Рассказы и повести - [25]

– Сдал, да? – порадовалась вместе с соседкой девушка.

– Только благодаря вашему жениху! – воскликнула Валентина Павловна.– Но сколько пережил мой мальчик за каких-то полтора часа! Кошмар! События развивались прямо-таки драматически…

– Ну да? – охнула Мажарова.

– Нет, вы только послушайте,– продолжала Крюкова.– Берет Игорек билет. Труднейшие вопросы. И задача черт знает какая сложная. Игорь садится готовиться к ответу. Волнуется – ужас!

– А вы его предупредили?– перебила соседку Нина.

– Что вы, зачем это! Не дай бог, проговорился бы ненароком другим абитуриентам!… Так вот, потеет он над задачей… Тот самый Гаврилов несколько раз подходил к нему, стоял, смотрел, что мальчик делает. Манера у него такая. Чтобы не пользовались шпаргалками.– Валентина Павловна вытерла платочком вспотевшие ладони – так она до сих пор была взволнована.

– А дальше?-нетерпеливо спросила Мажарова.

– Короче, задачу Игорек до конца так и не решил…

– Как это?

– Говорит, запутался… А все уже сдали. Он один сидит в аудитории… В это время Гаврилова вызвали к ректору… Экзамен принимают двое, понимаете? И тот, другой экзаменатор, говорит: хватит, мол, думать, иди отвечать… Ответил Игорь на первый вопрос, подает решение задачи. И вы представляете, экзаменатор ставит Игорю двойку…

– Двойку?-ужаснулась Нина.

– Самую натуральную!… Тут возвращается Гаврилов и спрашивает: это ты Крюков? Игорь сквозь слезы ответил, что да. Гаврилов взял листок с решением задачи… Ну, а дальше – как в сказке… Гаврилов сказал, что хотя Игорь и не завершил задачу до конца, но нашел очень оригинальное, смелое решение… Представляете? Второй экзаменатор начал было спорить, но Гаврилов стоял на своем, что абитуриент очень способный, творчески мыслящий, пошел по трудному, но своему пути и достоин зачисления… И собственной рукой переправил двойку на пятерку!… Все говорят, что с Гавриловым такого еще не бывало! – Крюкова подмигнула Нине.– Но мы-то знаем, в чем дело! И какой аргумент нашел, а? Вот что значит звонок от самого Сергея Николаевича!

– Ну и хорошо,– сказала с улыбкой Мажарова.– Главное, закончилось благополучно.

– Не то слово! Прекрасно! А ведь на математике отсеялось больше половины абитуриентов!… Ниночка, милая, пойдемте к нам! Это событие необходимо как-то отметить…

– Я бы с удовольствием,– сказала Мажарова,– но жду звонка от Сергея.

– Передайте ему от меня самый сердечный привет! Вы не можете себе представить, как я благодарна ему. Я же мать!…

– Будем надеяться, что и остальные экзамены Игорь сдаст на отлично.

– Я теперь не сомневаюсь в этом.– Валентина Павловна многозначительно посмотрела на Мажарову и вдруг хихикнула: – Вашими молитвами…

Нина допоздна просидела возле телефона, но звонка из Москвы так и не было.

Виленский не позвонил ни на следующий день, ни на третий, ни на десятый. С тех пор как его вызвали внезапно в столицу, от Сергея Николаевича не было никакой весточки. Но Нина ждала. Ждала на работе, ждала дома, никуда не отлучалась по вечерам.

Полина Семеновна первое время говорила:

– Нечего изводить себя. Смотри, на кого ты стала похожа: похудела, глаза провалились… Ты должна быть в форме! Пойди погуляй, отвлекись…

Но Мажаровой казалось, что стоит только отлучиться, и именно в этот момент позвонит Виленский.

Шли дни, а от жениха не было ни слуху ни духу.

Вольская-Валуа начала потихоньку ворчать:

– Хоть бы открыточку прислал… Всего два слова…

Теперь, отправляясь в магазин или на рынок, она все чаще вздыхала, говоря при этом:

– Пора бы Сергею объявиться…

Это был намек на то, что с деньгами у обеих было весьма туго: помолвка потребовала солидных расходов.

А когда Нина в день получки вернулась без денег (зарплата ушла на покрытие долгов), Вольская-Валуа не сдержалась:

– Обижайся не обижайся, а мне не нравится. Так порядочные люди не поступают… Ел, понимаешь, на наш счет, пил, а…

– Что за мещанские разговоры! – перебила возмущенно тетку Нина.– Вы не имеете права!

– Имею! – в свою очередь перебила племянницу бывшая наездница.– Может, у него и бешеные деньги, а я тебе последние отдаю! Он, поди, сейчас икру трескает, а мы с тобой на макаронах сидим, копейки считаем!… Мог бы, между прочим, подкинуть, когда уезжал…

– Так ведь Сережа предлагал, но я отказалась… Я же вам рассказывала…

– Тоже мне гордячка нашлась! – фыркнула Вольская-Валуа.

– А кто меня учил: не мелочись? На такого жениха надо, мол, поставить все, что есть! Кто, а? – упрекала тетку Мажарова.

– Ладно, ладно,– несколько поостыла та.– Что теперь говорить… Я тебя не попрекаю. Просто обидно: лезешь из кожи вон, хочешь, как лучше, и обязательно что-то мешает!… Ну, хоть бы он еще на недельку задержался! Ей-богу, сделала бы все, чтобы вы уехали уже вместе… В загсе провернули бы быстренько. С его-то положением…

Разговоры о деньгах больше всего мучили Мажарову. И ведь речь шла о такой ничтожной сумме по сравнению с тем, что ее ожидало, когда она выйдет за Виленского. Дни, проведенные с Сергеем Николаевичем, вспоминались Нине как в волшебном сне: было так легко и красиво – рестораны, прогулки, наряды…

«До чего же мы рабы ничтожных бумажек! – с отчаянием думала девушка.– Надо жить так, чтобы не они властвовали над нами, а мы над ними… Так говорил и Сережа…»