Рассказы про «Катюшу» - [56]
Напряжение росло с каждой минутой. Наконец, прибежал запыхавшийся сапер:
— Все в порядке, товарищ майор, — шепотом доложил он. — Мины обезврежены.
Я подал команду переправляться. Пошли танки Гусарова и Крымова. Темная ночь скрыла их из виду. Мой танк оставался на месте, чтобы охранять мост с восточного берега.
— «Переправились благополучно», — по радио кодом доложил мне лейтенант Гусаров.
То ли этих двух слов, переданных по радио, было достаточно, чтобы гитлеровцы обнаружили нас, то ли что-то другое было тому причиной, но Михайлув вдруг ожил. В разных местах засверкали огоньки пушечных выстрелов, загрохотали артиллерийские залпы. Мины и снаряды рвались у переправы, падали в реку. Вторым залпом фашисты накрыли свою колонну, которая приближалась к мосту справа от меня. В колонне загорелись машины. В Михайлуве вдруг вспыхнул пожар. Зарево осветило танки Гусарова и Крымова. Я увидел их на том берегу, неподалеку от моста. Противник, обнаруживший в своем тылу советских танкистов, бросил против нас до батальона пехоты. Гусаров и Крымов отбивались огнем из пулеметов. Но вот по дороге, ведущей из местечка к мосту, появились два вражеских танка. Угроза для тридцатичетверок Гусарова и Крымова возросла. Наступил отчаянный момент боя, когда побеждает лишь более сильный духом и более умелый в бою… Фашистские танки потонули в дыму разрывов и загорелись. Но и после этого опасность не миновала. Гитлеровские автоматчики и гранатометчики вновь стали приближаться к нашим машинам.
— Прошу вызвать огонь по восточной окраине Михайлува, — радировал я командиру бригады. Но наша артиллерия почему-то медлила. Ее, очевидно, все еще задерживала пробка, образовавшаяся у лесного болота.
А бой у моста нарастал. На обоих берегах Пилицы в районе переправы рвались снаряды. В темноте каждый разрыв снаряда казался особенно зловещим. Нервы мои были напряжены до предела. Рядом с моим танком загорелся дом. Машина оказалась на виду у противника.
«Отходить нельзя, — говорил я себе. — Немцы могут вдоль берега просочиться к мосту и снова занять его. Стоять и стоять!»
Пламя горевшего дома нагрело броню. В танке стало нестерпимо душно. Верхняя часть дома рухнула на танк.
— Назад! — крикнул я водителю.
Мы отошли настолько, чтобы мост все же был виден.
— Осталось 17 снарядов, — доложил мне башенный стрелок.
Продолжать стрельбу по Михайлуву было теперь бесполезно: снарядов мало, да и что могла сделать одна моя пушка против двух десятков вражеских, стрелявших из Михайлува? Надо было беречь снаряды, чтобы прикрыть переправу от фашистов, притаившихся в прибрежных кустах.
А взрывы продолжались. Немецкие снаряды падали и в реку, взметывая фонтаны водяных брызг, и на горевший дом, множа в новых местах костры, и у моей машины. Очередным взрывом на танке сорвало антенное устройство. Радиосвязь прекратилась.
«Продержаться еще немного… Скоро по Михайлуву ударит наша артиллерия, подойдут танки, пехота, подоспеет помощь!..»
И вот позади возник гул. Это открыли огонь «катюши». Снаряды разорвались на восточной и северной окраинах Михайлува, разорвались как раз в тех местах, откуда стреляли пушки. Мощный залп повторился. Открыли огонь наши пушки. Фашистская артиллерия смолкла.
— Быстро к мосту! — приказал я водителю. Одним рывком танк выскочил к реке.
Переправа была удержана! В ту же ночь по ней двинулись механизированные колонны из состава 2-й танковой армии…
Спасибо «катюшам»! Они пришли нам на помощь в самый трудный и решающий момент… К сожалению, мне так и не удалось узнать, кто, какой полк или дивизион реактивной артиллерии произвел залпы, которые помогли нам выполнить трудную задачу и спасли меня и моих товарищей: три дня спустя я был тяжело ранен и меня отправили в тыловой госпиталь.
На рассвете, как правило, начинались все крупные наступательные операции. На рассвете гремели первые залпы «катюш», почти всегда начинавшие артиллерийскую подготовку. И сколько бы орудий затем ни вступало в бой — сотни, тысячи — всегда неизменно всесокрушающей грозой прокатывались и гремели залпы реактивной артиллерии.
НА БЕРЛИН!
Батарея на подоконнике
На улицах Познани, над фортами старинной крепости грохотали разрывы. Наша артиллерия вела огонь с востока и запада, с севера и юга. Кольцо вокруг окруженных войск противника сжималось.
Советская Армия уже стояла на Одере, в 80 километрах от Берлина. Но в Познани еще оказывала сопротивление значительная группа немецких войск; она была окружена там в ходе Висла-Одерской операции.
— Ваше сопротивление бесполезно. Исход войны предрешен, сдавайтесь, — предложило советское командование окруженным войскам.
Гитлеровские генералы ответили отказом… Тогда в атаку пошли наши штурмовые группы. Они стали штурмовать дом за домом, квартал за кварталом. В состав этих групп, кроме автоматчиков и саперов, входили танкисты и артиллеристы, гранатометчики и связисты. Продвигаясь вперед, артиллеристы и танкисты вели огонь прямой наводкой. Если требовала обстановка — разрушали здания, превращенные противником в узлы обороны.
В крупных населенных пунктах было затруднено наблюдение, взаимодействие, управление, а главное — не было простора для маневра. «Катюши» первоначально в состав штурмовых групп не включались. Но потом оказалось, что гвардейцы могут и здесь применить свое оружие.
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.