Рассказы - [8]

- Ну а теперь-то разве не то же самое? - говорю; я сидел на кровати, смотрел на Эдну и не знал, чего от нее ожидать, что она еще скажет.

- Вроде бы то, да не то, Эрл, - говорит - и уставилась в окно. - Мне тридцать два - пора завязывать с мотелями. Хватит тешить себя выдумками.

- Тебе что, эта комната не нравится? - говорю; и оглядел комнату.

Мне понравились и картинки в современном вкусе, и комодик, и большой телевизор. По мне, так очень даже уютная комната - при том, где нам доводилось жить.

- Нет, не нравится, - говорит Эдна; сказала, как ножом отрезала. - И злиться на тебя из-за этого толку нет. Ты тут ни при чем. Ты для каждого стараешься сделать все, что можешь. Но любая поездка чему-то учит. И я поняла, пора завязывать с мотелями, иначе быть беде. Прости.

- Что это значит? - говорю: я ведь и впрямь не понимал, что у нее на уме, а ведь мог бы догадаться.

- Я, пожалуй, возьму тот билет, что ты предлагал, - говорит она; поднялась и стала лицом к окну. - Утро на носу. А машины, чтобы меня отвезти, у тебя нет.

- Вот те на, - говорю, а сам как сидел на кровати, так и сижу, будто меня оглоушили. Хотел было что-то сказать, попререкаться с ней, но ничего путного не приходило в голову. Не хотел я на нее злиться, а злился.

- Ты имеешь полное право злиться на меня, Эрл, - говорит она, - но винить меня, я так думаю, тебе не в чем. - Обернулась ко мне, села на подоконник, руки на коленях сложила.

В дверь постучали, я крикнул, чтобы поднос поставили на пол, а заказ записали на наш счет.

- А я, похоже, все ж таки виноватю тебя, - говорю. Я рассердился. Подумал: ведь я запросто мог слинять в этот трейлерный парк, бросить все к чертям собачьим, так нет же, вернулся, старался, как у нас не заладилось, дела поправить, для всех старался.

- Не надо. Лучше б ты этого не делал, - говорит Эдна и улыбнулась так, будто хотела, чтоб я ее обнял. - Человек должен, если возможность такая есть, сделать выбор. А по-твоему как, Эрл? Вот я здесь, в пустыне, где мне все чужое, в краденой машине, в номере мотеля, под выдуманным именем, - и денег своих у меня нет, ребенок и тот не мой, и закон за мной по пятам гонится. И выбор у меня есть - сесть на автобус и со всем развязаться. Что бы ты сделал на моем месте? Я точно знаю что.

- Это тебе только кажется, - говорю. Но препираться с ней - доказывать, как бы я мог поступить, а не поступил, - не стал. Что толку. Раз дело до перекоров дошло, значит, все - никого тебе не убедить, хоть и считается, что это не так, и, может, людям другого склада это удается, мне нет.

Эдна улыбнулась, пересекла комнату и обхватила меня руками - я все сидел на кровати. Черил перекатилась на другой бок, поглядела на нас, улыбнулась, закрыла глаза; в комнате наступила тишина. И я стал думать о Рок-Спрингсе - я знал, что всегда буду о нем думать как о подлом городишке, где сплошь уголовщина, проститутки, передряги, где женщина бросила меня, а не как о месте, где я сумел раз и навсегда встать на прямой путь, месте, где увидел золотой рудник.

- Ешь своего цыпленка, Эрл, - говорит Эдна. - А потом давай ложиться. Я устала, но все равно хочу тебя. Ты же знаешь, я от тебя ухожу не потому, что не люблю тебя.

Ночью, попозже, когда Эдна заснула, я встал и вышел на стоянку. Который был час, не скажу: огни автомагистрали по-прежнему выбеливали низко нависшее небо, большущая красная вывеска "Рамады" тихо жужжала в темноте, заря на востоке не занималась, и определить, настало утро или нет, я не мог. На стоянке было полным-полно машин - каждая на отведенном ей месте, - у двух-трех к крыше приторочены чемоданы, багажники битком набиты всяким добром, которое хозяева куда-то перевозят: то ли в новый дом, то ли на горный курорт. Я, после того, как Эдна заснула, еще долго лежал в постели, смотрел по телику "Атланта брэйвс", чтоб не думать, каково мне будет завтра, когда автобус отъедет, и каково мне будет, когда я обернусь - а за мной Черил и Дючонок, и о них, кроме меня, некому позаботиться, и мне в первую голову придется раздобыть машину, свинтить с нее номера, потом раздобыть для них завтрак, выбраться на дорогу во Флориду - и провернуть все это часа за два: ведь "мерседес" днем лучше виден, чем ночью, а вести разлетаются быстро. Черил, с тех пор как она со мной, я всегда обихаживал сам. Из моих подружек ни одна ради нее пальцем не пошевелила. Почитай что все они к ней не очень были расположены, но меня, ничего не скажешь, обихаживали, и оттого я в свой черед мог обихаживать Черил. И я знал: когда Эдна от нас уедет, справляться мне станет труднее. Притом больше всего мне хотелось, пусть ненадолго, отодвинуть эти мысли подальше, дать мозгам передохнуть, окрепнуть - мало ли чего нас ждет. Я подумал, что разница между удачливой и неудачливой жизнью, между мной теперешним и теми, у кого машина, каждая на своем месте, стоит, а может, между мной и той женщиной из трейлерного парка при золотом руднике, в том - в силах ли ты начисто выбросить такое вот из головы и плевать на все, а может, еще и в том, сколько таких невзгод валится на тебя за жизнь. Что тут причиной - фарт ли, расчет, только невзгод на них всегда валится меньше, да и по нраву по своему они быстрее их забывают. И мне того же хотелось. Поменьше невзгод, поменьше помнить о них.