Рассказы о героях Китая - [32]

Однако куда больше хлопот, нежели Лю Хунцзи, ему принес Юйчи Цзиндэ. Он разговаривал и вел себя крайне распущенно, частенько разглагольствуя о своих великих заслугах.

Однажды Тан Тай-цзун устроил пир. Кто-то по неосторожности сел впереди Юйчи Цзиндэ. Тогда он, не обращая внимания даже на присутствие императора, накинулся на этого человека и стал призывать к ответу:

— Да что ты такого великого сделал, что осмеливаешься садиться передо мной?

Ван Даоцзун, старый соратник Юйчи Цзиндэ, поспешил сгладить недоразумение:

— Все мы трудимся на благо императора, зачем же делиться на лучших и худших? Иди сюда, садись рядом со мной! — он потянул Юйчи Цзиндэ, но тот и не подумал слушать своего товарища. Замахнувшись кулаком, он едва не выбил Ван Дао-цзуну глаз. Так печально закончилось пиршество.

После этого Тай-цзун вызвал Юйчи Цзиндэ и сказал:

— Читая историю династии Хань, я всегда удивлялся: отчего министры при Лю Бане так редко умирали естественной смертью? Но сейчас я, глядя на твои выходки, понимаю: то, что Лю Бан их казнил, не было ошибкой. Главные орудия государственной власти — поощрение и наказание, и поощрять бесконечно невозможно. Подумай над моими словами.

Выслушав его, Юйчи Цзиндэ понял свою вину и впоследствии вел себя куда скромнее. Заметив это, Тан Тай-цзун обрадовался и пожаловал ему множество драгоценностей. Историки говорят, что император умело пользовался политикой кнута и пряника. Он был справедливым и в наградах, и в наказаниях, милостиво относился к своим министрам, но при этом пресекал их заносчивость и своевольные замашки. Недаром он прославился как просвещенный государь.

Ли Цзин совершает ночную атаку на горы Иньшань

После того как Тан Тай-цзун взошел на трон, война в Чжунъ-юани могла считаться оконченной. Но на северо-западных границах все еще было неспокойно — те земли нередко подвергались набегам Восточно-тюркского каганата[36]. В то время каганом был Кат Иль-хан Багадур-шад, смелый и отважный воин. Однажды он со своим стотысячным войском сумел дойти, выдерживая бой за боем, до района Вэйхэ, который находился всего в сорока ли от Чанъаня — столицы династии Тан. Тогда Тан Тай-цзун лично прибыл на берег Вэйхэ со своим войском и подписал с тюрками союзный договор, после этого тюрки отступили.

Зимой 629 года на севере выпало много снега. Это причинило большой вред Восточно-тюркскому каганату. Множество баранов и коров замерзло насмерть, и во всей северной части пустыни воцарился лютый голод. Чтобы как-то компенсировать убытки, Кат Иль-хан Багадур-шад начал нападать на живущие поблизости племена, а также красть у них скот. Возмущенные этим, соседние племена подняли бунт. Кат Иль-хан Багадур-шад отправил своего племянника Тули подавить волнения, однако тот потерпел крупное поражение. Когда Тули, побывав на волосок от смерти, вернулся домой, Иль-хан не только не утешил его, но еще и избил. Обиженный Тули, рассвирепев, решил бежать со своим войском в Тан. Тан Тай-цзун устроил ему пышный прием, а после решил воспользоваться редкой удачной возможностью — то есть тем, что Восточно-тюркский каганат серьезно пострадал от природных бедствий. Ли Цзин был назначен главнокомандующим и отправился на север со ста тысячами лучших солдат. Им было приказано разделиться и атаковать каганат сразу с шести сторон.

Ли Цзин вместе с умелыми солдатами направился на север и разбил лагерь в Шочжоу. В начале следующего года он, возглавив три тысячи лучших конников, выдвинулся в путь под покровом ночи и атаковал тюрков, застав их врасплох. Они говорили, расхватывая оружие: «Если Ли Цзин осмелился напасть на наш лагерь с несколькими тысячами солдат, значит, где-то наверняка стоит большое подкрепление. На этот раз династия Тан наверняка отправила сюда все свои войска. Как же нам быть?» Так они переговаривались, не осмеливаясь принять сражение. Не успел отряд танцев перейти в наступление, как тюрки испугались.

Ли Цзин, увидев, что тюрки потеряли боевой дух и начали бояться даже собственной тени, направил шпионов, чтобы те проникли в лагерь врага. Шпионы должны были продолжать сеять в рядах тюрков панику и уговорить доверенных генералов Иль-хана капитулировать. Среди тюркских солдат тотчас же распространились разговоры о том, что эту битву они наверняка проиграют, поскольку несколько генералов решили покинуть поле боя. Кат Иль-хан Багадур-шад, поняв, что дело плохо, воспользовался суматохой и сбежал.

Одержав полную победу, Ли Цзин вернулся в Чанъань с хорошими вестями. Тан Тай-цзун очень обрадовался:

— Когда-то, еще при династии Хань, Ли Лин с пятью тысячами солдат внезапно напал на сюнну, но тогда его пленили. В этот раз ты всего с тремя тысячами конников проник глубоко в стан врага, сумел выгнать Иль-хана, стабилизировать ситуацию на границе и навести ужас на весь север. Это величайшая победа, каких история не знала с древности!

Иль-хан сбежал на север горы Иньшань, испугавшись преследований армии Тан. Он направил к Тан Тай-цзуну посла с просьбой о мире и передал, что готов лично явиться ко двору. Тан Тай-цзун не был уверен в искренности его слов, поэтому отправил в тюркский каганат Тан Цзяня, чтобы успокоить местных жителей. Вместе с тем он приказал Ли Цзину еще раз съездить с войском на север и проследить за действиями Иль-хана.