Рассказы. Том 4. Фатализм - [221]

— Какая цена? — спросила девушка.

Дрейк наклонился вперед.

— Робот пришел сюда, чтобы править Францией, — прошептал он.

— Править?

— Да. Документы Хассмана указывают, что он выполнял приказы робота. Что все гауляйтеры получали от него приказы.

Настоящим гауляйтером Франции был наш робот. Так и было.

Вот его цена за помощь Гитлеру!

Дрейк и Розель снова уставились на искореженную металлическую фигуру на полу. Дрейк покачал головой.

— Кто знает, чем это могло закончиться? К счастью, робот ошибся. Обнаружив ключ к разгадке местонахождения бумаг, объясняющих его истинное происхождение, робот прибыл сюда из Парижа. Получить информацию гестапо, в том числе подпольные пароли, было просто. Затем он отправился в путь, дважды пересекшись с немцами и французами, в попытке обеспечить этот предательский вход в Бастилию. Он попал к нам, а остальное уже — история.

Розель прижалась к Дрейку теснее, когда они прошли мимо жуткой, сверкающей фигуры на земле и направились к внешнему входу на склоне холма.

— Я все еще не понимаю, как ты уничтожил робота, — пробормотала девушка. — Я видел, как ты ударил железную голову, но это был не сильный удар.

— Запись в регистре Бастилии раскрыла секрет, — сказал Дрейк. — Там расшифрованы слова Роджера Бэкона — вероятно, найденные каким-нибудь исследователем, который заподозрил правду и углубился в древние хроники времен мыслителя. Бэкон ненавидел Францию, но в душе он был великим ученым и справедливым человеком. Он никогда не понимал, какой ужас он обрушил на мир — но он, должно быть, подозревал, что когда-нибудь этот ужас должен быть остановлен. Поэтому он записал ключ. У Ахилла была пятка, а железная цепь тирании всегда имеет слабое звено. Это то, что написал Бэкон, и то, что я увидел в регистре. Я никогда не догадывался о слабости Железной маски, пока робот не предстал передо мной с обнаженной головой. Тогда я понял, что Бэкон, должно быть, создал его с изъяном. Мой взгляд уловил едва заметную разницу в суставах на верхней части его черепа. Бэкон собрал его так, чтобы при необходимости его можно было уничтожить. Когда я ударил в то жизненно важное место на черепе, голова была разбита. Ибо хотя у человека в Железной маске действительно была железная голова — узкая полоска на макушке черепа была сделана из обычной жести!

Вместе, мужчина и девушка шагнули вперед в свет, струящийся наверху.

ЗВЕРИ БАРСАКА (The Beasts of Barsac, 1944) Перевод А. Гасникова

1

Стояли сумерки, когда доктор Джером добрался до замка великана. Он шел по сказочным землям со страниц красочных детских книг; царству неприступных горных вершин, крутых троп, ведущих к запретным высотам, и облаков, что подобно бородатым призракам следили за движением доктора с небес.

Сам замок был сотворен из снов. Черты кошмара преобладали в могучей серой громаде, вздымающейся обломанными зубцами на фоне угрюмого, кровенеющего неба. Промозглый ветер пропел свое странное приветствие, когда доктор направил свой шаг к крепости на вершине холма, над главной башней которой всходила осенняя луна.

Когда луна обратила свой взгляд на замок и бредущего к нему человека, раздался оглушительный шум, и от стен замка отделилась черная туча, с визгом взмывшая в небо. Ну, конечно же, летучие мыши. Последний штрих к фантастической картине.

Доктор пожал плечами. Пройдя через вымощенный каменными плитами и заросший сорняками внутренний двор замка, он остановился перед большой дубовой дверью.

Сейчас ударит дверной молоток… дверь медленно откроется, скрипнув петлями… и в дверях вырастет высокая, костлявая фигура… «Рад приветствовать, незнакомец. Я граф Дракула».

Доктор Джером ухмыльнулся. Ну и чертовщина, подумал он.

Но фантазии улетучились, лишь стоило доктору вспомнить о Себастьяне Барсаке. Возможно, это и мог быть замок великана, но Барсак великаном уж точно не был.

С этим застенчивым маленьким толстяком доктор подружился девять лет назад, в Сорбонне. С тех пор их пути разошлись, но доктор Джером никогда не мог бы представить своего давнего приятеля в роли владельца замка с привидениями.

Нельзя сказать, что у Барсака не было странностей. Он всегда отличался небольшой эксцентричностью, и его биологические теории и исследования были далеки от общепринятых. Но в одном Джером был уверен твердо — Барсак был слишком толст для вампира и слишком ленив для оборотня.

Тем не менее, было что-то странное в этом приглашении, пришедшем после трехлетнего перерыва в их переписке. В коротком письме давний приятель просил доктора приехать на месяц или около того, чтобы изучить некие экспериментальные данные. Впрочем, как раз это было вполне в духе Барсака.

В обычной ситуации, доктор Джером проигнорировал бы подобное внезапное предложение, но именно сейчас оно стало спасительным. Обстоятельства связали доктора Джерома по рукам и ногам. Его выгнали из Академии, он просрочил три выплаты по ренте и теперь — в буквально смысле — ему попросту негде было приклонить голову. Распродав остатки своего драгоценного оборудования, он сумел пересечь Ла-Манш и добраться до Замка Барсак. Месяц в настоящем замке со старинным другом — это могло стать началом чего-то нового.