Рассказы о неизвестных героях - [12]

Пусть не смущает читателя разноречивость сведений, собравшихся сейчас у меня. Это довольно обычное дело, когда идешь по следам какой-нибудь удивительной, почти легендарной истории. Поразительный факт (а иногда и не один) превращается постепенно в легенду, разветвляется, обрастает новыми подробностями, деформируется и с годами видоизменяется настолько, что человек, поставивший перед собой цель доискаться до первоисточника, сначала чувствует себя подобно археологу, который обнаружил засыпанные землей развалины и еще не знает, что здесь было — дворец, храм или гробница какого-нибудь древнего владыки. И предстоит осторожно, слой за слоем, удалять слежавшуюся землю, прежде чем обнажатся стены постройки и станут ясными ее назначение и происхождение.

Так и тут. Нельзя пока по наитию отвергать ни одну из версий истории бессменного часового, и я знаю по своему собственному прошлому опыту, что иной раз тот вариант, который на первый взгляд показался самым невероятным, вдруг начинает оправдываться и неожиданно становится непреложной истиной. Каждое из этих сообщений требует тщательной проверки и изучения. Только тогда выявится, какие из свидетельств были основаны на фактах, а какие являются плодом неточности, небрежности, ошибки, путаницы, провокации памяти или даже правдоподобной мистификацией.

К сожалению, такие мистификации случаются Иногда это делают просто по неумному легкомыслию человека, желающего «подшутить», а иногда с более низменными целями — со стремлением примазаться к какому-нибудь хорошему делу, получившему широкую огласку, и использовать это в личных целях.

Вот, например, передо мной письмо некоего Николая Антонова из Баку. Он заявляет, что бессменный часовой — это его родной брат Александр, недавно умерший, и рассказывает, якобы с его слов, дикие небылицы о жизни солдата в подземелье. Весь его рассказ представляет из себя беспардонную ложь, которая, впрочем, сразу же ощущается. Но я, читая это письмо, сразу же вспомнил, что передо мною мой «старый знакомый». Этот самый Антонов (называвшийся тогда Антоновым-Бариновым из Мичуринска) уже пытался несколько лет тому назад втереть мне очки, выдавая себя за участника обороны Брестской крепости. Все «воспоминания» о Брестской обороне, которые он тогда мне присылал, были таким же хитрым, но в общем неуклюжим сочинением небылиц, и опытному глазу довольно легко можно было увидеть за этими «мемуарами» лицо афериста. Сейчас к этому «лицу» — только добавились новые красноречивые черты. Увы, есть и еще несколько писем, в которых уже с первого взгляда ясно видишь ложь. К счастью, таких писем очень немного, и эти люди являются досадным исключением среди сотен читателей, искренне и горячо старающихся помочь разыскать неизвестного героя.

Мне остается рассказать еще об одном любопытном варианте истории бессменного часового. Я слышал о нем раньше, но тогда счел его преувеличением, недостойным упоминания. Теперь же в нескольких письмах защищается именно этот вариант.

Утверждают, что в 1930 году или даже позже в Польше был отрыт в крепостном подземелье русский солдат, проживший под землей не девять, а пятнадцать лет. Об этом мне пишет генерал-лейтенант в отставке А. К. Купреев из Москвы. Он вспоминает, что в 1945 или в 1946 году в «Правде» была напечатана подвальная статья «Крепость Осовец» и там рассказывалась история бессменного часового, освобожденного поляками не в 1924, а в 1930 году. Статью в «Правде» вспоминает и житель Калуги, бывший участник гражданской войны И. В. Муханов, также утверждающий, что подземный часовой был найден в тридцатых годах. Об этом же пишут мне М. И. Чулков из Кишинева и В. Ф. Лотоцкий из города Кизела Пермской области.

Более подробно сообщает об этом М. С. Денисюк из города Кобрина Брестской области. Он, живя на территории Польши, читал в 1930 году в местных газетах статьи и заметки о солдате, обнаруженном именно в то время при раскопке крепости Осовец. Как сообщали газеты, часовой долго не пускал поляков в склад, заявляя, что его может снять с поста только разводящий, а если его нет, то «государь император». Когда ему объяснили, что уже нет и царя, а крепость принадлежит Польше, он спросил, кто в Польше главный, и, узнав, что президент, потребовал его приказа. Лишь когда ему прочитали телеграмму президента, он вышел наверх и сразу ослеп. Солдат оказался якобы рядовым 15-го Сибирского полка Иваном Ивашиным и пробыл под землей пятнадцать лет.

Кстати, этот рассказ почти полностью совпадает с другим рассказом, опубликованным в 1938 году в Риге в русском журнале «Для вас», издававшемся какими-то русскими эмигрантами. Номер этого журнала случайно где-то обнаружил мой товарищ, известный советский композитор Никита Богословский и, наткнувшись на знакомую историю, перепечатал ее для меня. Кстати, любопытно, что рассказ этот назывался так же, как и мой, — «Бессменный часовой». Он написан в несколько разухабистом тоне старых «солдатских» рассказов, но во всех деталях совпадает с тем, что сообщает в своем письме Денисюк из Кобрина. Совпал даже номер полка — 15-й Сибирский. Только зовут солдата в рижском рассказе не Иван Ивашин, а Иван Иваныша.