. Восстать, чтобы присоединиться к нам.

— Но я не понимаю.

— Это до боли очевидно, — он принялся расхаживать по комнате, потом развернулся и подошел ко мне. — Видимо, мне придется объяснить тебе некоторые вещи. Возможно, ты и не виноват, потому что не до конца разобрался в ситуации. Идем со мной.

Он подал знак. И я последовал за ним. Мы прошли по коридору и вошли в большую, обставленную книжными полками комнату.

Очевидно, это была библиотека. Мой опекун зажег лампу и остановился.

— Оглядись, — предложил он. — Посмотрим, что ты на это скажешь, мой друг.

Я пробежал глазами названия книг на полках. Прочитал заголовки, выбитые золотом на плотных, великолепных переплетах; и другие — едва различимые на древней, истершейся коже. Последние научные и медицинские труды стояли здесь вперемешку со старинными инкунабулами.

Современные исследования по психологии. Древние предания, посвященные черной магии.

— Это моя коллекция, — прошептал он. — Здесь в одном месте собрано все, что когда-либо было написано про нас.

— Библиотека вампиризма?

— Да. Мне понадобились десятки лет, чтобы собрать ее.

— Но для чего?

— Ибо знание — сила. И я собираю эту силу.

Внезапно во мне пробудилось задремавшее здравомыслие. Я стряхнул охвативший меня кошмар и вернул себе трезвый взгляд на вещи. В мою голову закрался вопрос, и я не стал его удерживать.

— Так кто же вы такой? — спросил я. — Как ваше имя?

Мой хозяин улыбнулся.

— У меня нет имени, — ответил он.

— Нет имени?

— Прискорбно, не правда ли? Когда меня погребли, не нашлось возлюбленных друзей, чтобы воздвигнуть мне надгробие. А когда я восстал из могилы, рядом со мной не оказалось наставника, готового вернуть мне память. Это случилось в варварскую пору, в Восточной Пруссии в 1777 году.

— Вы умерли в 1777? — пробормотал я.

— То немногое, что я знаю, — ответил он с шутливым полупоклоном. — И поэтому мое настоящее имя мне не известно. По всей видимости, я погиб вдали от родных мест, так что даже старательные поиски не помогли мне найти свою семью или кого-то из знакомых, кто сумел бы опознать меня после… эээ… воскрешения. Именно поэтому, у меня нет имени — вернее, у меня множество псевдонимов. В течение минувших шестнадцати десятилетий я много путешествовал, и сменил множество личин. Но я не стану утруждать тебя своей историей. Достаточно сказать, что все это время, крупица за крупицей, по всему миру я собирал мудрость. И у меня родился план. Для его исполнения я скопил состояние и приобрел библиотеку, которая должна стать основой для всех моих дальнейших действий. Думаю, мои намерения заинтересуют тебя. И объяснят тот гнев, который вызвал у меня твой поступок с телом девушки.

Он сел. Я последовал его примеру. Я чувствовал, как нетерпение крадется у меня по спине. Он готов был открыть мне что-то — что-то, что я желал, но боялся услышать. И вот, медленно и неторопливо, откровение пришло.

— Ты не думал о том, — начал он, — почему в мире так мало вампиров?

— Что вы имеете в виду?

— Задумайся. Как я уже говорил, и это на самом деле так, каждая жертва вампира обращается сама. Новые вампиры находят новые жертвы. Разве из этого не логично предположить, — в согласии с простой математической прогрессией — что в короткое время эпидемия вампиризма должна была бы охватить весь мир?