Рассказы - [9]

Далеко уплыли Петров с Иванушкой, на самую середину озера, чтобы, значит, никто лишний раз через их угодья не шастал, не булькал вёслами. Слава Богу, не весна, вода, если что, тёплая, внук плаванью давно обучен. Хотя, разумеется, ненароком вывалиться за борт никакого желания нет, но мало ли, всякое случиться может.

И стал дед внука обучать всему, чему сам в процессе жизни научился. Вёслами работать, картофельные кубики на крючки нацеплять — эх, надо было ещё банку сладкой кукурузы купить, а то на картошку только самая крупная рыба берёт, а которая помельче, другое порой предпочитает — остальным приёмам да уловкам, которые со стороны даже и не разглядеть.

Два часа ушло на установку снастей — работа, однако, промысел, но иначе не выйдет ничего — ни одной поклёвки за это время не случилось. С одной стороны — хорошо, управились без помех и лишних волнений, с другой — неважная примета. В прежние времена, если суждено было с добычей вернуться, обязательно первый карп попадался ещё на подготовительном этапе. А так — сразу озабоченность: «Ну, вот, как чувствовал…»

Но только к берегу наладились — шлёп-шлёп-шлёп-шлёп — покатился пенопластовый прямоугольник по воде, закувыркался, разматываясь!

— Есть, Иванушка, один есть! — заорал на радостях Петров. — Только б не сошёл!

— Где, где?! — у внука глаз, конечно, молодой, острый, но пока ещё не намётан.

— Да вон, вон, гляди — ныряет!

— Вижу! — внук от волнения безудержно хохочет, бывает и такая реакция. — Греби скорей!

— И так гребу. Не беспокойся, если хорошо сел, никуда не денется. А если плохо, то от нас не зависит…

А всё же гребёт Петров энергичней, чем давеча, давненько, небось, не было у него настоящей удачи. Гребёт, по ходу инструктируя внука, как обращаться с подсаком. Ему б, конечно, сподручней всё проделать самому, но даже в момент сильного волнения он понимает, что внуку более всего сейчас хочется полноценно участвовать. В этом же весь смысл, в конце концов.

И после непродолжительной борьбы зеркальный красавец сдаётся. Снасть не подвела, дед с внуком не оплошали. Хотя внук при этом так хохотал на нервной почве, что чуть из лодки не вывалился вместе с подсаком и рыбой. Впрочем, красавец не особо велик, Петров на глаз прикинул — килограмма три. Потом на берегу взвесили — так и есть. Не забыл глаз-то, хотя уже года два настоящей добычи не видал.

— Иванушка, даже если больше ничего не поймаем, расстраиваться не будем, ага?

— Ага, — немногословен у деда внук. Не в него пошёл. Хотя повседневное влияние всё же сказывается иногда.

— Рыбный пирог уже обеспечен, ага?

— Ага. Давай, звони бабе, чтобы тесто покупала.

— Точно. Щас…

Великое всё же изобретение — сотовый телефон. Как мы без него ещё недавно жили?

— Одного взяли, баба Ирина. Три кило. Так что рано не ждите нас — будем до позднего вечера промышлять. Вдруг повезёт ещё… Ну да, тесто… Привет от Иванушки. Пока…

А потом, поместив карпа в мешок и притопив среди зарослей ивняка, они наскоро, не ощущая вкуса, поедали взятые из дома припасы, а сами до боли в глазах всё вглядывались вдаль, пытаясь различить среди бликующих волн нечто такое, отчего бы, как давеча, прыгнуло в груди сердце да и зависло в невесомости. Но ничего с полной определённостью на таком расстоянии различить было невозможно.

— Дед, отчего ты не купишь бинокль?

— Так нет в нём, Иванушка, особой нужды. А купишь — да утопишь. Или украдут. Жалко будет. Он же дорогой.

— Я папе скажу, может, вы с ним сложитесь.

— Да не, зачем ему-то.

— С балкона будет смотреть. На окрестности. А ночью — на звёзды.

— Нужны ему звёзды…

— Ну, что ты, звёзды всем нужны!

— Да? Ты впрямь так считаешь?

— Конечно.

— Тогда… Тогда, Иванушка, я с ближайшей получки вам с папой бинокль подарю. И ты будешь брать его на рыбалку.

— Точно?

— Слово джентльмена…

Во второй раз они привезли аж четыре рыбины! Да две ушли, поломав крючки-двойники. Их, по идее, желательно бы каждый год менять — они, постоянно воткнутые в пенопласт, очень быстро ржавеют и теряют первоначальную прочность. Так что готовиться к рыбалке всё-таки желательно получше. Все четыре экземпляра явно превосходили предыдущий. Правда, зеркальных на сей раз не попалось. Одного даже взвесить не смогли — шестикилограммовый динамометр зашкалил. Решили, что где-то — семь с половиной. Или восемь. Пришлось ещё раз бабушке звонить — пусть тоже обрадуется.

В третий раз привезли одного. Тоже хорошего. Да один оборвал леску — это уж Петров оплошал. И на старуху бывает проруха. А потом, слегка передохнув, поплыли собирать снасти, надеясь ещё что-нибудь выловить напоследок. И дед уже оставил на берегу маленькую подушечку, на которой сидел. Потому что она, выскользнув из-под него, давно промокла. В лодке ведь всегда есть немного воды.

И действительно, поймали напоследок ещё карпа. В итоге вышло семь штук, а по весу — больше двух пудов, пожалуй. Едва разогнулся Петров, кряхтя вылезая на берег и радуясь, что всё так удачно вышло и, наконец, закончилось. Только теперь он почувствовал, как натрудил с непривычки спину, поясницу и руки. Пожалуй, несколько дней тело будет болеть, как избитое. Иванушка маловато ему помог — грести, тем более на резиновой посудине — дело весьма непростое. Довольно долго тренироваться надо. А зато — вот уж чудо, так чудо — почти совсем исчезла боль, которая терзала уже не один месяц, порождая самые чёрные мысли. Неужели ещё удастся какое-то время по-человечески пожить, радуясь разным приятным мелочам? Тьфу, тьфу, тьфу!..