Рассказы - [7]
Верхняя половинка каштана не допеклась. Что ж, еще пучок хворосту в огонь, а там можно и вынимать. В духовке поднялась отчаянная стрельба, как будто бандиты палили друг в друга из кольтов. Бабушка заерзала на кровати. Что-то забормотала во сне.
— Работу ищешь, сынок? — осклабившись, спрашивает Одноглазый Билл. — Ты только скажи… Или мне, или вот хоть хозяину салуна. Я вижу, ты парень стоящий. — Тут он выглядывает в окно. — И конь у тебя добрый. Забудь ты свое ранчо. Там, в Аризоне.
— Такое не забывается.
— Но ведь тебе нужна работа. Мы дадим тебе работу.
— Так-то оно так, работа мне нужна, — неторопливо и твердо выговаривает Джек из Аризоны, — да только такая, чтоб мне по вкусу пришлась.
— О'кей, — произносит Билл уже недовольно, — но ты, приятель, помни: слишком разговорчивые ребята в наших краях не приживаются.
И он похлопывает по висящему на боку кольту.
— Черт знает, как это получается, но только таких ребят, горемык этих переборчивых, пуля словно сама ищет. Прощай, чужак.
— До свиданья. Благодарю за виски.
Пока они идут к выходу, Барышня раскатисто хохочет. От этого смеха мороз по коже подирает. Все трое вскакивают на лошадей.
Тем временем Янчи достал с полки большую глиняную миску. Открыл дверцу духовки: а ну, каштанчики, выбирайтесь из печки! Вокруг него витал восхитительный аромат. Короткой палочкой он подгребал, подталкивал испеченные кругляши к краю духовки. Они с резким стуком падали в глубокую миску. Потом, когда горка выросла, стук превратился в шорох, и вот уже из печки выкатился последний каштан, хорошо пропеченный, широко улыбающийся.
Улыбающийся? Нет, скорее ухмыляющийся. Именно так ухмыляется Одноглазый Билл, совсем как этот каштан со своим раскрывшимся надрезом. А что же по-девичьи стройный, но мускулистый незнакомец? Он в этот момент бросает Козяину салуна монету — за разбитый стакан.
Янчи тоже однажды попробовал вот так, по-ковбойски, расплатиться за газировку, но корчмарь, дядя Имре Буйтор, накинулся на него:
— Ты что швыряешься отцовскими деньгами, сопляк, сейчас как врежу тебе по затылку! А потом еще прибавил:
— Да и собственными деньгами чтобы не смел мне тут швыряться! Ежели они у тебя еще будут! Чтоб тебя… — слова застрял;! у него з горле, ругательство замерло на губах, потому что как раз против дяди Имре на стене висел огромный плакат.
Он изображал распятого Христа в терновом венце, а внизу большими буквами была выведена надпись:
«ПОЧТО ТЫ НАНОСИШЬ ЕМУ ОБИДУ?»
Янчи застыдился, ему стало неловко от того, что дядя Имре не осмелился по-настоящему, от души выругаться, а только шваркнул тряпкой о стойку. Пучившаяся в стакане пенистой шапкой газировка с малиновым сиропом чуть не расплескалась у него в руках. Янчи проглотил ее, не ощутив ни привычного покалывания на языке, ни сладкого вкуса напитка — холодный, да и только.
Ну а сейчас? Сейчас он подошел с полной миской каштанов к кровати и начал трясти спящую бабушку за плечо:
— Бабушка! Проснитесь! Глядите, что у меня есть.
Старушка пожевала губами, почмокала в полудреме, приподняла голову и открыла глаза.
— Ты что, внучек? Что тебе?
— Глядите, что у меня есть!
Выцветшие старушечьи глаза секунду непонимающе вглядывались в горку каштанов, потом сузились от неожиданно вспыхнувшей улыбки.
— Ах ты батюшки! Гостинец мне, старой, принес?
— Угощайтесь, бабушка.
Четки быстро вывернулись из пальцев и скользнули в карман передника. Старушка ухватила полную горсть каштанов, но тут же высыпала их все в передник — очень жгли.
— Откуда же у тебя каштаны, внучек?
— У Порколабов под деревом собрал.
— Стало быть, нашел, — успокоенно сказала старушка. — Дерево-то не трогал?
Янчи уже направился с тарелкой к столу, когда его настиг бабушкин вопрос.
— Нет, только то, что в траве валялось, подобрал, — обрадованно заверил он.
— Ну если в траве, тогда ладно. Шапка-то небось из-за этого мокрая?
— И из-за этого тоже, а еще дождь идет.
— Вот каштаны и посбивало, — кивнула старушка. — И как там твои родители с виноградом управляются? В такую-то погоду!
Они замолчали и принялись за лакомство. Пропеченная каштановая кожура шуршала, потрескивала в пальцах. Бабушка и внук жевали, пряча хитринку в уголках двигающегося рта, время от времени лукаво поглядывая друг на друга.
«А Джек из Аризоны, — подумал Янчи, — что же он сказал хозяину?»
— Извини, Толстяк, что тебе пришлось поскучать.
— Пустяки, — усмехается плотный короткошеий мужчина, — немало драк я повидал на своем веку. И еще увижу.
— Я все думаю, кто были эти люди, — говорит Джек.
— Ты что-то много думаешь, как я погляжу.
— Я не привык, чтобы стреляли в мой стакан.
— Лучше в стакан, чем в другое место.
— Кто этот Билл? Что он не босс, я уже понял.
— Билл — всего лишь подручный, — говорит хозяин салуна. — Никому не известно, кто босс. А кто дознался, того уж и в живых нет.
— А что ваш шериф?
— Разводит голубей. Как одряхлеют — пристреливает.
— Стоящий шериф, — кивает головой Джек.
— Знаешь, что я тебе посоветую, незнакомец? Ты тоже не пытайся узнать лишнего.
— Почему?
— А то будет одним трупом больше. Жалко все-таки. Ты парень симпатичный.
— Спасибо, Толстяк.
— Ты, я слышал, работу ищешь?
Можно попытаться найти утешение в мечтах, в мире фантазии — в особенности если начитался ковбойских романов и весь находишься под впечатлением необычайной ловкости и находчивости неуязвимого Джека из Аризоны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Нет смысла уноситься мечтами на Дикий Запад, если все твои желания связаны с родной венгерской действительностью. И на глазах у читателя совершается этот процесс познания: Янчи Чанаки высказывает свою заветную мечту…
Среди рассказов Сабо несколько особняком стоит автобиографическая зарисовка «Мое первое сражение», в юмористических тонах изображающая первый литературный опыт автора. Однако за насмешливыми выпадами в адрес десятилетнего сочинителя отчетливо проглядывает творческое кредо зрелого писателя, выстрадавшего свои принципы долгими годами литературного труда.
Страстное стремление трудиться до конца дней, не быть обузой близким, приносить пользу вызывает в читателе горячее сочувствие к героям И. Сабо — в особенности если старый, немощный человек сталкивается с бездушием, неприязнью окружающих, подобно старику из рассказа «В последний раз».
Замученная непосильной работой и лишениями крестьянка готова загнать себя в гроб, сколачивая гроши; веяние новых времен уже почувствовано ею, однако, верная своему стремлению к накопительству, она ухватывает из новой действительности лишь то, что отвечает исконной крестьянской психологии.
Как найти свою Шамбалу?.. Эта книга – роман-размышление о смысле жизни и пособие для тех, кто хочет обрести внутри себя мир добра и любви. В историю швейцарского бизнесмена Штефана, приехавшего в Россию, гармонично вплетается повествование о деде Штефана, Георге, который в свое время покинул Германию и нашел новую родину на Алтае. В жизни героев романа происходят пугающие события, которые в то же время вынуждают их посмотреть на окружающий мир по-новому и переосмыслить библейскую мудрость-притчу о «тесных и широких вратах».
«Отранто» — второй роман итальянского писателя Роберто Котронео, с которым мы знакомим российского читателя. «Отранто» — книга о снах и о свершении предначертаний. Ее главный герой — свет. Это свет северных и южных краев, светотень Рембрандта и тени от замка и стен средневекового города. Голландская художница приезжает в Отранто, самый восточный город Италии, чтобы принять участие в реставрации грандиозной напольной мозаики кафедрального собора. Постепенно она начинает понимать, что ее появление здесь предопределено таинственной историей, нити которой тянутся из глубины веков, образуя неожиданные и загадочные переплетения. Смысл этих переплетений проясняется только к концу повествования об истине и случайности, о святости и неизбежности.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.