Рассказы о необычайном. Сборник дотанских новелл - [8]
Жена тайно послала Хань Пину письмо, в котором говорилось: «Мелкий дождь льет и льет без конца, большая река глубока; пусть лишь солнце взойдет, и клятву я исполню свою».
Письмо это попало в руки князя, и он показал его своим приближенным. Никто не мог понять заключенного в нем смысла. Только сановник Су Хэ сказал:
— «Мелкий дождь льет и льет без конца» — значит, что она печалится и думает о муже; «большая река глубока» — это не что иное, как препятствие для их встречи; а слова «пусть лишь солнце взойдет, и клятву я исполню свою» можно истолковать только в том смысле, что она хочет умереть.
Вдруг приходит весть о том, что Хань Пин покончил с собой. Тогда жена его надела на себя старое платье из истлевшей ткани и, когда они вместе с князем поднялись на башню, бросилась вниз. Приближенные князя, пытаясь удержать ее, ухватились за платье, но гнилая ткань не выдержала, разорвалась, и она, упав с высоты, разбилась насмерть.
В поясе ее нашли письмо: «Князю лучше, чтобы я была жива, мне же лучше умереть. Прошу похоронить меня вместе с Хань Пином».
Разгневанный князь велел похоронить ее безо всяких почестей возле могилы мужа.
— Если уж ваша любовь так сильна и вы сможете соединиться в могиле, не стану этому мешать, — сказал он.
На том месте, где были похоронены супруги, за одну ночь выросли большие деревья. А через десять дней они уже разрослись так сильно, что скрыли обе могилы. Под землей переплелись их корни, над землей сплелись их ветви. Пара птиц — самец и самка — свили гнезда на этих деревьях и никогда оттуда не улетали. Они сидели на ветвях, протягивали друг к другу шеи и жалобно пели. Их печальное пение трогало людей.
Жители княжества Сун назвали эти деревья «деревьями взаимной тоски». Отсюда и произошло выражение «тосковать друг о друге». Птиц же стали считать душами Хань Пина и его жены.
До сих пор в Суйяне существует город Ханьпин, и поныне живет песня о верных супругах.
ЦИНЬ ЦЗЮЙ-БО
Цинь Цзюй-бо из Ланъе было шестьдесят лет. Однажды поздним вечером, напившись пьяным, он проходил мимо храма Пэншаньмяо. Вдруг навстречу ему выбежали внуки, подхватили под руки, отвели шагов на сто в сторону, а там схватили за шею, пригнули к земле и стали браниться:
— Старый хрыч, ты когда-то нас колотил, а теперь мы тебя убьем!
Цннь Цзюй-бо вспомнил, что действительно когда-то поколотил своих внуков, и притворился мертвым. Внуки мгновенно разбежались.
Возвратившись домой, Цинь Цзюй-бо хотел наказать внуков. Те перепугались, стали кланяться ему и говорить:
— Если бы это были мы, так это еще полбеды! Боимся, что это были оборотни! Проверьте-ка еще раз!
Цинь Цзюй-бо призадумался.
Прошло несколько дней. И вот, притворившись пьяным, Цинь Цзюй-бо снова проходил мимо того храма, и опять внуки подхватили его под руки. Старик крепко вцепился в них, так что они не смогли убежать, и привел домой. Здесь он стал поджаривать их на огне до тех пор, пока у тех не лопнули животы, а затем выбросил во двор. Они исчезли. Цинь Цзюй-бо очень досадовал, что не смог их убить.
Прошел месяц. Однажды Цинь Цзюй-бо спрятал за пазуху кинжал и ушел из дома, притворившись пьяным. Никто из домашних об этом не знал. Минула полночь, а он все не возвращался. Опасаясь, как бы деда не схватили злые духи, внуки отправились его разыскивать. Цинь Цзюй-бо повстречал их и убил.
ЛИ ЦЗИ
В области Миньчжун, которая находится в княжестве Дунъюэ, есть горный хребет Юнлин высотой в несколько десятков ли. В одном из ущелий, на северо-западной стороне, поселилась змея длиною в семь или восемь чжанов[19], свертывавшаяся более чем в шестьдесят колец. От нее погибли уже местный ду-вэй[20], а также много других чиновников из подчиненных ему городов. Змее приносили в жертву быков и баранов, но это не помогало.
Однажды кому-то приснился сон, и гадатель, которого пригласили его растолковать, сказал, что змея желает получать на съедение девочек лет двенадцати-тринадцати.
Новый ду-вэй, начальники уездов и чиновники делали все возможное, чтобы умилостивить змею. Но она требовала все новых и новых жертв, и, чтобы накормить ее, приходилось забирать дочерей и рабынь из провинившихся в чем-либо семей.
Как только наступал первый день восьмого месяца, предназначенную в жертву отводили в пещеру змеи, и та пожирала ее. Так продолжалось девять лет, и уже погибло девять девочек.
Но вот настало время, когда очередную жертву найти стало невозможно.
В то время в уезде Цзянлэ жил некто Ли Дань, у которого было шесть дочерей и ни одного сына. Младшую дочь его звали Ли Цзи. Она сама пожелала, чтобы ее отдали змее на съедение. Но родители и слушать об этом не хотели.
— Матушка и батюшка, — говорила Ли Цзи, — вы нарожали одних дочерей, а сыновей у вас нет. Это все равно что вовсе не иметь детей. Я не способна совершить подвиг Ти-ин
